Наталья Антарес - Предначертание. Том III

–Ну уж нет, пускай молодежь к нам едет! – озвучил заодно и бабулину позицию дед, – мы с бабкой хоть и на дачу еле как ковыляем, но на оловянной свадьбе стариной с удовольствием тряхнем, если ради этого за тридевять земель тащиться не потребуется.

–Постарайтесь приехать! – присоединилась к просьбе мама, – а уж мы вас не разочаруем. Главное так подгадать, чтобы Витя из рейса вернулся. Можно в кафе отметить, можно дома, как скажете!

–Пообещай нам, что за лето вы определитесь! – ультимативно потребовал отец, – иначе так и будете резину тянуть, как обычно…

–Я посоветуюсь с Джулсом, – на мгновение отвела глаза я, – сейчас нам нужно прежде всего решить вопрос с Олежкой, да и без грандиозного торжества мы тоже обойдемся. Джулсу нужно будет выплатить крупную сумму компенсации семье пострадавшей девочки, с Грушиным мы тоже явно одними извинениями не отделаемся. Сорить деньгами в таком положении – непростительная роскошь. Пристроим Олежку, расплатимся по счетам, добьемся, чтобы «Next» снова заработал в полную силу – одним словом, не до праздников нам пока. Больше всего я боюсь, что Джулсу не удастся заключить мировое соглашение с родителями девочки, и дело дойдет до суда. Понимаете, почему нам всем нужно поднапрячься, чтобы Джулс мог быть спокоен хотя бы за Олежку? Я готова этих Грушиных на коленях умолять, только бы они забрали заявление, потому что войну на два фронта Джулс не выдержит. Вот вы, Юрий Денисович, говорите, что надо взятку директору интерната предложить, но по мне, так эти деньги надо вручить Грушиным на лечение Саши. Джулс слишком гордый, он скорее в кредиты по уши залезет, чем у кого-то помощи попросит, а ведь нам еще ипотеку платить, аренду, налоги. Я к чему всё это веду – чувствую вы тут на нашу оловянную свадьбу деньги откладываете, так вот, забудьте вы про нее. Не нужны нам ни пышные застолья, ни дорогие подарки, ни заграничные турпоездки – по мере своих возможностей окажите финансовую поддержку здесь и сейчас, возместите Грушиным сумму ущерба и избавьте Джулса от судебных разбирательств. Мам, пап, вас это тоже касается! Да, мы с Джулсом взрослые люди и должны самостоятельно справляться с трудностями, но вы же должны понимать, в какую ловушку мы угодили.

–Рина, мы обязательно поможем! – воскликнула мама, – ты только скажи, какая сумма вам нужна!

–И мы пусть скромно, но вложимся! – переглянулся с бабулей дед, – говори, не стесняйся!

–Мы отдадим всё, что у нас есть! – взмахнул обеими руками Юрий Денисович, – Рина, ты только с Грушиными договорись!

–Я попробую! – дала слово я, – спасибо вам всем! Мне жутко неудобно, что так вышло, но Джулс ни в чем не виноват, и он не заслужил, чтобы его таскали по судам, как преступника.

–Какая же ты молодец, Риночка! – на глазах свекрови блеснули слёзы, Ираида Семеновна сняла очки и принялась протирать запотевшие стекла носовым платочком – идеально белым и буквально скрипящим от чистоты, – сорвалась с работы, приехала сюда, не побоялась встретиться лицом к лицу с Инессой. Ты дома меньше дня, а уже столько всего сделала. Людмила Леонидовна, Виктор Геннадьевич, спасибо вам за такую замечательную дочь!

–Да бросьте вы, сватья! – раскраснелся отец, – мы же не чужие люди. Ваш Юлиан и нам давно, как сын. Не волнуйтесь, сдюжим! Но ты, Ринка, и вправду молодец, с этим не поспоришь. Котелок у тебя хорошо варит! А что за мужа горой стоишь, я тебя вообще хвалю, в семье так и должно быть, а не каждый сам по себе.

ГЛАВА XII

Гости уже больше часа, как разошлись, а я по-прежнему не осмеливалась открыть родителям правду о своих дальнейших намерениях. Сначала мы с мамой на пару убирали со стола, потом мыли и вытирали бумажными полотенцами чистую посуду и расставляли по полкам фарфоровый сервиз, а когда раздвижной стол-книжка был возвращен на свое законное место, столовые приборы аккуратно разложены в кухонном ящике и бокалы для вина убраны в шкаф, наконец, присели отдохнуть. Отец к тому времени благополучно задремал на диване под монотонный бубнеж телевизора, и, по всем признакам, для моего шокирующего признания выдался самый, что ни наиесть подходящий момент, но меня опять сковала внезапная немота. К счастью, мое напряженное оцепенение легко объяснялось тягостными раздумьями о «дне грядущем», и лишних вопросов у мамы не возникало, однако, она интуитивное чувствовала неладное и всячески пыталась вывести меня на откровенность, что, впрочем, ей упорно не удавалось. Мало того, постепенно мне в голову стали закрадываться уже совершенно крамольные мысли, и я всерьез рассматривала идею и вовсе скрыть от окружающих предстоящую поездку. Если я правильно поняла Стешу, от меня в Верном требовалось только присутствие, да и то ровно на тот период, пока Эйнар не прекратит отказываться от помощи и под давлением обстоятельств не согласится на тесное сотрудничество с Маркеловым. По логике вещей, мое имя не должно было всплыть при любом раскладе, а, значит, я имела все шансы достаточно быстро обернуться туда-обратно, не посвящая родственников в истинные причины своего краткосрочного вояжа. Можно было высокохудожественно наврать что-нибудь донельзя убедительное и навскидку сочинить целую легенду о срочном поручении шефа и не терпящих отлагательства делах – уж фантазии у меня точно хватит, а люди, как правило, на удивление легко верят в то, во что им хочется верить…Конечно, всегда существовала вероятность, что всё пойдет наперекосяк, и мне придется надолго застрять на южных рубежах страны, но почему бы не решать проблемы по мере их поступления?

Соблазн утаить страшную истину был просто неописуемо велик, и перспектива обойтись малой кровью с каждой секундой казалась мне всё более заманчивой. Что, в принципе, было нужно от меня Игорю и Стеше? Разыграть спектакль для Эйнара? Тем или иным образом подтвердить, что именно сейчас я нахожусь в Верном и готова без сомнений швырнуть на жертвенный алтарь свои честь и репутацию? Пробудить воспоминания в очерствевшей душе беспощадного наемника и горячими слезами растопить покрывшую его сердце корку льда? На свидание меня никто все равно не пустит, телефонный разговор у нас с Эйнаром тоже вряд ли состоится, так что вся эта профанация затеяна ради мощного драматического эффекта и не более. И смысл мне в таком случае без ножа резать родителей и Джулса, да и вообще зачем поднимать бурю в стакане, если можно всё обставить цивилизованно?

Я понимала, что меня несёт неведомо куда, и мои нынешние рассуждения основаны лишь на стремлении максимально отсрочить неминуемую катастрофу, но маховик, похоже, был запущен, и я уже не могла сопротивляться обуявшей меня жажде деятельности. Так как идиотов рядом со мной даже близко не наблюдалось, мои аргументы должны были буквально отскакивать от зубов, поэтому я отложила разговор до утра, поочередно чмокнула родителей в щечку и удалилась в свою комнату, но у мамы явно осталось ощущение недосказанности, и провожала она меня полным тревоги взглядом. Что касается отца, то он практически засыпал и тонких нюансов моего внутреннего состояния не уловил, но я догадывалась, что, в отличие от мамы, его одними эмоциями не проймешь, и выручить меня способна только железная, неоспоримая логика, которой мой план, увы, похвастаться не мог. Впрочем, я искренне надеялась, что только пока…