Геннадий Бурлаков - Баронесса Z. Цикл «Отшельники». Том 2

Но ведь получают же удовольствие и от созерцания заката, прекрасной картины, статуи, леса, пустыни, степи, – да мало ли предметов не только созерцания, но и вдохновения. От прикосновения, от совместного дыхания, от аромата цветов, от брызг водопада, от крика птиц в лесной чаще, шума прибоя, – продолжайте список сами.

А от обиды – любит обижаться – сродни мазохизму? Или пиар, игра на публику – даже в семейном театре одного актёра, игра для самого себя? Получают удовольствие? От собственных слез и вызвавших их мыслей?

Поглаживание животных – наверно особая статья: от эстетики до зоофилии. В какой-то восточной стране был снят художественный фильм (позабылось название), где парень получал удовольствие, когда гладил кроликов или что-то мягкое и пушистое. И душил их при их попытке побега. Однажды гладил голову девушки, – и убил её для того, чтобы она не мешала ему её гладить, не вырывалась. Болезнь? – Да. Но почему при наличии болезни мы будем отрицать, что это приносило ему неописуемое удовольствие.

А если получаешь удовольствие от стихов – чтения и написания, – и прозы: от написания и от восторженного восприятия окружающими – возможно, в равной степени, или в разных пропорциях, или … Но получаешь же!…

Так правомерно ли понятие ЭРОТОМАНИЯ, ЭРОТОМАН в широком смысле этого слова?

И кому какое дело, чем я себя для этого гроблю: ядами, членовредительством, алкоголем, драками, адреналином, сексом, наркотиками, едой, напитками? А?…

Господи, да куда же ты смотришь? И куда смотрел ранее? Что это: новый путь или наказание за прошлый?

На экране коммуникатора, который невозможно отследить во времени и пространстве, однажды появилось послание: «Встречаемся на Архипелаге Монте Кристи на 25-й день рождения Кристины. Есть интересное совместное дело.»И всё! Больше ни слова. Учитывая, что из любой точки космоса и из любого времени можно выйти туда, где тебе надо, – тоже в любую точку времени и пространства, – то можно не торопиться. Можно столетия развлекаться или работать на какой-то планете миллиарды лет назад или сотни тысяч лет вперёд от назначенного времени рандеву, но выйти точно или с погрешностью в несколько секунд и сразу принять участие в празднике или битве. А уж в пределах-то Земли, – вообще не проблема. И всегда прибудешь вовремя. Вот в школу бы так было в прошлом ходить, – цены бы не было таким перемещениям.

Я – БОГИНЯ! Я – ЦЕНТР ВСЕЙ ВСЕЛЕННОЙ! Я – ПРАВИТЕЛЬНИЦА ВСЕХ И ВСЕЯ!

В моих слабых женских руках оказалась такая армия, что я даже сама не могу представить себе её мощь, как и не могу найти в памяти аналоги в нашей истории. Разве что только в сказках. Я могу объединить армию, состоящую из людей, зверей, рыб, птиц, гадов и червей, насекомых и прочей любой живности.

И меня зовут на какой-то там банкет в честь совершенно никчёмной девчонки? 25 лет?

А мне, собственно, теперь сколько уже лет? Сколько раз я уже принимала эликсир? – Не помню. Я просто следила за тем, чтобы не делать больших «шагов назад», иначе придётся сильно перестраивать свою налаженную жизнь в соответствии с новым обликом. А так, полежала типа в закрытой клинике, после которой можно всем говорить, что сделала подтяжку лица, приняла неимоверное количество процедур, которых я не знаю и не понимаю, – ну и прочую лабуду. И продолжаться оставаться самой собой. В своём мире и своём облике. Вечно молодой!…

Однако, послание пришло не от одного кого-то, а от группы людей. Кто это? Может быть, ОН в их числе, – в числе тех, кто зовёт меня? Может быть он и ранее звал меня, но это устройство почему-то не приняло его посланий? Или он не мог сделать такой вызов? Или просто не находил приемлемого повода выйти на связь?

Что? Расплылась мыслью по древу? Потекла? От одного только представления, воспоминания о нем? Вот сколько же времени мы были рядом бок о бок, сколько новых миров «зачали», «оплодотворили», дали им новую жизнь, (см. Цикл «Постскриптум легенды». Примечание автора) – а он всегда молчал! Молчал, и делал вид, что не обращает на меня внимание! Или не делал вид и на самом деле не обращал на меня своё внимание?

Эти мужики, если уж им втемяшится в голову какая-то идея, то они просто перестают видеть и слышать вокруг себя весь мир, – и уж тем более слабый застенчивый голос той, которая постоянно его ждёт и мысленно зовёт.

И я решила вернуться на Землю. Почти в своё время. Почти в свой мир…

Мой? Нет, этот мир не был моим, когда я вернулась. За те несколько лет, которые я по земному времени провела вне планеты, с матерью случился инфаркт, и она умерла. Знать этого я не могла. Без любимого мужчины было если не скучно, то тоскливо. Я не хотела теперь даже случайно пересекаться с Ясивом (см. Трилогия «Материализация Легенды». Примечание автора), – чтобы не узнал случайно, чтобы не убить этого подонка на месте, – попользовался и… Хотя я сама и дала ему такую возможность. Продалась!… Если бы я не воспользовалась тогда его приглашением на съезд психиатров в Париже, если бы не позволила ему оплатить все связанные с этим расходы, если бы не легла к нему в постель практически сразу и, как я думала, навсегда, – то я и не имела бы ничего до конца жизни: Клиники, кафедры, дворцов, достатка матери. Но и не встретила бы ЕГО, которого сама же выявила в толпе и нанимала на работу. А потом рванулась за НИМ очертя голову сначала в неизвестность, потом в бескрайние просторы космоса, в надежде, в предвкушении, в ожидании… Сами знаете, чего.

И вот теперь, я представляю себе, что в числе позвавших есть и ОН, – и уже готова набрать нужную комбинацию клавиш и мчаться к НЕМУ. Дура? Возможно. Но…

Впрочем, я тоже продолжаю думать, что мир – это микроскопическое болото или лужа, в которых мы, инфузории-туфельки, постоянно сталкиваемся и непрерывно толкаемся локтями. Кто-то просто расширяет свободную зону вокруг себя, другие питаются теми, с кем сталкиваются. Одни соседствуют и завидуют, другие обмениваются или делятся генетическим материалом. И если вы думаете, что, уйдя в другую часть этого болота, ты гарантированно не встретишь встреченную при разных обстоятельствах «туфельку», даже если она тебя не ищет, то в этом месиве жизни, в котором все содержимое постоянно перемешивается, – ты абсолютно не прав. А если ТА «инфузория» ещё и жаждет тебя найти для собственных целей, подталкивая различными методами к поискам тебя других «инфузорий», то вы встретитесь значительно скорее и не всегда предсказуемо.

Ну как можно было мне, Джульетте, – мать звала Жуля, а друзья Джулей, – попасть на глаза этому уроду после того, как он пообещал отрезать пальцы на одной руке. Только потому пообещал, что она играла на конкурсе лучше, чем его сын. Сынок… Вечно вычурно и безвкусно одетый в самые дорогие шмотки от великих кутюрье мира, приехавший на самой дорогой машине, машущий публике рукой с таким огромным бриллиантом, что он не помещался по ширине среднего пальца. И скрипка была у него то ли от Антонио Страдивари, то ли от Гварнери дель Джезу. Для Джули значения не имело, какая у скрипки история, если извлекать звуки из неё разрешают таким дебилам, как этот толстяк. Она не была согласна, что музыку великого мастера можно так коверкать, и не только высказала это в микрофон при всей честной публике, но и постучала костяшками пальцев сначала по лбу исполнителя, а потом по деке скрипки. На удивление звук в микрофоне получился такой похожий, что это вызвало весёлый смех в зале и в жюри.