Мария А. Петрова - Чистая выдумка

– Доложить причину вызова! – обозначил Илья своё присутствие.

– Десять минут назад мы приняли сигнал СОС от проходящего мимо разведкатера. Один из пилотов болен, предположительно пневмония. Запрашивают разрешение на стыковку и передачу противовирусного препарата сто тринадцатого поколения, – отрапортовал Андрей, нетерпеливо сбиваясь и проглатывая окончания.

– А что с лекарствами на борту?

– Говорят, что их пока комплектуют до сто десятого поколения.

– Не помогло?

– Состояние больного стремительно ухудшается.

Илья пустился в рассуждения. Если ему требовалось принять важное решение, он обычно тёр левой рукой подбородок, словно это помогало упорядочить разбегающиеся в голове мысли. Или это осталось с юношеских лет, когда в нервных ситуациях у него бывало тряслась нижняя челюсть, а такой нехитрый трюк помогал скрывать волнение от экзаменаторов.

Разведкатер в отличие от станции имеет тонкую защитную оболочку, через которую проходит достаточное количество радиации, а значит пока они летели, и даже пока они болтаются там, ожидая решения, инфекция могла успеть развиться невероятным образом. Допускать такое на борт нельзя ни в коем случае.

– Соедините меня с экипажем катера, пожалуйста, – голос Ильи прозвучал громом, резко и раскатисто.

– На связи, – на мониторе радиста возникло вспотевшее лицо пилота.

– Как произошло заражение?

– Никак не могу знать. Мы стартанули со станции Ромул пять месяцев назад и останавливались только на новом пит-стопе, заправиться топливом и водой. Мы пролетали ваш сектор два дня назад, тогда я заметил, что второй пилот начал кашлять, мы приняли лекарства и продолжили путь, но затем его состояние резко начало ухудшаться, я принял решение развернуть катер и просить помощи у вас.

– По инструкции вам нужно лететь на ближайшую крупную станцию!

– Да, но его состояние всё хуже, уже в течение тринадцати часов температура под сорок, он просто не дотянет до Ромула!

Пилот изо всех сил старался сохранить самообладание, но в его голосе Илья слышал отчаянную мольбу.

– У вас тоже температура?

– Нет, совсем чуть-чуть… Разве что. Наверно, перенервничал.

Кивнув радисту, Илья молча попросил выключить звук, так чтобы экипаж катера не слышал его дальнейших слов.

– Капитан, мы никак не можем их принять. И тут дело не столько в моем личном мнении. По правилам они обязаны искать помощи на крупной станции. Мы не можем рисковать, пуская судно с заражёнными на стыковку. Запасы лекарств последнего поколения очень малы, каждая колба на счету, расходовать их на любого первого встречного я просто не имею никакого морального права.

– Всё верно, они рассчитаны по колбе на одного члена экипажа, я согласен сам пойти туда и отдать свою! – с вызовом бросил Андрей.

Борясь с желанием схватить этого наглого юнца за шкирку и выкинуть с мостика, Илья сжал кулаки и процедил сквозь зубы:

– Бортврач, меры пресечения эпидемии на борту станции. Громко и чётко!

– А… – стушевался юноша, вновь почувствовав себя на ученической скамье, – Обнаружение источника заражения, назначение карантина для больных, идентификация штамма, полное медикаментозное лечение для всего экипажа.

– И как мы по вашему будем проводить последний этап, если на вас, бортврач, не хватит ампул?

– Но ведь вероятность…

– Но она есть!

С обучением покончено, а сейчас нужно сделать свою работу и принять жесткое решение:

– Мы не можем никак помочь больным.

– Как вы думаете, санинспектор, они успеют долететь до станции Ремула? – сухо спросил капитан, зная ответ заранее.

На экране видеосвязи всё ещё ожидал решения пилот разведочного катера. Его бледное лицо блестело от пота. То и дело облизывая пересохшие губы, мужчина тяжело дышал, иногда оборачиваясь на больного товарища, который уже не в силах был даже сидеть.

– До Ромула лететь три месяца. Мне очень жаль.

– Ясно, на следующем сеансе связи с главной станцией я передам, чтобы подобрали катер и нашли источник заражения, где-то же они подхватили инфекцию.

– Им нужно лучше заботиться о комплектации разведки. Радист, включайте микрофон… Я сам им объявлю.

Илья повернулся к экрану связи и не смея отвести взгляд, глядя пилоту обречённого катера глаза в глаза, озвучил своё решение, как судья зачитывает приговор осуждённому на смерть: холодно, безлично, безучастно.

***

Двадцать третье декабря четыре тысячи пятого года.

Испуганное лицо того пилота навсегда запечатлено в моей памяти. Не он первый, не он… Надеюсь, он не будет проклинать меня до самой последней своей секунды. Он должен понимать, что я не имею права рисковать…

Но есть и хорошие новости. К Риму причалил Рем, как и положено, раз в полгода. Но в этот раз на его борту не только почта, новые медикаменты и прочий необходимый груз, но и мои родные: Алла и Лиза. В дороге им сбило антенну, потому видеосвязь пока наладить не можем, но со слов капитана, на борту всё в порядке, так что мы увидимся вживую через семь дней, аккурат под Новый Год.

Забавно, что мы всё ещё храним традиции этого праздника, хотя действительно насладиться наступлением нового года могут лишь земляне. Но как бы была плоха жизнь без маленького ожидания чуда, особенно здесь, на самом краешке исследованного космоса.

***

Узкие коридоры станции едва ли напоминали те блестящие и идеальные интерьеры, что рисовали в своём воображении люди прошлых тысячелетий. Не без смеха Илья вспоминал кадры старинных фильмов: аккуратные, гладкие, отороченные светодиодными лентами стены, просторные комнаты и чёткое разделение на верх и низ. Совершенно неприспособленные к полётам корабли получались. Ни тебе лееров, за которые можно зацепиться в случае аварии, ни кислородных масок. Даже мебель не закреплена, лёгкая тряска или плановое отключение искусственной гравитации и прости, прощай.

В такой же тесной, как коридор, но уютной, как и вся станция, кают-компании царило оживление. Новость о причалившем Реме уже разнеслась по всем уголкам станции. Экипаж ждал почту и передачки от близких, каждый надеялся, что ему прислали что-то особенное в честь праздника.

– Бросал бы ты это, Андрей, твоё увлечение идеями этих террористов могут неправильно понять, – Елена сидела напротив бортврача и что-то мастерила.

– Сама подумай, чем дальше мы заходим, тем больше ресурсов тратим. Человечество истощило родную планету и взялось за космос, может, вирусы – предостережение, что пора бы нам остановиться? Наше общество больше напоминает армию со всеми этими строгими правилами и инструкциями! И дураку ясно, что-то нужно поменять…

– У-у-у-у, ещё немного и вступишь в ряды Сообщества Конечной Вселенной! – шутливо отозвалась женщина и протянула Андрею свою поделку, – Это тебе! По-моему, эта миниатюрная ёлочка станет отличным брелком, прикрепи к своему поясу. И, смотри, она ещё и светится!