Сергей Минский - Прищеп Пекарика

– Конспект оставила. Кажется, в столе.

– А в какой аудитории? Помнишь? Может, тебе помочь?

– Ну, Дарский! Ну, и хитрый же ты, – расплылась в улыбке только что возмущавшаяся девушка, – Ты же только что спешил? Ее милость, сменившая гнев, говорила, что гнева-то на самом деле и не было. – И это правда, Даша. Если ты меня отпустишь, я поспешу дальше.

Даша засмеялась покровительственно.

– Давай, Сашенька, топай, – в тон ему, еще не закончив смеяться, сказала она.

«Вот где девочка! С такой бы покувыркаться… но…» Но слухи о ее гендерном несоответствии женскому полу не давали никаких шансов. Да и мысль, следовавшая почти сразу, о том, что в этом соблазнительном теле, несмотря на это прекрасное женское лицо, прячется мужик, приводила к двойственному чувству.

Пробежавшись по ступенькам вниз, а затем по тротуару до соседнего здания, он зашел в аптеку – купил презервативы. А возвращаясь назад, к университетской стоянке, заглянул в «Цветы». Посомневавшись, купил желтую розу.

В «Patio Pizza» вошел без пяти четыре. Осмотрелся. Лера уже сидела за одним из столиков, изучая меню. Будто львица, почувствовавшая запах жертвы, она исподлобья взглянула в сторону Дарского так, что у того похолодело в животе. Но, увидев его и узнав, тут же заулыбалась. Подняла полностью головку, замахала ручкой, показывая, как она рада его видеть.

«Почудится же такое», – расплывшись в ответной улыбке, Александр приближался к женщине, чье существование, еще позавчера совсем неизвестное, роковым образом неразрывно сплелось с его жизнью, и чего он еще не осознал доподлинно, но смутно, с осторожностью прагматика, уже начинал догадываться, что происходившее неотвратимо и что в нем – мало чего хорошего. Но тот же прагматизм говорил, что все это не впервые, и что ему – Александру Дарскому – дано управлять собственной судьбой: «Захочу – будет продолжение. А не захочу – не будет».

– Привет, – Александр подошел и протянул цветок.

– О-о! Да у нас свидание… – приблизив розу почти к самым губам, Лера приподняла ресницы. Заглянула с улыбкой в глаза, – Но тогда почему желтая? – она наклонила голову, играя стеснение. Опять посмотрела исподлобья. Но теперь с подвохом. Теперь уже улыбаясь одними глазами. Все ее существо – лицо, голова, руки, талия, бедра – все исполняло брачный танец. Танец, скорее, змеи, чем женщины. Она гипнотизировала. Вводила в ступор. Чтобы потом мгновенно напасть и ужалить свою жертву.

– Желтая? – переспросил, щурясь нарочито искусственной улыбкой, Александр. «На вшивость проверяет, – откуда-то из глубины подсознания пришла мысль, – Все жесты говорят об агрессии…» «Ну, братец, ты и ляпнул, – оспорил внутренний оппонент, – Какая, к черту, агрессия? Экспансия». Появилось неприятное, тянущее ощущение в желудке. Потом стало, почему-то, смешно от странного глубокомыслия при общении с красивой женщиной. Как будто сознание никак не могло справиться с противоречием, а потому нейтрализовало его тем, чем смогло – смехом.

– Са-ашенька! – пропела Лера, – Да ну ее к черту, эту розу. Ну, желтая и желтая.

– Нет, почему же? Я скажу…

Лера махнула рукой, показывая, что это ей совсем неинтересно. Что вопрос о цвете был всего лишь вопросом светским.

– И все-таки я скажу, – настаивал Сашенька, пытаясь реабилитироваться за оплошность, и этим самым усугубляя свое внутреннее поражение. Понимал – первый тайм он продул, как школьник. Понимал и то, что манера поведения Леры на невербальном уровне расходится с любыми его представлениями об общении с противоположным полом. Все ее движения, все жесты – абсолютно все действовали на него гипнотически. Он машинально даже хотел уйти – освободиться от этого. Но сразу стало неловко. До того, что пришлось опять перед собой оправдываться. Что-то неладное творилось сегодня с ним. Что-то угрожающее. Он это понимал, захваченный бурным потоком нахлынувших чувств. Но сделать уже ничего не мог. И странно: где-то в глубине души это ему даже нравилось. Нравилась Лера. Все ее завораживавшие движения, посылавшие сигналы в низ живота. Ее запах вперемешку с запахами кремов, макияжа и парфюма. Особенно когда она наклонялась к его уху, чтобы что-нибудь шепнуть. Просто так. Хотя обстановка и не требовала. Потому что поблизости – никого. А музыка, сосредоточенная в районе бара, настолько тихо играла, что даже шепота при обычной дистанции не могла заглушить. Но какой флирт может обойтись без, казалось бы, ничего не значивших прикосновений, шепота на ушко и легких дружеских поцелуев. Весь этот скромный арсенал к Дарскому стал применяться уже после первого бокала мартини. И если в самом начале эстетическое любование собеседницей несколько превалировало над плотским желанием, то к концу часа пребывания с Лерой, он уже готов был овладеть ею, не сходя с места. Тем более что она этому только потворствовала, наслаждаясь тихой пока властью над ним.

Наконец, подвал души втянул в себя столько энергии, что на рациональное мышление ее стало не хватать.

– Лерочка, – Дарский положил ей руку на плечо. Ощутил завитки волос на шее. Стал поглаживать их, одновременно наклоняясь к уху, – Лерочка, ты не против, если я приглашу тебя в гости?

– В гости? – она хитро взглянула на него, – Сашенька, когда? Завтра?

– Да хоть сейчас, – подыграл Сашенька, изобразив непонимание. Мол, чего завтраками тешиться. Завтра – оно и в Африке завтра. Его еще ждать надо. И вообще, зачем оставлять на завтра то, что можно сделать сегодня.

Зазвонил телефон. Александр достал его и сразу поднес к уху.

– Да, мама. Здравствуй… – он с минуту слушал, пытаясь подавить в себе нетерпение, – Мамочка, давай я тебе завтра перезвоню. А в твоем сне – ничего страшного. Подумаешь, голый. Все. Целую. Отцу привет, – он спрятал телефон в карман, – Ну, так что? – вернулся к разговору с Валерией, – Поехали?

– А что мы у тебя будем делать? – снова стала ерничать Лера.

– А ты что – не знаешь, что делают мальчики и девочки в постели?

– Неа! А что? – Лера веселилась – то ли играла, то ли на самом деле после трех бокалов мартини опьянела. Примитивно расслаблялась. По принципу – мозг отдыхает, язык болтается.

– Музычку слушают. А ты, правда, не знала?

– Так мы к тебе, Сашенька, поедем слушать музычку? – перебила она его.

– Ну, конечно, Лерочка, – поддакнул Сашенька, – Музычку послушаем. Потанцуем, – он рассмеялся.

– Ну, тогда лады, – заключила Лера, махнув рукой, – Танцы-шманцы… а кровать-то у тебя хоть двуспальная? – она не стала отрывать решение от действия и тут же стала подниматься, – Я сейчас, – кивнула в сторону выхода, намекая на дамскую комнату, – Рассчитывайся и жди меня в вестибюле.

Минут через десять они спустились по ступенькам с невысокого крыльца. Через полчаса желтая – с рекламным щитом на крыше – «Волга» высадила их у подъезда дома Дарского. А еще минут через пять, поднявшись на лифте, они, изнемогая от желания, раздевали друг друга по дороге в спальню.