Юрий Леляков - Великая тайна Фархелема

— Да, но речь уже не только об этом, — ответил Итагаро на слова Фиар. — А как нам быть вообще. Если особый режим фактически ликвидирован…

Мгновенная дурнота встряхнула Джантара… Правда? Они уже точно знают? Что… каждый, кто отличается от других, и не может нести повинность «как все», непременно должен быть определён в интернат — как бы ни был уникален со своими особенностями? И это уже представлено как очередное восстановление справедливости к «простому человеку»… страшно подумать, но по логике событий иначе не выходит — по всей Лоруане? Такие меры не могут касаться лишь части страны, одного города… И надо срочно искать выход, который позволил бы продолжить достойную человека жизнь? Возможный уже… лишь за пределами лоруанского общества?..

Но… какой? Неужели и будет — аномальная зона, в отрыве от цивилизации, среди дикой природы, наполненной таинственными силами и явлениями? Или — обитель горных жрецов, известная из легенд и преданий, но которую непонятно где и как искать реально? Но — дошло уже до того, чтобы всерьёз рассматривать такие варианты?

Или всё же — более реально представимое… бегство в Чхаино-Тмефанхию? Но даже если бы и удалось — что может означать для родных и близких, остающихся здесь? И… как же сам Каймир? Нет, бежать может — тот, кто не надеется на свои силы в борьбе со злом, кому осталось лишь спасать себя. А они — не такие…

А тот полуразрушенный замок? Чей, какой? Наверно… родовой замок Аларифаи — Лартаяу когда-то упоминал о нём? Но и то — отрыв от цивилизации. Ведь замок далёк от населённых мест — да и многое ли от него осталось? Для физически здорового отшельника, беглеца от цивилизации, возможно, и выход — но не для них, людей с современными научными интересами…

Или уж — просто глубокое подполье, жизнь по чужим документам? Но тоже: сколь глубокое, как это будет на практике? Хотя верно: те давние сны, где он жил под чужим именем в незнакомой наяву квартире, работал ночным сторожем в также незнакомом наяву учреждении… И это теперь сбудется? Как сбылся уже и тот кошмар, и другое давнее видение — с автобусом, полным людей, прикованных наручниками? И… вообще, если сбылось одно — на очереди уже и другое?..

Нет — надо сперва понять, что происходит! А они (что вдруг понял Джантар) — как раз этого и не знают. Иначе и разговор шёл бы конкретно, а не так — вообще…

Да и мог ли быть ликвидирован особый режим учёбы школьников — всякий и для всех, без малейшего возможного исключения, по всей стране? И главное: зачем, по какой причине? Что собралось делать лоруанское государство с теми, для кого просто нет, не может быть специализированных интернатов по причине их уникальности — и кому наименее обременительно для них самих (и для того же государства) жить и учиться дома, не создавая ни в какой школе или интернате лишних проблем себе и другим? Хотя, учитывая пересказанные Донотом слухи, что ходили по больнице — вовсе предположить страшно. Но это — слухи…

А, с другой стороны: многих ли и коснулось прямо или косвенно? Много ли людей с такими проблемами, многих ли затронет — как их родных, близких, связанных с этими вопросами по службе? И многим ли из остальных будет до этого дело, многие ли усмотрят несправедливость, решатся открыто выступить против? Да и опять же: против чего именно? Каких, чьих конкретно решений, несправедливости каких масштабов?..

Все эти мысли как-то почти одновременно пронеслись, всколыхнув сознание Джантара новой волной тревоги, подавленности, неизвестной угрозы, неестественности, почти нереальности происходящего… А автобус мчался почти под самой стеной горного леса, продолжая путь куда-то в эту новую неизвестность. Ведь они не знали о происходящем сверх того, что составляло собственные впечатления за прошедшие сутки — и что могли решать, не зная? А решать надо было…

— Но мы до сих пор не знаем, что произошло, — ответил и Талир на слова Итагаро. — Что и как изменилось на самом деле, что ликвидировано, а что нет…

— И конечно, какие из нас отшельники в аномальной зоне или полуразрушенном замке, — согласился Итагаро. — А в отрыве от цивилизации — нам и кассеты не перезаписать. Пока просто едем домой к Джантару, как решили.

— И это мы только на полдороге туда, — ответила Фиар. — И так и будем ехать, не зная, что происходит? И — не опасно ли для нас туда ехать?

— Но что можем узнать здесь, на дороге? — возразил Донот. — И не забудь, кто мы сейчас… Помнишь, я в Риэланте на заправочной станции рискнул предъявить эти документы, чтобы заправили без очереди — и как всех перепугал? И откуда вообще знать: какой вопрос теперь насколько подозрителен, о чём можно спросить первого встречного, а о чём — нет? А привлечь лишнее внимание — сама понимаешь…

— Хотя, пока едем, как будто не привлекаем… — сказала Фиар. — Да и сколько уже проехали от Риэланта, а вокруг всё спокойно, как обычно. И здесь, на дороге, и в самом Риэланте, и в Джокураме, и в Джалате…

— A в Тисаюме как было? — ответил Итагаро. — Одних хватают среди ночи, куда-то везут, а для других — всё как обычно. Да, вот вам лоруанцы: одних можно хватать, тащить куда-то, как стадо свинокоров — а другие будут, как такое же стадо, стоять и смотреть…

— Там уже и из них не все только смотрели, — уточнил Ратона. — На сборный пункт целая толпа рвалась снаружи. И по городу, когда ехали к вам — чувствовалась напряжённость. Мне даже страшно представить, что там сейчас…

— А здесь всё спокойно… Хотя подождите… — Итагаро привстал с первого сиденья слева, напротив Донота. — Впереди опять патруль. Но нас, похоже, останавливать не собираются…

«А кто за рулём?» — Джантар, обернувшись, быстро обвёл взглядом салон автобуса. Да, они были уже одни, без тех случайных союзников по бегству. Слева напротив Джантара сидел Талир, и ещё через несколько пустых мест, на заднем сиденье — Ратона; справа — впереди по-прежнему Донот, а за Джантаром, по одному у oкон — Фиар, Минакри и Лартаяу. Герма же в салоне не было — он и вёл автобус… Но за лобовым стеклом стремительно вырастал фургон, у которого стояли двое в форме дорожной полиции — и, хотя они никак заметно не реагировали на их автобус, у Джантара всё замерло в груди, и даже захотелось пригнуться, чтобы не быть видимым снаружи…

— А возможно, и не патруль, — Итагаро проводил взглядом уже удаляющийся фургон. — Просто остановились зачем-то…

— Джантар, сядь! — воскликнула Фиар (и Джантар понял: вместо того, чтобы пригнуться, он невольно встал, глядя в заднее окно вслед фургону!). — Не хватало, чтобы обратили на нас внимание…

— Почему? — ответил Итагаро. — Теперь, когда с нами нет «конвоя», выглядим просто как рейсовый автобус…

— Или специальный, с какой-то делегацией, группой командированных, — добавил Донот. — Что даже вернее: таблички с названием рейса нет. Да ещё тисаюмский номер — у автобуса, по виду, совсем не дальнего следования. И нас нигде ни разу не останавливали. Хотя патрулей на трассе многовато…