Юрий Леляков - Битва во времени

— А Фастов — город в окрестностях столицы вашей… «Отдельной республики»? — как-то так, «с большой буквы», произнесла это Фиар.

— Украины, — горестно уточнил Мерционов. — Так она называется. И у нас тоже близкородственные народы постепенно, на большой территории, переходят один в другой — а их как бы разрезали по живому. Чтобы одно начальство, одно руководство — было независимо от другого. Хотя нужно ли их столько самому народу?.. И изменилась — сама аура эпохи, страны, мира. Навязан дегенеративно-бандитский стиль быта и мышления, человек низведён до роли охотника за деньгами, добытыми лично для себя — или жертвы в борьбе за них…

— Ужасно… И так может измениться мировоззрение людей, их память, отношение к своему прошлому… — ответила Фиар.

— И всё равно не понимаю, — признался Ратона. — Есть множество участников той войны, есть космические аппараты на орбите… И этого — будто не видят? Видят — только очереди в торговых центрах? И помнят — только репрессии и этот… Афганистан? То есть всё, что сделано положительного — ничего не значит на фоне плохого и позорного?

— И люди как бы заново открывают для себя прошлое, — подтвердил Кламонтов. — С удивлением, как раньше не понимали очевидного. Оказывается — напрасно страдали и терпели лишения, а сами принадлежат к неполноценному обществу, способному лишь на воровство и обман…

— Но, будь всё это правдой — сразу вопрос: куда смотрели те же старшие поколения? — не выдержал Итагаро. — И что они валят всё на детей и внуков? Где были сами, когда происходило такое?

— Да тут — и знаешь, в чём дело, а всё равно обидно, — согласился Мерционов. — Спускаешься в прошлое, ещё до своего рождения, видишь молодыми знакомых тебе людей — сами, конечно, тебя не узнают — слушаешь, что они там говорят, и думаешь: ну, почему вы потом станете такими? Откуда потом взяли, что «наш человек» будет работать только «из-под палки»? (Компьютер передавал многие идиомы языка землян дословно, но ни разу не пришлось спрашивать о смысле — он был очевиден.) — И потому его надо бросить в стихию диких, звериных взаимоотношений — и сделать всё общество заложником денежных интересов отдельных личностей, которые сами ещё не переболели этим мелким собственничеством, «своим делом», уровнем хозяйчика логова, пещеры, гарема, да ещё — силой перекроить территории народов через новые войны?.. А сами в прошлом — точно такие же поколения победителей и строителей великой державы! И — вовсю попользовались бесплатными благами, которые теперь предлагают отнять у нас…

— И тоже всегда правы — то как подвижники, то как жертвы… — ответил Лартаяу. — А подбирать за ними мусор — удел потомков. Будто сами по себе — хуже как люди…

— Но это — если не знать сути дела, — повторил Мерционов. — А то и тут — явные следы непродуманного эксперимента, на этот раз — со временем. Кто-то решил «подправить» историю ещё первой мировой войны, что ли — будто это так просто… А в итоге — с тех пор как бы и пошли две параллельных линии истории. На одной — всё высокое и чистое, другая — её низменная копия. Но — как горячо многие уверовали именно в «злую» версию… А тут весь ужас — что при перезамыкании векторов смысл событий и поступков людей может меняться на противоположный! И те предстают в совсем неожиданной роли… Ну вот — пока на малом примере: в прежней ветви кто-то пытался предотвратить дорожную аварию — но вот, казалось бы, мы всё изменили… и вдруг тот же человек выскакивает на дорогу, где аварии могло не быть — и сам становится её виновником! И не понимает — зачем это сделал, что его толкнуло?.. Или уже «крупнее»: создаётся подполье для борьбы против какого-то тирана, а мы его заменяем справедливым правителем — но как же сами подпольщики? У них исходно были добрые и чистые намерения — а теперь в итоге… план по свержению кого? И то, что мог то стать, подвигом — уже почти преступление? Хотя в чём их вина — они знали совсем иную реальность!.. И так либо добро, либо зло, утратив конкретного носителя, связывается с другим — и это может быть вектор поистине страшной вины или позора. При том, что события сложны сами по себе… Как у вас: оружие создавалось против тех, в ком видели реальную угрозу, рассчитано на их особенности — и в итоге совсем не затронуло вашу расу. Хотя это — случай исключительный, чаще бывает наоборот. Особенно — при переходе к большим масштабам истории… Опять же: допустим, той нашей войны удалось избежать. И какой-то человек, родившийся за сто лет до нашей современности — не погиб в нашем 1920 году на Перекопе, — Мерционов, увлёкшись, назвал известное ему, но неизвестное Джантару и его товарищам место на своей планете. — А вместо этого женился — и у него родился сын. Причём и второй мировой войны в этой новой версии не было — и тот не погиб в 1945 году в Берлине, и у него родился сын — и тот не погиб в 1968 году при вводе танков в Прагу, — тут уже названия были знакомые, упоминавшиеся в разговоре как столицы земных государств. — И — тоже произвёл на свет сына, а тот, уже в год нашей современности — своего… И таким образом — теперь у нас должны быть этот столетний долгожитель и четыре поколения его потомков… Но как быть с той современностью, что уже состоялась — и где их нет? И кто должен дать им всем по второй половине генов, став женой каждого из этих виртуальных персонажей — и соответственно, матерью другого? А сам тот долгожитель? Если не участник войны, которой не было — кто он тогда? При том, что его жизнь уже начала складываться так, будто война была? И — не один, таких людей миллионы… И либо: куда денутся те, кто уже родились, прожили сколько-то лет, а в новом будущем им нет места, либо — как же те, у кого отобрано уже прожитое ими прошлое? Кто столько выстрадал, пережил, передумал, и вдруг он — «никто»? А реальность всё равно должна как-то сомкнуться… Вот и — странные репрессии, в которых гибнет множество людей, отобранных по непонятному принципу. Во всяком случае — есть такая гипотеза. От чего им самим, конечно, не легче… И те войны всё равно были — предотвращать их в 1873 году, оказывается, было уже поздно. А объяснения, придуманные потом — лишь ещё больше запутают проблему… Но всё равно — с такой лёгкостью попрать то, чему раньше поклонялись — и за что, кстати, ломали судьбы других людей? И откровенно сдать бандитам экономику, мракобесам — науку, психопатам — идеологию? И при этом — изображать, будто сами выстрадали что-то святое?.. Нет, по-человечески понять трудно…

— И — кто с такой готовностью ухватился за всё это? — добавил Кламонтов. — Когда запускают зонды к другим планетам, открывают тайны живой материи, новые элементарные частицы, осваивают месторождения, строят города — тут их не видно, тут они — «никто». В мирной, налаженной жизни — ничего собой не представляют. А настали смутные времена — и они уже при власти, в руководстве явных и тайных сект, банков, бирж, вооружённых формирований, уже «наводят порядок» по своему разумению, «возрождают традиции»…