Юрий Леляков - Битва во времени

— Но почему так трудно приспособить к этому человеческую логику мышления? — спросил Ратона. — Если и это — часть реальной жизни? А её будто никто не замечает…

— Да, тоже странно… — согласилась Фиар. — Не замечают. Пока волнующаяся реальность не выбросит на берег сложившейся истории ту же тайну Иорары, или допрос Тинилирау, или фотоматериал, который никто не экспонировал — а на нём проявился сверхсекретный план той самой подземной тюрьмы…

— А сейчас от катера — несколько обычных волн, — сказал Лартаяу, глядя на кромку прибоя, с шумом накатывающего на берег. — Вовсе не как тогда… Подожди — откуда сведения? — повернулся он к Фиар. — Ну, что на том фотоматериале — был именно этот план?

— В утренних новостях сказали, — ответила Фиар. — Хотя на той фотобумаге вообще было многое: какие-то уставы, планы военных баз… И тоже был бы «длительный срок тюремного заключения», если бы тот человек вскоре не умер?.. Мирный фотолюбитель, который сам не представлял, что это — и кому-то проговорился, а тот донёс… «Братство по признаку пола»… Да, а те десять бактериальных бомб из Моараланы — оказывается, всё это время хранились у кого-то на даче! — вспомнила Фиар. — Тоже утром передали… Вот и ещё один вектор. Но вообще… Это же теперь после них — убирать целое полушарие планеты. Сколько всего обезвреживать — после такого их «исполнения долга»…

— Точно — бедствие человечества, — согласился Минакри. — С такими понятиями о долге, о святом…

— Но я ещё думаю… — снова признался Джантар. — Вот эти наши родственники, знакомые из другие ветвей реальности — которых мы здесь не знаем… Кто они — в этой ветви? Души с тем же ранее сложившимся прошлым — но с иным настоящим, получившие здесь иные тела? Или они, не состоявшись здесь — просто уходят куда-то вместе со всей альтернативной ветвью, которой принадлежат?

— Но куда? — спросил Итагаро. — Ещё в какой-то слой астрала? Или — в другие пространственные измерения? То есть — где-то для этого развёртывается целое новое пространство? Хотя… тут уже такие вопросы, — явно не без внутренних колебаний продолжил он. — Насколько вообще реально виртуальное, где и как реализуется, развивается, сколь самоценно и самостоятельно…

— И всё ли тут… входит в известное нам понятие информации, — тоже не без колебаний добавила Фиар. — В том числе — сами ветви реальности и разумные существа… А то, с одной стороны — трудно представить: что и сама личность, со всем её богатством переживаний, представлений, восприятия мира — тоже только информация… То есть… как бы рябь, волновая структура — пусть и крайне сложная — на поверхности чего-то. А, с другой стороны — трудно представить и то, чем может быть эта «монада», «ядро личности», о котором знаем из многих учений. Что это за сущность сверх «просто» информации, каково её происхождение, природа? И действительно ли сама личность — как бы только её покровы, оболочка?

— Ну, это уже — такие тайны, что нам не сочли возможным их открыть, — после ещё одной напряжённой паузы ответил Лартаяу. — Или — сами не знают… Ни наши земные знакомые, ни горные жрецы, ни даже, — он снова помедлил, — та высшая цивилизация, что доставила сюда землян… Ведь тут — особенно психологически трудные вопросы, которых даже касаться страшно…

— И — каким духовно совершенным надо быть для этого, — добавила Фиар.

— Вот и ещё грань тайны, — согласился Джантар. — Да, и — то, каким образом становятся горными жрецами… Где и как они рождаются, как и куда приходят потом, должны ли проходить особую подготовку, или бывают готовы уже сразу?.. И чем определяется, что человек может взять на себя эту роль: только его личной силой как экстрасенса и уровнем духовности — или нужно что-то ещё? И — как человек узнаёт о таком своём пути?

— Наверно, и это должно быть только их тайной. И тут не всё просто… Ведь и нам сказали, что мы — сильные экстрасенсы, — вспомнила Фиар. — Но при этом — не могли принимать участия в битве. Наоборот, нас надо было безопасно вывести в тыл…

— Не знаю… Во всяком случае, наш путь — путь учёных, — ответил Лартаяу. — И мы наконец сможем вернуться на него. Даже не верится…

— Но неужели минус-разум не заметил, что ему недоступны другие небесные тела? — вдруг спросил Минакри.

— Так он же сформировался на основе человеческих мифов, — напомнила Фиар. — И даже об Иораре не знал. Хотя — как воспринимал сам наш мир, который собирался судить и разрушать?..

— И нашёл путь для бегства ещё куда-то, — ответил Донот. — Надо спасать уже тот мир…

— И наши знакомые с Земли должны что-то предпринять у себя… — добавил Итагаро. — И… неужели судьба всякого разумного сообщества — породить собственным несовершенством энтропийную тень? Ведь каждый разум — вначале несовершенен… И неужели всюду: сперва — сообщество несовершенных духов, потом — целые их организации, иерархии, и наконец — минус-разум, претендент на мировое господство?

— Хотелось бы верить, что нет, — ответил Минакри. — За собой мы, чхаино-каймирцы, подобного не знаем. Но и земляне сказали: у нас — особое, уникальное устройство астрала… Да, Кламонтов прав — в людях есть что совершенствовать…

— И Тинилирау пришёл к тому же на Фархелеме, — согласился Итагаро. — И сколько людей этим могли бы спасти себя — не будь объявлено кощунством… А в итоге: смертельное перевозбуждение как раз этой- сферы организма, психики — и полные штаны животное природы… Хорошо сказал Рон Лим…

— А представьте — имей эти яды другую избирательность и специфику воздействия? — внезапно предположил Донот.

И тут уже последовала тишина оцепенения — казалось, во всём, что окружало их. Хотя Джантар продолжал слышать плеск волн, крики летучих мышей над морем, чьи-то голоса на набережной — но будто ощутил удар холодной, могильной оглушённости, представив: всюду — мёртвые тела людей его народа, его расы… А остальные…

Стали бы — так же собирать оставшиеся силы, пытаться выяснить, что произошло, налаживать связь с внешним миром? Или — застыли тупым закодированным стадом, напрочь забывшим о человеческом достоинстве? Или — сразу бросились разворовывать, растаскивать имущество погибших, а какие-то возникающие тут же организации — не пошли бы дальше формирования уличных и квартальных банд? Да, вот и разница: кто ушёл — и кто остался. Будто произошёл отбор — но не тот, на который рассчитывал минус-разум…

— Хотя возможно, у нас и подобное слабое место найти труднее… — закончил тем временем Донот.

— Нет, но если бы действительно мир после катастрофы достался им… — начал Итагаро. — И они сразу, как в том видении Тубанова, побежали бы грабить, что осталось — чтобы потом сбыть подороже… И сразу — спекуляция, голод, банды, перед которыми бессильны остатки власти… Об охране заводов, складов оружия, транспортных коммуникаций — и не говорю, о ней никто бы не думал… А так… Да — будто произошёл отбор… — повторил Итагаро слова, пришедшие на ум Джантару. — Не знаю уж, какими путями, силами, решениями — но современный мир достался тем, кто может в нём жить. А не этим первобытным «главам семейств», охотникам-добытчикам, которые хватают и тащат всё, что могут поднять — и покоряются силе вместо того, чтобы понять её природу…