Юрий Леляков - Битва во времени

— Нет, один случай был, — ответила Фиар. — Как раз по дороге в дом, о котором я говорила… Поймали бывшего директора школы — и решили проверить: выдержит ли сам то, чему подвергал учеников. Конкретно — с зажимом на… том органе. Мне сказали — некоторые в школе по девять часов так выдерживали… Но я сразу спросила: стоит ли он, чтобы терять девять часов своей жизни, проверяя это, все согласились — не стоит, сняли зажим — и дальше представьте сами…

— Да, страшно представить, что творилось… — не сразу ответил Итагаро. — Нo то — отдельный случай. А общее чувство: виновные получили своё…

— И город начал жить нормальной жизнью, — добавил Донот. — Без тех, кто в нём не нужен… Правда, я видел и пустые учреждения, кучи неубранных бумаг у бывшего полицейского архива… И не знаю: как сейчас, например, в Алаофе?

— В общем так же, — ответил Герм. — Судя по выпускам новостей…

— Да, пока реакция вялая, — согласился Итагаро. — Но — там в дальнейшем можно ждать чего угодно…

— Нет, я и там не чувствую… — встревожился Джантар, хотя в самом деле не чувствовал подобного. — Но — какие выводы будут потом… После того, что оказалось возможным сделать со многими людьми посредством этих кодов…

— А говорили: каким чудовищем был Зонгумад Третий… — вспомнил Герм.

— Хотя и он же — развивался быстрее, как мы, — ответила Фиар. — Но — сотни лет назад, в дмугильской семье, пусть и правящей. Где даже наследник престола, пока ребёнок — почти раб… А как ему наконец решились поведать, чем взрослые отличаются от детей — и он понял, из-за чего ему поломали детство… У него же эта сфера была не развита — тоже результат мутации! И ему быть бы «человеком знания» — а его держали под надзором, взаперти, чтобы в нём не проснулось животное — и вдруг, как великую честь, предлагают… войти в круг животных уже наравне?.. И тут почти сразу гибнут несколько старших родственников, и он, как единственный наследник — уже на престоле. В 16 лет…

— И — как не показать взрослым, чего они стоят? — согласился Лартаяу. — Вот и пришлось по новым законам — на суде при разводе объяснять при детях свои «проблемы», и за преступления, если и отрубали — только «это самое»… И бывшие воспитатели, охрана, старшие родственники по линии других жён отца — доживали кто в закованных латах вокруг этой части тела, кто вовсе без этих органов… За что, как за страшное бесчестье, его вскоре и свергли… Но — кто понял его самого? Кто понял, что его целью не было — предаться порокам? Когда, наоборот, у них при всех пороках — сила и власть?.. И в случае с Тинилирау… Что ему было делать, если эти лагеря — священны и закреплены законом? Что, как и кому доказать на уровне разума — если можно только силой пробить броню их тупости, чтобы хлынул «не то позор, не то грех»?..

— Ах да, «прожилки», — вспомнила Фиар. — Но… неужели мы и подхватили — его вектор?

И этот, казалось бы, так просто прозвучавший вопрос — заставил всех остолбенеть от неожиданности…

— А вдруг — правда? — вырвалось у Джантара. — Те же идеи, интересы, проблемы… Даже — чисто личные…

— И тоже — тайны, которых лучше не касаться, — добавил Лартаяу. — Ведь тогда получается — именно он искал путей к записи об Иораре…

— Или кто-то хотел вывести его на неё… — ответил Донот. — Чтобы объявился с ней уже там. Да, этого лучше не касаться. Уже не наша тайна…

«Однако — и решение ещё одной загадки для нас», — подумал Джантар.

— … Дождь начинает накрапывать, — вдруг сказал Лартаяу, взглянув на небо. — Может быть, пойдём?

— Разве? — переспросил Джантар, тоже ощутив упавшие на грудь и плечи редкие тяжёлые капли. — А мне казалось — дождя не будет по крайней мере до вечера…

— Большого — не будет, — согласился Лартаяу. — Отдельные капли — и всё…

— А уходить не хочется, — повторил Донот. — Так давно не были у моря…

— Да, и тоже: как бы было при тех, прежних властях? — сказал Герм. — Сразу: чрезвычайное положение, строгий пропускной режим, никто никуда не ездит, всё, что надо и не надо — под охраной, все — под подозрением, без документов никуда и не выйдешь, а с заката до восхода — не выйдешь и с документами… И вообще — мало что не закрыто и не отключено без всякой необходимости, и сама работа без выходных, отпусков, и потому — через силу. И всё равно — что-то разворовано, взорвано, кто-то от усталости нажал не ту кнопку, заступил на пост пьяным… А так — верно: трагедия — но и очищение… Все во всём спокойно разберутся, через силу никого не гоняют, все свободно ходят и ездят, кому куда надо. Никто не останавливает на улицах, не проверяет документы, не спрашивает — почему мы, например, здесь, у моря, а не ещё где-то. И на работе никто не распоряжается «по-чрезвычайному», не давит ответственностью. Ведь тут уже не до паразитов — надо делать дело…

— Как будто все почувствовали: замкнулись какие-то векторы, — сказал Лартаяу. — Или не все — но многие… И если раньше было боковое ответвление, это — уже магистральная ветвь…

— Вот бы и землянам вернуться на свою… — ответил Герм. — Хотя что пока говорить… Возможно, когда-то узнаем. Но что теперь — с надеждами построить совершенное общество для всех…

— Да, не учитывали этот фактор, — согласился Итагаро. — Что кто-то рассматривает мир — как среду, враждебную его малой группе, или — пока не завоёванную его господином, или — каким-то идеальным правителем… И при этом — тянется к современной технике. Но ответ должна дать сама жизнь…

— А кто и делает человеческую историю, если не сами люди? — возразил Джантар. — Вот наконец вопрос: кто и зачем рвётся в цивилизацию?

— И пусть даже — одного с нами вида, — согласился Итагаро. — Но если способны видеть в человеке товар и рабочий скот, как в той же земной Ичкерии — значит, и не равны нам так люди…

— И человек не обязан поступать с ними как с людьми, — твёрдо ответил. Минакри. — И не должен быть связан человеческой нравственностью, имея с ними дело — иначе просто беззащитен. Хотя как быть в конкретных случаях, какие законы принять — пока не представляю. Но видите: есть высшие цивилизации — значит, кто-то решил это для себя…

— Ну, мы о них мало знаем… — не совсем уверенно ответила Фиар — и тут её голос задрожал от возбуждения. — Но вы правы, мальчики… И я верю: всё сложится, как мы надеемся…

— А цивилизация — в конце концов, цивилизация людей, — добавил Итагаро. — А не полулюдей, которые идут напролом, как хищники и оставляют после себя руины — так что природные духи уже вынуждены защищать себя и всю природу от них! Ведь согласитесь — и такой фактор был в этих событиях. И на Земле — должны бы это учесть. Жаль, не сообразили им сказать… А ведь для этих духов природа — их дом… Но парадокс: именно остатки дикости в человеке — заставляют его разрушать природу в погоне за личным заработком, прибылью, соревнуясь в богатстве. Вот пусть народы Экватора и поймут, что во всём виноваты сами…