Юрий Брайдер - Кристалл памяти (сборник)

— А как же! Капрал видел. Тэн Вассан, и Кундзоу, и Ших Халон по прозвищу Тяпня. Все видели.

— Откуда же все-таки взялась у тебя мысль про

музей?

— Я думаю, что штуковинка в угловом доме подсказала напоследок, когда мы уходили. Больше некому. Наверное, про появление призраков она тоже меня надоумила: «Смотри, на иллюзию не опоздай. В следующий раз что-то изменится (слово было незнакомое — я не запомнил), и того, что пропустишь, больше не увидишь!»

— Да. До такого сам не додумаешься… Оба свободны!

Керк О вышел из блиндажа. Солнце село, но было тепло. Четвертьадмирала почему-то знобило. Он проверил посты и каждому часовому задавал один и тот же вопрос, что он видел сегодня ночью во сне?

Большинство ничего не помнило. Кто помнил — про пятипалых не рассказывал. Из чего Керк О сделал вывод однозначный. Разведка видела призраков наяву. Из всех, кто ночевал в лагере, призраки посетили во сне только его. А чем отличается Керк О от остальных? Только тем, что может заблокировать свои мозг, поставив мыслеблокаду против хитроумных приспособлений Службы Уха и Нюха. Выходит, для аборигенов Лакомого Кусочка мыслеблокада не препятствие, напротив — подспорье. Как говорится: грохот волны цунами слышат все, а как лопаются пузыри дождевые на лужах, слышит только тот, кто этого очень хочет!

А этот бывший игрок в моллюсков далеко не прост. Голос слышит, видения толкует. «Очень похоже: не один я мыслеблокадой владею!» — сделав такое открытие, четвертьадмирал долго не мог заснуть. Постепенно выстроилась логичная картина. Наведенная туземцами галлюцинация сильнее подействовала на разведку потому, что транслирующее устройство располагается несомненно в городе. До лагеря дошла ослабленная волна, которую смог уловить лишь владеющий секретом запирать свои мысли от соплеменников. Но закрывая мозг для своих, по-видимому, открываешь для чужих. «Вот влип, — подчелюстной мешок наполнился жгучей слюной от ужаса при мысли о том, как отвратительные пятипалые монстры начнут ковыряться в его памяти, отыскивая секретные данные о расе Диалона, которые доверены старшим офицерам рангом не ниже четвертьадмирала. — А может быть, я напрасно волнуюсь. Вдруг это действительно музей или заповедник, на худой конец. Ну что же, ночь рассудит…»

Сомнений не осталось. Во сне снова действовали пятипалые, но их бурная активность была направлена в этот раз на освоение водной стихии. Огромные сигары, светясь мириадами огней, зыбких и нереальных, плавали в фиолетовой воде, выпускали пятипалых из чрев своих и вбирали снова. Вокруг сновали пугливые рыбешки, точь-в-точь как в океане Диалона. Затем появилась из расщелины кошмарная многосуставчатая тварь и принялась ползать по дну, поднимая песчаную взвесь…

Керк О вызвал Унг Тольда.

— Видел? — спросил он, обходя церемонии.

— Да, — сказал стайер, и в глазах его Керк О прочитал тоску, как у кадета перед дуэлью, который почуял предстоящую смерть.

— Что скажешь?

— Мне говорить нечего. Пусть оно скажет! — Унг Тольд полез в полевую сумку и вытащил предмет, размером и формой напоминающий Изначальный Плод. Проще говоря, яйцо, из которого вылуплялся головастик расы Диалона. Но не обычного серого цвета. Яйцо блестело, как металлическое, и оболочка непрестанно пульсировала. Внезапно оно выпрыгнуло из лап «ночного рыцаря» и покатилось по столу. Потом встало на попа и принялось раскачиваться, как игральный моллюск, не желающий покидать проигрышную ямку.

— Что это?

— Говорящая штучка из углового дома в поселке.

— Откуда у тебя?

— Тэн Вассан постарался. Приглянулась ему, вот и захватил перед возвращением. А сегодня утром показал.

— Говори, кто ты? — приказал четвертьадмирал овоиду и хотел потрогать пальцем.

— Но, но, без рук! — ловко увернулось яйцо. Голос на Столичном диалекте расы Диалона звучал нежно и бархатно, действительно, прямо в мозгу. — Какой невоспитанный народ! Мало того, что не реагирует на правила, установленные Советом Знания, он еще и экспозицию нарушает!

— Вспомнил! — вскрикнул Унг Тольд. — То самое слово — «экспозиция». Так вчера ночью и сказало: «Не поспеете в срок увидеть, экспозиция поменяется».

— Было дело, — согласился овоид. — Программа каждый день меняется. Чтобы с историей человечества познакомиться досконально — годы и годы потратить надо. Но дело того стоит. Вот смотрю на вас и вижу: издалека прибыли. Из другой галактики, наверное. Правильно, что прибыли — есть чему поучиться! Но как дипломированный гид-телепат, я должен предупредить: пришли в музей — будьте добры уважать музейные правила. Экспонаты руками не трогать! Экспозицию не нарушать! А вы меня, кандиорга высшего класса, в сумку! (Справка. Кандиорг — кандидат в организмы. Наделен всеми правами и обязанностями представителя Объединенного Человечества.) Травку косить принялись! Не любит она этого. На ней отдыхать положено. А вы ее железом! Разве экскурсанты так поступают?

— Я верно вас понял, вся планета — музей?

— Не только планета, — сказал гид-телепат с гордостью. — Вся Солнечная система целиком служит Объединенному Человечеству Музеем памяти. В ее пределах запрещены все виды полетов, кроме экскурсионных. Люди чтят место, откуда пошла цивилизация Объединенного Человечества. А мы, дипломированные гиды, знакомим экскурсантов с историей и следим за порядком.

— А если мы прибыли сюда не как экскурсанты?

— Предусмотрено, — с готовностью отреагировал кандиорг высшего класса. — Для студентов и школьников выделена Венера, вторая от Солнца планета. Поближе к свету, так сказать, знаний. Могу проводить, ежели желаете. Благословенный климат на любой вкус. Просторные университетские городки, прекрасно оборудованные спортивные площадки, уголки развлечений, обеспечивающие полноценный отдых на каникулах. Преподают высококвалифицированные педагоги со всех концов Галактики, поощряются совместные занятия с суперинтеллектуальными компьютерами, гарантируется повышение индекса разума учащегося в разумных пределах. Рекомендуется пользоваться УВБ — Универсальной Вселенской Библиотекой с основным фондом на кварковом уровне…

— Я не это имел в виду! — перебил четвертьадмирал.

— Что ж, — гид не думал ни секунды. — Я догадывался, я верил, что только творческие работники способны на такую шалость, как выпалывание травы для очередного монументального шедевра, способного потрясти воображение! К сожалению, растительные формы лишены чувства прекрасного и не в состоянии трезво оценить свое участие в творении нетленного…