Александр Бачило - День гнева (сборник)

В Спрингз-6 я приглядывался к каждому человеку, не моя вина, что нужный человек ко мне так и не подошел…

Я вздрогнул.

Где-то в голове поезда щелкнуло несколько выстрелов (похоже на автоматные), поезд дернулся и, кажется, начал сбавлять ход. Не знаю почему, но я вдруг вспомнил о маленьком малайце, которого его приятели назвали Паулем. Он мне страшно не понравился при нашей стычке на перроне, и сейчас, услышав выстрелы, я почему-то вспомнил о нем.

Хлопнула дверь тамбура.

Я оглянулся.

Мои предчувствия меня не обманули: это были малайцы. Их было двое, и один из них ткнул меня в бок стволом короткого армейского автомата. Теперь я понял, чем были заполнены их тяжелые саквояжи… Понял я и то, что сопротивляться бессмысленно.

Оказалось, малайцы знают не только свой пронзительный носовой язык. Обыскав меня, внятно и ясно, даже не прибегнув к помощи прикладов, они объяснили мне, куда я должен пройти и где должен сесть.

Я не возражал.

Они не казались теперь шумливыми, как полчаса назад на перроне, зато я никак не мог подсчитать — сколько их? Они входили и выходили, все были похожи друг на друга, и то я вдруг убеждал себя, что их не более семи, то вдруг начинало казаться, что их не менее дюжины. Впрочем, благодаря натренированной памяти, я сразу смог выделить из них троих и прежде всего, конечно, Пауля — того самого, с кем столкнулся на перроне. Он тоже не забыл об этом, он остро, он нехорошо косился в мою сторону, чем-то я его здорово задел. Второй, некто Йооп, так запомнилось мне его имя, сразу присел в углу вагона и, зажав автомат между ног, сидел там тихо, похожий на обезьяну, обряженную в спортивный костюмчик и в мягкий тонкий берет. Третьего из тех, кого я выделил, звали Роджер, похоже, малайцы его слушались. По крайней мере, именно к нему бежали они с вопросами. А запомнить его было легче всех — левую его щеку пересекал короткий, грубо залеченный шрам. Как ни странно, Роджера это нисколько не портило, и со шрамом на щеке он выглядел привлекательнее своих приятелей.

Что же касается пассажиров, которых согнали в вагон со всего поезда, их оказалось меньше, чем я думал — человек тридцать, от силы тридцать пять. Они даже не заполнили вагон. Среди них я увидел, естественно, усатого франта в отличном темном костюме из тонкой шерсти (плащ он держал в руке) и с резной тростью. Он явно был с юга, от него так и несло магнолиями.

Здесь же сидел мамалыжник из Теннеси, он сам так представился. Он ехал в гости к сестре и экономил на ночном поезде. Совершенно растерянный, он успел это рассказать за считанные минуты. Казалось, он ждал утешения, но ему понимающе кивнули лишь фермеры, постаравшиеся как можно поглубже заткнуть под сидения свои большие плетеные корзины. Явно потомки мормонов и сами мормоны — плотные, белобрысые, нравственные, трудолюбивые. Не знаю почему я так подумал, скорее всего по ассоциации все с той же “Книгой Мормона”.

Остальные, похоже, были местные — пожилые люди, смирные, как бобры. Никто из них ни в чем не перечил малайцам, впрочем, и малайцы не вели себя грубо. Бросив на пол пару пластиковых мешков, они подняли на ноги меня и мормонов:

— Быстро! Заклеить окна!

В мешках оказались старые газеты и клейкая лента.

Мормоны и я, а потом еще два бивера-добровольца, взялись за дело. Поезд к этому времени остановился, похоже посреди большой лесной поляны, но, может, я просто не видел в темноте деревьев. Малайцы сосредоточились у входов, среди них стоял и Пауль, я старался не оборачиваться в его сторону. Но даже Пауль забыл про меня, так малайцев заворожили мормоны. Они действительно умели трудиться, они трудились аккуратно и споро, они трудились, как пчелы, очень скоро окна были заклеены газетами.

Я воспользовался моментом.

— Кажется, там стреляли… — Я кивнул в ту сторону, где должен был находиться локомотив — Надеюсь, никто там не пострадал?

Роджер, человек со шрамом, усмехнулся:

— Машинист корчил из себя героя. Его подстрелили.

И пояснил нам:

— Нам нужны не герои. Нам нужны заложники.

— Где мы остановились?

Роджер счел меня слишком назойливым:

— Сядь на свое место и помолчи.

Он был чуть ли не вдвое ниже меня, но оружие давало ему абсолютное преимущество. Я пожал плечами:

— Может, машинисту нужна помощь? Я умею перевязывать раны.

— Помощь? Машинисту помощь уже не нужна.

Двери со стороны локомотива вдруг раздвинулись, вошли еще два малайца, оба с автоматами. Они удовлетворенно взглянули на заклеенные окна, а потом рассадили пассажиров парами, заодно связав створки раздвижной двери крепкой тяжелой цепью, извлеченной из кожаного саквояжа. На эту же цепь, работая осторожно, вдумчиво, они подвесили на растяжках три рубчатых медных цилиндра, видимо, начиненных взрывчаткой. Я поежился, заряд был не мал. Подтверждая мои подозрения, Роджер, человек со шрамом на щеке, беззлобно объяснил: сунетесь к двери, попытаетесь их открыть, весь вагон разнесет в щепы.

Сказанное не дошло только до очнувшегося наконец усатого франта. Полусонный, он вдруг заговорил, не теряя своего высокомерного вида:

— Спрингз-9? — спрашивал он у мормонов.

— Нет, — смиренно ответил один из них. Его круглые щеки были залиты бледным румянцем.

— Спрингз-8? — удивился франт, стараясь не терять своего высокомерия.

— Эй ты! — крикнул кто-то из малайцев. — Заткнись! Никто еще никуда не приехал!

— Как так? — по-настоящему удивился усатый франт. — Почему же мы стоим? Где мы стоим?

Все тот же мормон смиренно пожал плечами.

— Мы ведь стоим? — франт тяжело приподнялся, опираясь на свою резную трость. — Я, пожалуй, прогуляюсь.

Он ничего не понимал.

— Сядьте, — негромко подсказал я франту. — Вы ведете себя неправильно.

— Эй ты! — малайцы уже не шутили. — Сядь и заткнись! Вы — заложники. Если наши требования будут приняты, мы вас отпустим. Если этого не случится, мы расстреляем всех.

Это дошло даже до усатого франта. Он сразу потерял свой высокомерный вид:

— Расстреляете?

— Не задумываясь, — твердо ответил Роджер. — Ни один мускул не дрогнул на его коричневом лице. — Мы просто вынуждены будем это сделать.

— Но кто вы? — спросил я.

Роджер взглянул на меня без улыбки, его английская речь была правильной:

— Южные Молукки. Приходилось слышать?

Я наморщил лоб. Ну да… Фикусы, мимозы, дуриан, древовидные папоротники…. Еще обезьяны, похожие на собак, жемчуг и пряности… Наверное, вулканы… Впрочем, в последнем я не был уверен.