СССР 2061 - СССР-2061. Том 9

— Как дети малые, нашёл игрушку для экспериментов, куда Морозов смотрит, нам ещё снарядиться надо успеть, — разрядила обстановку Настя.

Почва глухо загудела, содрогнулась, команда, хватаясь за воздух, не смогла удержать равновесие и повалилась на пол, в зале посыпалась мелочёвка со шкафов. Основное освещение погасло, переключилось на аварийное. Платформу отнесло к воротам. Волна прокатилась за несколько секунд, но комплекс лагеря устоял без разрыва каркаса модулей.

— Толчки от пяти до шести балов! — крикнула Таня.

— Все целы? Собрались, бегом до ангара! — поднимаясь, скомандовала Анастасия.

— Я «Эльбрус» не брошу, как хотите, — встрепенулся ошарашенный Тимур.

— Он у тебя умный, вот пусть сам и ведёт платформу, — серьёзно предложила Таня.

Пробегая по широкому центральному коридору мимо лабораторий и жилых отсеков лагеря, Таня лихорадочно перебирала в уме причины сейсмической активности. Что-то проснулось в недрах Марса, что не смогли предположить лучшие умы.

— Лихо нас тряхнуло. Петь, зубы не растерял? — оправился Михалыч.

— На месте зубы дядя Коль, не видать ни чего только, — буркнул Кузнецов, поправляя курс «Варяга» за Морозовым.

— Всё шутишь Коля, а вот у нас наверху не до шуток стало, все челноки задействовали по плану, аж западные друзья забеспокоились, когда эта чертовщина началась, — Палыч мчался впереди по записи маршрута.

— Так, Саш, я помирать не собираюсь, что там наши друзья, говоришь?

— Да как всегда, со своей мантрой, об угрозе безопасности всего человечества, требовали пустить наблюдателей, да кто же им даст. Откопали вы задачу, я вам скажу, явно цепочка прослеживается. Нам бы не промахнуться только с лагерем, Пётр, как думаешь?

— Подождут наши западные друзья, Александр Павлович, не переломятся, а по курсу, мне бы хоть окно – спутники поймать, если еще тряхнет, можем совсем с записи пути сбиться, — последнее Петю совсем не устраивало.

Вторая волна бури их накрыла сразу после первой при встрече, ещё только наращивая мощь ветра под кромкой фронта. Зацепив последние координаты со спутников они шли к лагерю в слепую по привязке к записи обратного маршрута. До лагеря оставалось не много, впрочем, связь уже не пробивала дальше их машин. После прокатившихся толчков, Ивкин пытался бодриться, но сам жутко переживал за свою Настю, как и за молодёжь в лагере. Морозов переживал не менее, челноки к ним подойти не смогут, предстояло ещё двигаться ближе к первой основной базе, может вырвутся, а там их успеют подхватить на «Марс-3».

— Стойте, чёрт возьми, стоять! — выкрикнул Александр Павлович.

Вездеход Морозова в пятидесяти метрах развернуло боком и скользя, под уклоном, он исчез за кромкой из видимости. Петя надавил на тормоза и рванул штурвал, их юзом тоже протащило к расщелине, но их «Варяг» вовремя остановился.

— Что там Саша, куда пропал? — орал Михалыч, Палыч молчал минут пять.

— Всё Коля, засел я, — как-то спокойно отозвался Морозов.

— Сейчас вытащим, Петя лебёдку!

— Не получится, глубоко я застрял, четыре метра, люки заклинило выбраться не смогу, слушай приказ Ивкин.

Виталий Подходов прошёл под прозрачные купола в оранжерею. На орбитальной станции «Марс-3» было как никогда многолюдно. Все внимательно наблюдали за бушующей стихией и вели жаркие разговоры о каких-то каньонах Лабиринта Ночи. Наведя справки, он искал группу Морозова с четвёртого участка, которая каким-то чудом выехала к точке эвакуации, где их и подобрал крайний челнок. Хорошо, что на спешащего мехвода Кузнецова наткнулся. Спасибо Диме Заботину – узнал товарища, правда, разминулись с ним потом. Пробежавшись взглядом по лавочкам с людьми, он остановился на хмуром мужчине лет за тридцать пять, его обнимала молодая женщина, что-то обсуждавшая с двумя совсем молодыми людьми: парнем и девушкой. По нашивкам на комбинезонах «ГЕОКОМ СССР» и «Солнечный-4» Виталий понял, что это те, кого он искал.

— Ну что ты себя мучаешь, вы с Сашей и не в такое попадали, в «Варяге» запас на трое суток, вызволим мы Морозова, думаешь я не переживаю, — утешала Настя мужа, мягко перебирая его шевелюру.

— Правда, Николай Михайлович, мы бы без вас все там остались, а Александр Павлович не пропадёт, — вторила Таня.

— Танюха, тебя пилот молодой искал, нашёл? — подбежал от компании подруг и друзей с другого участка Петя.

— Нет, что за пилот? — удивилась Таня.

— Так вон он! — помахал рукой Кузнецов, заметив Виталия.

— Симпатичный, колись Тань, что за знакомый? — подмигнула Настя.

— Я тебе дам, симпатичный, — проворчал Ивкин.

— Добрый день, Виталий Подходов, я могу поговорить с Татьяной…? — представился команде и запнулся Виталий, остановившись взглядом на черноволосой, стройной девушке лет двадцати. — С Татьяной Олеговной Крязинской.

— Да, это я, — Таня протянула руку.

— Мне очень жаль, ваш отец Олег Сергеевич Крязинский погиб при трагических обстоятельствах, — механически сообщил Виталий тысячу раз отрепетированный текст, не понимая раньше, как это тяжело сообщать.

Ещё на пути к станции Марса от испепелённого «Плотника», когда они с Заботиным поминали экипаж, Подходов решил, что лично сам всё расскажет дочери Олега, невольно чувствуя свою вину. Дима не возражал, оставшись в одиночестве из состава своей команды. Несколько секунд Виталий не выпускал теплую ладошку Тани из своей, пропадая в её больших, красивых, карих глазах, наполнявшихся влагой. Там глубоко отражалось небо в звёздах, холодных и ярких, далеких и опасных, манящих к новым не бывалым подвигам. К подвигам, которые неминуемо не обходились без своих жертв, но и несли свои великие открытия.

Что-то кольнуло под сердцем.

Андрей сунул руку во внутренний карман пиджака, купленного специально к сегодняшней встрече, и тотчас нащупал острое жальце «паркера». Извечный грех пишущего журналиста – после беседы машинально прихватить чужое стило. Вообще-то перьевая ручка блоггеру без надобности, если только у тебя не первый блог-контент в стране, а так Андрею с утра уже пришлось подписать полтора десятка справок, опросных бланков и листов инструктажа. Но вся эта маета не шла ни в какое сравнение с тем, что ожидало его послезавтра. И не только его – всю страну, цивилизацию, планету, наконец!

Он сошел с крыльца мимо облаченных в парадные шинели часовых с лицами сфинксов, бегом миновал бюро пропусков, свернул за угол и лишь тогда в изнеможении прислонился к кирпичной стене, щедро облитой хмельным апрельским солнцем. То, что Андрей услышал в этом доме с высокими окнами и медленными дверями, было невероятным.