Федор Метлицкий - Остров гуннов
- Название:Остров гуннов
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Федор Метлицкий - Остров гуннов краткое содержание
На затерянном в бесконечном океане острове, куда переселились остатки когда-то исчезнувших народов, в лето 13025 от Великого Похолодания появился пришелец из другой цивилизации. Там он увидел наивные средневековые порядки, где хозяйничают «новые гунны», и население живет само по себе.
Он строит Свободную зону, как у себя на родине, вызывая непонятное ему противодействие.
Остров гуннов - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
«Новые гунны» в кожаных касках и с плетками в руках стояли рядами по сторонам толпы и мирно улыбались проходящим сквозь их строй. Я предчувствовал: несмотря на их благосклонность, как только прикажут, мгновенно сменят улыбки на плетки.
Из боковой улицы выбежала какая-то агрессивная вольница, размахивая дубинками. Но ее быстро поглотила и разоружила толпа, понимая, что это провокаторы. Всколыхнувшиеся стражи порядка не успели начать свои действия. Власть, всегда по-хозяйски озабоченная, чтобы стадо не разбредалось, чувствовала себя бессильной разогнать его, и где-то затаилась.
Мы с Эдиком шли в братской толпе, встречались со всеми взглядами, словно родственники, наконец узнавшие, как тепло относились друг к другу, и все идеи гуманизма, добра, вся озлобленность перед чужим миром, и тоска по иному, – отменялись сами собой перед этими родственными взглядами.
– Я говорил! – торжествовал Эдик, глядя без очков ошалелыми подслеповатыми глазами. – Помнишь наш утес, на котором нам открылась манящая бездна?
– Только чайки парят над утесами, только ветер, лишь ветер поет, – пропел я.
– Наше дело живет в гуннах! Неужели тысячелетняя крепь, существование между ножами насилия падет, и станем жить иначе?
– А как же! – усмехался Савел, он присоединился к нам со своей громоздкой камерой. – Догонят, и еще дадут.
Вдоль улицы беспорядочные застройки теремов, хором и казарменных зданий выглядели помпезно и жалко, и хотелось вдохнуть в них это новое чувство достоинства и надежды.
Я понимал краткость этого чувства свободы. Но это не было иллюзией – значит, все могут ощутить, где истина. Многим западет в память это шествие, где всем хорошо.
Эдик воспринимал толпу как уже неразрушимое плато расположенности друг к другу, откуда взмывал в иллюзию совершившегося братства.
И даже Савел, снимая расположенные лица, радовался, как хорошему обеду с чудесным вином, и потом снова надо будет ждать очередного насыщения.
«Новые гунны» расступались перед колоннами и, казалось, сами ощущали эту полную свободу в организме. Хотя эти смешные стражи в своих кожаных касках готовы вырасти в темную силу, обороняя свое превосходство перед толпой.
Наконец, на главной площади парадов начался митинг независимого вече.
Мы с Эдиком, лидеры протеста, вышли на зиккурат. Я больше чувствовал себя почетным представителем первой волны диссидентов.
Эдик видел толпу как в тумане, и это был слитый организм, в котором исчезла отстраненность и равнодушие к судьбе чужих.
– Свободны ли мы? – закричал он, тряхнув своей шелковистой гривой.
Да-а! – ахнула польщенная толпа.
– Свободная зона – это мы! – бросил он в толпу простой лозунг.
– Мы-и! – радовалась свободе толпа.
– Кто виноват, что мы не чувствовали доверия друг к другу? Что так называемый Общественный договор, как пила, режет по живому?
– Власть! – ревела толпа, в этот миг ощутившая свою непричастность к злу, как чему-то постороннему. Агрессивная вольница махала дубинками, вынув их из-под халатов.
– Почему нами правит мистическая сила вражды, и этому нет и не будет конца?
– Враги! – разноголосо кричали в толпе.
Эдик прокричал:
Как хорошо вдруг осознать свой выбор!
Чтоб фатализм стал мигом бытия,
Чтоб из кумиров неподсудных выпер
Топор, что нас рубил, судьбой таясь.
Я не выдержал и взял слово.
– Нет, не враги мешают нам! Жизнь изменяется не властью, а самими нами. Ни революции, ни густая сеть гражданских обществ не способны разорвать ничем не уничтожимую паутину, которую мы создаем сами, плетем из себя. Только новое мышление может разорвать паутину всеобщего недоверия. Тогда вечный круговорот Красного колеса истории, наконец, прекратит свой холостой ход.
В толпе среди аплодисментов раздался свист. Эдик с недоумением посмотрел на меня.
После митинга, уже поздним вечером, мы сидели в ближайшей таверне, где подавали разваренный белый рис, пышные лепешки с луком и пиво. Пища здесь отличалась от безвкусной на моей родине. Рис первозданно вкусный, как в детстве, хлеб, выпеченный в печи или на очаге, с чудесной слоистостью древней пшеницы. Значит, дело не в детстве, где пища вкуснее, а в моем будущем выродилось со временем зерно! Или ее приготовление стало машинизированым.
В полутьме стен из темного дуба – уже наработанной старины семейного заведения, между нами царило оживление. За столиками вокруг сидели такие же оживленные люди, с моими глазами.
Чувства человека не могут не меняться. Мне было жаль, что это пройдет, как проходят мгновения счастья, когда вдруг вспыхивает ясностью все мироздание.
– Ты прав, – сказал мне Савел. – Мы плетем паутину сами из себя. И так будет вечно. Вечное возвращение.
Эдик был в состоянии вдохновения (впрочем, из него не выходил).
– Вы не верите в людей. Теперь все будет по-другому. Рушатся вековые стены между гуннами.
Как было бы хорошо жить на этой волне всегда! Но этот выплеск – ничего не изменит. Прежде всего, в самих протестующих. Завтра у них останется то же, что всегда, – энтузиазм молодости, недовольство происходящим, злость, безнадежность потерь. Мы смотрим на созданную веками систему, на нашу судьбу в ней, – снизу вверх. И это не выбить. Измениться должны мы. Но как? Как распрямиться, подняться выше нашего местечкового антропоцентризма, чтобы смотреть сверху вниз, посмеяться над пороками мира?
Теперь я видел, что это возможно.
36
Опять необычно для летнего сезона похолодало. Шли продолжительные дожди, и не было им конца, как будто наступал потоп. По прогнозам космологов моего мира наступает очередной период охлаждения солнца, всего на один-два градуса, но из-за чего Европу когда-то объял ледниковый холод.
Из океана хлынула волна цунами, и большую часть Острова затопило, кроме нашей Свободной зоны, находящейся на стороне высокого обрыва. Видимо, архипелаг, где находится наш Остров, – опасная сейсмическая зона, и центр – тот вулкан Колоссео, что разрушил нашу прежнюю жизнь и отнял могилу Ильдики и предков старца Прокла.
Никто на Острове не изменил своего образа жизни и мыслей. Наоборот, безалаберные гунны сидели на крышах, ловя с них рыбу удочками, и ни за что не хотели уходить, чтобы не обокрали мародеры. Или лезли под самые бурные потоки, не боясь в них исчезнуть. Здесь смерть воспринимается иначе, чем в моем будущем. Они верят в бессмертие и потустороннюю райскую жизнь, им легче умирать. Потому и надеются «на авось».
Гунны по-прежнему не понимали, что живут на краю бездны, их муравейник продолжал делать свое дело, предписанное природой, пока его не уничтожат дихлофосом судьбы прямо из опрыскивателя в построенную пирамиду, или затопит стихия.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: