Ольга Морозова - Кошка

— Выше всяческих похвал.

— Отдыхай. Завтра я зайду за тобой, и принесу одежду.

Только теперь я вспомнил, что на мне всё та же ночная рубашка из замка Натэллы. Нелепое зрелище, должно быть, я собой представлял! Мне стало неловко перед женщиной, но раздеться было бы верхом наглости.

Элоиза ещё раз бросила на меня красноречивый взгляд, и закрыла за собой дверь. Я с удовольствием упал на кровать. Она оказалась мягкой, как пух. Ароматы, доносившиеся отовсюду, дурманили меня и кружили и без того кружащуюся голову. Я закрыл глаза и быстро уснул.

Проснулся я от лёгких прикосновений к моему лицу. Я открыл глаза, и обнаружил Нэль, сидящую на подушке.

— Привет!

— Дорогая! Как ты?

— Прекрасно! Я достаточно вознаграждена за путешествие с тобой! Смотри!

Она повернулась ко мне спиной, демонстрируя новые крылья, и даже приподнялась на них немного вверх.

— Они прекрасны. Никогда бы не понял, что они не настоящие.

— Я сама раскрасила их. Таких нет ни у кого!

— Вот видишь, нет худа без добра. Скоро ты всё забудешь, как страшный сон. Надеюсь, уже есть поклонники?

Нэль скромно потупилась.

— Мне никто не нравится.

— Так уж и никто?

— Ну, есть один эльф… Но он очень заносится.

— Ничего, думаю, теперь у тебя с этим не будет проблем, и ты не останешься старой девой. Как жених Эль? Теперь она может спокойно выйти за него замуж?

— Да. Но он разонравился ей. Теперь мы придворные дамы, и она может вполне сделать партию получше.

— Вы стали весьма расчётливы. А как же любовь?

— Как раз про любовь я и говорю. Она его разлюбила.

— Ну, это её дело. Не хочу влезать в ваши любовные дрязги. Ты чудесно выглядишь!

— Спасибо! Я принесла тебе одежду для пира. Он уже скоро, — Нэль позвонила в колокольчик, и две здоровые гусеницы втащили в комнату тележку, на которой лежала свёрнутая одежда. Нэль махнула им рукой, и они медленно уползли.

— Посмотри, это самая лучшая одежда!

Я развернул свёрток, который оказался короткой туникой, расшитой разноцветными нитками, и трико коричневого цвета. Под одеждой лежали сандалии и пояс, украшенный камнями. Я надел это на себя, потому что оставаться в ночной рубашке было неудобно. Я напомнил себе гнома из детских сказок. В довершении ко всему, Нэль усадила меня на стул перед зеркалом, и заявила, что будет причёсывать меня. Она взяла в руки гребешок, и, порхая над моей головой, начала расчёсывать мне волосы. Мне ещё никто, кроме парикмахеров, не причёсывал волосы, и я испытал неподдельное наслаждение. Тем более что Нэль делала это так нежно и осторожно, что я зажмурился от удовольствия. Потом она начала что-то цеплять мне в волосы, и я инстинктивно поднял руку, пощупать это.

— Не трогай, это светлячки! Для особо торжественных случаев.

— Насекомые? Зачем они в моей голове?

— Так нужно. Ты же почётный гость, герой нашего пира. Не бойся, они будут сидеть смирно. Ты их даже не почувствуешь.

Я посмотрел на себя в зеркало: по направлению ото лба к затылку шли ровные светящиеся дорожки, как на взлётной полосе. Вся моя голова была в дорожках. Я вздохнул: что ж, им виднее, раз так принято. Тем более что ощутимого беспокойства светлячки мне, действительно, не причиняли. Наконец, Нэль закончила.

— Ну, как? Красиво?

— Очень необычно. Никогда не носил такой причёски.

— Я надеюсь со временем стать личным парикмахером королевы.

— Думаю, у тебя получится. Ты закончила?

— Да. Пойдём. Королева нас ждёт.

Я отбросил смущение и смело шагнул вперёд. Герой так герой. Почему бы и нет? В конце концов, в нашем мире я всего лишь заурядный офисный клерк, планктон. А здесь… Я распрямил плечи и приосанился. Здесь я — герой!

Тем же путём, как пришли сюда, мы дошли до лестницы и спустились вниз. Зала преобразилась до неузнаваемости. На возвышении, к подножию которого вела лестница. Стояли два кресла, предназначенные, как я понял, для меня и Элоизы. На зелёном покрытии стояли столы, ломившиеся от яств. Кругом порхали эльфы. Гусеницы подносили и подвозили кушанья, а эльфы расставляли их на столы. Некоторые из эльфов, очевидно старшие, стояли поодаль и наблюдали, периодически звоня в крохотные колокольчики. Тогда рой эльфов перестраивался, и нёс блюдо в другой конец стола. Было очень забавно наблюдать за этим действом. Нэль жестом остановила меня и прошептала:

— Постой, мы немного рановато. Сначала прибудет королева и сядет на трон, потом рассядутся гости, а потом торжественно войдёшь ты. Все должны тебя видеть. Они будут приветствовать тебя. Ты сядешь на трон рядом с королевой, и праздник начнётся. Дальше всё увидишь сам. Но прошу, не высовывайся. Королева терпеть не может таких накладок. Она любит точность. Это я ещё не привыкла, всё тороплюсь.

Я послушно убрал голову и продолжал смотреть из-за поворота на приготовления к пиру. Достаточно скоро всё было закончено, и вся команда исчезла, как по мановению волшебной палочки. Двери в противоположном конце зала распахнулись, и вошла королева. Она была в длинном платье нежно-розового цвета, в пшеничных волосах блестели маленькие точки. Я решил, что это светлячки. Два эльфа несли за ней длинный шлейф небесного цвета, а два других трубили в длинные трубы с большим раструбом на конце.

Элоиза быстрым шагом пересекла залу и взошла на трон. Эльфы аккуратно расправили шлейф, королева хлопнула в ладоши. Теперь двери распахнулись на максимальную величину, и в зал начали втекать и влетать гости. В основном это были, разумеется, эльфы, но встречались и гномы, и, очевидно, тролли. Во всяком случае, я так идентифицировал этих существ. Все чинно расселись за столы, за их спинами расположились эльфы-слуги, или официанты, с розовыми лепестками в руках. Пир начинался. Эльфы-трубадуры снова дунули в трубы, и Нэль толкнула меня вперёд:

— Иди!

Я вышел из-за угла и прошёл по балкону, махая над головой рукой, как наши вожди времён глубокого застоя. Или голливудская звезда перед толпой поклонников, что, несомненно, было гораздо ближе к истине. Толпа ликовала. Они приветствовали меня бурными криками и восторженными возгласами. В воздух бросали что-то вроде конфетти или небольших цветов. Эльф начал разбрасывать прямо над моей головой розовые лепестки. Наконец я добрался до трона рядом с Элоизой, и с облегчением опустился на него. Элоиза пожала мне руку и махнула платочком. Возгласы стихли, все повернулись в сторону входа, и приветственно захлопали в ладоши. Влетела стайка эльфов, одетых в весьма откровенные наряды, что делало их похожими на кукол Барби. Они закружились в воздушном танце, мелькали пёстрые крылья, стройные ножки. По одобрительным восклицаниям я понял, что народу нравится.

В принципе, этот пир немногим отличался от тех пиров, которые широко описаны в нашей литературе. Здесь были и выступления акробатов, и фокусники, и чародеи. Даже гусеницам нашлось применение. Некий атлет изображал борьбу, по всей видимости, с питоном, роль которого играла жирная гусеница. Я веселился от души. Стоит добавить, что это действо время от времени сопровождалось либо серенадой в мою честь, исполняемой местным бардом, либо посвящённой мне же одой, зачитываемой местным актёром. Здесь были даже травяные гномы. Их наняли для обслуживания праздника. Они бегали по столам и подавали гостям всякие мелочи, вроде фруктов или малюсеньких бутербродов. На каждом из гномов красовался белый кружевной передничек и белый колпачок. Я едва сдерживался от смеха, глядя на них. Во время пира мы с Элоизой не обмолвились ни словом, да это было бы и затруднительно, так как в помещении стоял постоянный гул от множества голосов. Ну а уж разговаривать в то время, когда в твою честь читают оду, было бы верхом безобразия.