Вальдэ Хан - Храм

— Спокойной ночи, — пожелал Свист в пустоту. Арахна растворилась в тенях коридора, оставив охотника в одиночестве.

Подняв ковшик с пола и водрузив его на положенное место, Свист оглянулся на Жаровню. Огонь в черной клетке горел ровно и почти бездымно. Охотник приблизился к помосту и заглянул в глубину пламени. Постояв так немного, и не найдя в пламени ничего интересного, он широко зевнул – стесняться было некого, и побрел к себе.

В эту ночь ему снилась Арахна танцующая в огне.

— А Ведун разрешил? – Светляк стал спиной к окну–выходу, преграждая дальнейший путь.

В сторожке явственно чувствовалось напряжение.

— Парень, ты когда молился, видать очень сильно лбом об пол треснулся, — с каменным лицом ответил Орех. – Я – Орех–воевода, хожу куда хочу и когда захочу, а бывал я там, где тебе и в страшном сне не снилось.

— Без разрешения не выпущу, — Светляк, с недавних пор главенствующий над сторожами, в непреклонном жесте сложил руки на груди.

Орех хищно ухмыльнулся.

— Брысь с дороги! – неожиданно громко потребовал он.

Свист почувствовал, как воля Ореха отталкивает ошалевшего парня к стене.

— Еще раз заступишь нам дорогу – выброшу на ночь в лес, под сосной рассвет встречать, — Орех махнул рукой своим спутникам – спускайтесь, мол.

— Пастырь Ведун узнает о твоем поступке, — медленно, с неприкрытым вызовом, проговорил Светляк.

— Узнает, — подтвердил Орех.

Он обернулся к Желтому Коту, некогда бывшему главным над сторожами.

— Мы идем в патруль, проверим заставу и посты в Цепи.

— Разумеется, воевода, — Кот коротко, но почтительно кивнул.

Остальные сторожа сделали вид, что ничего не произошло.

— Троица эта наглая, сил нет! – фыркнул Дрозд, когда их маленький отряд отдалился от Дома.

Шли вчетвером: Орех, Свист и молодые Крепыш с Дроздом.

— Ведун им много позволяет, это правда, — согласился Орех.

— А вы слышали, как их теперь называют? – встрял в разговор Крепыш.

— Как? – Орех даже скривился.

— Паладинами! – Крепыш наставительно поднял указательный палец, явно кому‑то подражая.

— И что это значит? – Свист равнодушно пожал плечами.

— Что они и дальше наглеть будут, — пробурчал Орех.

— Может, надо что‑то предпринять? – вслух предположил Дрозд, и взлохматил пшеничного цвета волосы.

— Может и надо, — Орех разгладил усы. – Между нами, Ведун все больше власть в Доме под себя забирает. Другого Дома у нас нет, так что придется за этот пободаться. Но это уже после того, как дикарей разобьем, сейчас они наша главная забота.

Слова Ореха про то, что Дом такой у них один, напомнили Свисту о предложении Сонного. С момента того разговора прошла почти неделя. Странный новичок не попадался Свисту на глаза, и охотник решил, что все эти рассуждения про то, что тот сможет сделать Ложный Дом настоящим, не более чем пустая похвальба, вызванная хмельным напитком. Но теперь он всерьез задумался: как здорово было бы иметь свой Дом, свободный от новых порядков, где правила устанавливали бы они сами.

Первым делом он захотел все тут же рассказать Ореху, но передумал. Опять он отругает за излишнюю доверчивость, а если, вдруг, выйдет самому новый Дом заложить, вот это будет подарок воеводе! А за такой подарок уважения получишь куда больше.

Свист покосился на усатого военачальника.

Так и решил – пускай сюрприз будет.

Спустя некоторое время отряд вышел к огороду, что до сих пор держался в тайне от других жителей Дома.

На грядках трудились раздетые до пояса пленные дикари, а вдоль межи прогуливался с винтовкой в руках, явно довольный собой Скальник.

— Все в порядке? – после короткого приветствия спросил Орех.

— А то! Пришлось вчера перед отводом в нору одного порядкам нашим поучить, так они все утро даже рта не раскрывали.

От противоположного края огорода, едва покинув тень густого подлеска, шел Терновник, подгоняя стволом карабина, он вел перед собой двух дикарей, что несли тяжелые ведра, полные ключевой воды.

— Воду из ручья носили, не отправлять же их одних, — зачем‑то уточнил Скальник.

— Понятно, — коротко кивнул Орех. – Как в целом работа идет?

— Хорошо. Дикари смышленые попались, быстро поняли, что от них требуется. Смотри, как вон ту сторону распахали, — Скальник указал направление. – Только вот ранним утром толи зайцы повадили всходы грызть, то ли другой какой зверек. Грядки, что к лесу ближе, разорили напрочь.

— Забор нужен, — Орех почесал подбородок. – Свист, Крепыш, заступаете на дежурство. Будете следить за… рабами, — новое слово резануло слух, — чтобы трудились как следует. Скальник вас в курс дела введет.

С этими словами Орех отправился в обход своих владений, скептически осматривая ряды всходов и незлобно покрикивая на работавших змеепоклонников.

Терновник занял место на небольшом холмике, откуда хорошо просматривался весь огород, и демонстративно щелкнул затвором.

— Значит так, — начал инструктаж Скальник, — Один из вас все время торчит вон там, на кочке.

Он указал на то место, где стоял Терновник.

— Второй ходит по периметру и, так сказать, вблизи смотрит, не филонят ли эти дубины. Если воды надо, он же и отведет их к ручью. Знаете, где он тут?

Оба охотника кивнули.

— Держать их все время на виду. Если по нужде запросятся, пускай прямо у межи и облегчаются. Жрут тоже прямо так, на траве. Главное глаз с них не спускать, и спиной не поворачиваться. Они ж чисто что твои звери.

Он сплюнул.

— А куда их вести, к ночи‑то? – Свист оглядел будущий участок работы.

— Я покажу. Нора довольно близко к Дому, поэтому ей обычно не пользуются, но мы на всякий случай тропы, ведущие к ней, так сказать, ликвидировали. Только с огорода свободная дорога.

— На ночь же их связывать? — спросил Крепыш.

— Нет, если хочешь проснуться утром с отрезанной головой, — желчно процедил Скальник.

Орех закончил свою инспекцию.

— И еще, парни. Чуть что – пускайте дикарей в расход. Новых наловим. Но ни один не должен сбежать отсюда. Ясно?

Свист кивнул, а Дрозд даже отсалютовал двумя пальцами.

Удовлетворившись таким ответом, Орех бросил:

— Скальник, своди Дрозда к норе, пускай дорогу запомнит.

Когда трое ушли, Орех опустился на траву, привалившись спиной к хижине–складу.

— Ты за старшего, Свист.

— Понял, Орех.

— Ваше дежурство продлится два дня, за это время ты должен поставить забор, вон оттуда, — Орех протянул руку, — и до того вот старого дерева. Остальное закончат другие.

— Так мы должны работать, или… рабы? – ему не нравилось это слово.

— Парень, не разочаровывай меня, — воевода нарочито устало уронил руки. – Конечно рабы. Они наш военный трофей, вот пускай и расплачиваются за свою слабость.