Ярослав Питерский - Ленин жЫв

Кирилл выпил вишнёвку и тоже потянулся за долькой апельсина:

– Так и те двое… Пельше и Кунаев – это псевдонимы?

– Конечно! Это псевдонимы! Наконец-то до Вас дошло! У меня есть правило – вся высокая охрана носит фамилии, этих, ну были такие… члены… политбюро… вот они в честь их и носят. Вот так! Пусть носят.

– А как у них фамилии?

– Ай! Да я и не помню! Я своих самых близких знаю. А те… те… второй круг, так сказать. Просто вот Кунаев, Пельше, Демичев, кто там ещё…

– Суслов, Громыко… – подсказал Кирилл.

– Да! Суслов, Громыко! Вот были такие деятели! Члены! Так сказать! – Правитель почему-то сделал особое ударение на словно «член». – Пусть, пусть им память такая будет!

Кирилл ухмыльнулся:

– Память в виде того, что членов этих… вот… нобелевские лауреаты гоняют?

– Ну и так…

– Понятно… вроде как… историческая справедливость…

– Понимайте, как знаете… – устало махнул рукой Правитель. – А впрочем, будет ещё много, чему вы удивитесь. Но не это ведь главное. Вы, Кирилл, странный человек! У Вас другая миссия! У Вас другая судьба! А Вы вот, простите, ерундой сейчас интересуетесь! Главное-то Вы! Наше с Вами общение!

Кирилл тяжело вздохнул, вновь потупив глаза, тихо буркнул:

– Вот этого я и опасаюсь.

– А что тут? Что тут опасного? Вы мне нужны как помощник, как очень нужный помощник! Как незаменимый помощник! Вы не должны бояться своей участи. С Вами всё будет хорошо! Только…

– Что только?! – встрепенулся Кирилл.

– Только не делайте глупостей! И всё! Ну, я вижу, Вы утомились, и я… уже устал. Вам пора и отдохнуть. Кстати, спать будете в специальном корпусе… и Вас ждёт ещё одна приятная, а может, и очень неожиданная встреча. Только вот Вы ничему не удивляйтесь! Ничему! Всё будут хорошо! Всё…

Правитель встал, вздохнул, покосился на столик, налил себе ещё вишнёвки и выпил, не предложив Кириллу. Верховный поморщился и, закусив грейпфрутом, повернулся, махнув рукой, удалился, даже не попрощавшись.

Кирилл так и остался стоять в недоумении и смотрел вслед этому загадочному и могущественному человеку. Даже когда за Правителем закрылась огромная двухстворчатая дверь, Лучинский продолжал стоять недвижимым и разглядывать ручку этой самой далёкой двери. Сколько бы он так ещё стоял, не ясно, но тут до него кто-то дотронулся.

Это была миловидная девушка с аккуратной причёской в строгом тёмно-синем костюме и красной нашивкой на лацкане пиджака. На руке её словно горела меленькая золотая звёздочка, а на грациозной шее, как крестик на цепочке, висел какой-то замысловатый медальон в виде буквы «П».

– Прошу Вас следовать за мной. Вас ждут, – девушка склонила голову.

Кирилл увидел, что руки у неё в белых перчатках, словно она была на параде. Лучинский улыбнулся и повиновался. Он пошёл на выход в дверь напротив той, куда вышел Правитель. Кирилл шёл почему-то без страха и смущения. Слова Верховного о его безопасности показались ему очень убедительными. И теперь в душе Кирилла притаилась лишь такая вот маленькая неуверенность перед будущим.

Они вышли через большие двери. Затем ещё через одни, и вот, наконец, они оказались в длинном полумрачном, каком-то бесконечном коридоре с тёмно-красной ковровой дорожкой, тоже уходящей вдаль. К девушке незаметно присоединились ещё два охранника в чёрной форме, с красными нашивками и маленькими жёлтыми звёздочками на руках. Кирилл на них почти не реагировал, он относился к своему патрулю как к должному.

Кирилла подвели к еле заметной дверке лифта, которая маскировалась в углублении длинного коридора. Они зашли в кабину и поехали… как почувствовал Кирилл, вниз. Сколько метров они спускались, было определить очень трудно. Как Лучинскому показалось, они углубились этажей на пять-шесть нормального городского дома. Затем дверки открылись и Кирилл зажмурился: в глаза ударил резкий, противный, голубовато-белый свет. Ему помогли выйти, чтобы он не споткнулся о порог кабины. Охранники подхватили его под локти и подвели к столу, который стоял, перегораживая проход. За огромным белым столом и с кучей каких-то кнопок и лампочек, мигающих, как светомузыка, сидел толстый человек в ярко-жёлтом кителе. Он, ничего не спрашивая, протянул руку, девушка вручила ему какую-то маленькую пластиковую карточку величиной с небольшую фотографию. Мужчина в жёлтом кители нагнулся под стол и примостил эту самую карточку в чрево какого-то прибора. Через несколько секунд раздался писк, и сзади толстяка в жёлтом раздвинулись почти невидимые стеклянные двери. И только тут Кирилл рассмотрел какой-то странный коридор, он вилял, как лесная тропа, и не имел прямых и ровных углов. Коридор уходил тоже вдаль и был освещён жёлтыми ярко светящимися лампами. В конце коридора чернела не то дверь, не то какой-то тёмный люк. По бокам коридора виднелись светло-синие двери с окошками в верхней части. У дверей не было ни ручек, ни замков. Кирилла подвели к одной из таких дверей, сопровождающая его девушка втолкнула в щель между дверью и косяком ту самую пластиковую карточку (оказывается, толстяк вернул её назад). Что-то щёлкнуло, и над дверью закрутилась и замигала красная лампа. Дверь медленно отползла куда-то, сначала назад, затем в бок.

Путь вновь был свободен.

«Да, удрать из этой кремлёвской то ли тюрьмы, то ли гостиницы поистине невозможно! Судя по всему, над нами метров двадцать бетона!» – подумал Кирилл с каким-то весёлым равнодушием.

Они вновь вошли в помещение, но тут же их остановил человек в красном кителе. Он улыбнулся, молча кивнул девушке и охранникам и показал им, что они свободны. Свита, сопровождавшая Кирилла, растворилась, как в сказке, он лишь услышал, как сзади, зажужжав, закрылась дверь.

Путь был окончательно отрезан…

– Здравствуйте! Товарищ Кирилл, Вы наш особый постоялец. Сразу представлюсь. Я начальник внутренней стражи государственного комплекса «Гостиница „Кремль“» Хрущёв. Я буду следить за тем, чтобы у нас Вам было особенно приятно и уютно. Добро пожаловать!

– Здрасте… – Кирилл растерянно вглядывался в черты этого человека.

«Знал бы папа Кузькиной матери и отец кукурузной революции эс-эс-эс-эр, что его фамилию в виде клички дадут гарсону… пусть и такому важному. Нет, наверное, всё же он администратор… гостиничный администратор», – с ухмылкой подумал Лучинский.

– Мне поступило распоряжение приготовить для Вас одноместный люкс. Но сначала Вы должны посетить наш специальный изолятор. Там, кстати, как Вам и обещали, Вы встретитесь с одним человеком… ну, а потом, потом, если пожелаете, или не захотите с ним больше оставаться один на один, или просто захотите побыть и пожить один, то Вас переселят в одиночный люкс, – Хрущёв добродушно улыбнулся. – Вы согласны с таким предложением?