Дмитрий Барчук - Новый старый год. Антиутопия

– Нет у меня ничего. Все билеты сегодня расхватали. И не только в Москву. На все рейсы, – взмолилась женщина.

– А броня обкома?

– Ее два часа назад снял генерал-губернатор.

– Дайте мне телефон. Я позвоню ему, – привычным приказным тоном сказал московский чиновник.

Но ни сейчас, ни потом он так и не смог дозвониться до генерал-губернатора. Ни по служебному, ни по домашнему, ни по сотовому телефонам. Первые два молчали, а сотовый был все время занят. Лишь поздно вечером в особняк Веселого позвонил помощник первого лица в области и поинтересовался, решили ли они проблему с вылетом. Разъяренный Петр Павлович отвел душу на коллеге, вылив на него всю желчь, которая скопилась в нем за новогодние праздники в Обске. Будто бы этот самый Сизов был повинен в том, что ему, столичному эстету, пришлось драть в новогоднюю ночь сорокалетнюю толстую повариху из Дома отдыха, и в том, что нежданно-негаданно выползла проблема с билетами, и в том, что ужасно болела, прямо раскалывалась голова с тяжелого похмелья.

– Да, завтра нелегко будет улететь. Но ничего, мы что-нибудь придумаем. По крайней мере, Юрия Ивановича и вас в столицу отправим. У генерала осталось два резервных места, – попытался успокоить его Сизов.

– Что?!! – взорвался помощник секретаря ЦК. – Вы хоть представляете, о чем вы говорите? На днях состоится Пленум Центрального Комитета. А в вашем долбаном городишке останутся все секретари, все помощники Юрия Ивановича. Наконец, охрана. Вы представляете, что из‑за вашего разгильдяйства под угрозу ставится безопасность второго лица в партии и государстве!

– Это все, что я могу для вас сделать, – спокойно ответил Сизов. – Советую вам не медля позвонить в Москву и вызвать в Домодедово дополнительную охрану. А здесь мы вас проводим. Генерал-губернатор лично хотел проводить Юрия Ивановича, поэтому завтра заедет в аэропорт попрощаться. За полчаса до вылета обратитесь к начальнику аэропорта, у него будут ваши билеты. Всего доброго!

Петр Павлович хотел еще сказать что-нибудь обидное и резкое на прощание, но на том конце провода положили трубку.

Перед кабинетом начальника аэропорта было настоящее столпотворение. Причем в очереди давились не какие-нибудь работяги, а люди весьма солидные, занимающие далеко не последние места в новейшей табели о рангах. Норковые и пыжиковые шапки, добротные зимние пальто из шотландской шерсти, кожаные плащи у мужчин и роскошные шубы – из соболя, чернобурки, горностая, норки – на женщинах. Причем все дамы с головы до пят были обвешаны мыслимыми и немыслимыми драгоценностями, словно новогодние елки. Будто бы и не было никакой революции! И это вовсе не жены и любовницы «красных» директоров, а недобитые новые русские буржуйки, как крысы, бегущие с тонущего корабля.

Такие же картины он наблюдал в Шереметьево‑2 в первые дни народных волнений. Только бизнес-леди одевались скромнее.

– У вас нет лишнего билетика?! – кинулся к нему мужчина в пыжиковой шапке, когда Петр Павлович достал свой бумажник. – Даю сто золотых монет за билет!

Московский гость так и оторопел. Сто золотых! Это же по нынешним временам целое состояние!

– Да мне самому нужны билеты, – признался он.

– А! – безнадежно махнул на него пыжик и вновь устремился в толпу.

– Петя! – неожиданно окрикнули его со стороны. – Я смотрю, у тебя проблемы.

По лестнице на второй этаж поднимался улыбающийся Константин Евгеньевич. Он сочувственно посмотрел на помощника своего тестя и покачал головой:

– Да, так ты не скоро еще улетишь. И чему вас в Москве только учат?

Костя подошел к толпе и неожиданно завопил:

– Всем разойтись! Пропустить секретаря обкома! Желающим мигом организую бесплатные билеты в Магадан! Кто первый?

Народ расступился, а некоторые, особенно впечатлительные, стали потихонечку ретироваться. Когда Веселый вышел из кабинета начальника порта, не было уже никакой давки, а вдоль стены стояла спокойная, организованная очередь. В руках он открыто держал два билета на самолет, но никто к нему не подошел и не попросил их продать.

– Я не хотел вас вчера беспокоить, Юрий Иванович. Все-таки праздник, Новый год, красный день календаря. У вас у самого, как я понял, семейных хлопот хватало, – начал издалека присевший в соседнее кресло генерал-губернатор. – Да и грешным делом думал, что сами как-нибудь разгребем свои проблемы. Но не получилось. И сейчас без вашей помощи мне не обойтись.

– А что, собственно говоря, случилось? Откуда такая паника? – недоуменно спросил Селин.

– Вчера группа террористов захватила и заминировала хранилище с ядерными отходами, – тяжело вздохнув, признался обский глава.

– Это «банку», что ли? – переспросил Юрий Иванович.

– Так точно, «банку», – четко по-военному ответил генерал.

– Но это же невозможно! Там такой уровень! Они должны были умереть сразу, как только спустились бы туда! – не поверил бывший работник Обского химического комбината.

– Они и умерли. Двое из них. Те, которые устанавливали взрывчатку. Но только после того, как это сделали. Понимаете, на объекте оказался предатель. И он снабдил террористов защитными скафандрами. Двое других террористов засели перед входом в хранилище, и пульт управления зарядами находится у них. Наш спецназ мог бы легко разделаться с ними. Но они грозятся в случае чего взорвать взрывчатку, – губернатор говорил очень взволнованно, часто запинался и с трудом находил слова для своего признания.

– Какова суммарная мощность взрывных устройств? – сухо, по-деловому спросил Селин.

– Около двадцати килограммов тротила. Причем заряды размещены именно таким образом, что при взрыве неминуемо начнется цепная реакция. Активные вещества в отходах под действием высокой температуры тоже будут задействованы.

– И? – Юрий Иванович вопросительно поднял кверху брови.

– Катастрофа. На складах скопилось огромное количество оружейного плутония. Ведь в последнее время комбинат работал на полную мощь. Специалисты считают, что ее масштабы будут соизмеримы с пятьюдесятью Чернобылями. «Почтовый» и Обск будут уничтожены до основания. Синоптики обещают на ближайшую неделю северо-восточный ветер. Учитывая направление движения воздушных масс, в зоне радиоактивного заражения окажутся весь Кузбасс, часть Алтайского края и Новосибирской области. И в ближайшие сто лет на этой территории никто не сможет жить.

Селин вскочил с кресла и стал нервно ходить по депутатскому залу.

– Как вы это допустили? – прокричал он на всю комнату.

Губернатор побелел как полотно и еле-еле прошептал:

– Это была настоящая армейская операция. В ней участвовало более двухсот террористов. Они атаковали склады. Но мы их защитили. Однако ослабили охрану других объектов. Этим воспользовалась вторая диверсионная группа. Под видом бригады «скорой помощи» они проникли в хранилище. И пока все наши силы были брошены на уничтожение основной массы боевиков, им удалось осуществить свой дьявольский план.