Филип Дик - Вторая модель (Сборник)

О, он знал, к чему это может привести. Это значило, что его жизнь будет в опасности. Рыгнул в присутствии Пуриста — все, готовься к драке не на жизнь, а на смерть. В мире не было места для тех и других — должны были остаться либо люди, которые рыгают, либо люди, которые не выносят тех людей, которые рыгают. Кто-то должен был уступить — или уже уступил. Поправку приняли. Значит, дни Натуристов сочтены.

— Джимми сегодня задержится, — сказала Бетти, накладывая себе в тарелку бараньи отбивные, зеленый горошек и кукурузу со сливками. — Пуристы сегодня празднуют — у них что-то вроде вечеринки. Речи, парады, факельные шествия.

И она тоскливо пробормотала:

— Я так понимаю, мы не пойдем, да? А жалко, очень красиво будет — люди маршируют, огни горят…

— Ну так иди, — погруженный в свои мысли Волш положил еду себе на тарелку. Он ел и не чувствовал вкуса пищи. — Пойди, развлекись, если тебе хочется.

Они еще не закончили ужинать, как дверь отворилась и в нее быстрым шагом вошел Карл.

— Мне что-нибудь оставили? — резко спросил он.

Бетти приподнялась в невероятном изумлении:

— Карл! От тебя… от тебя больше не пахнет!

Карл уселся и решительно придвинул к себе блюдо с бараниной. А потом вдруг замер и… принялся придирчиво выбирать себе кусочек. Водрузил его на тарелку, положил крохотную порцию горошка.

— Я голоден, — покивал он. — Но не слишком голоден.

И он стал спокойно, аккуратно есть.

Волш просто глазам своим не верил.

— Какого черта? Что случилось? — резко спросил он. — Твои волосы… зубы… дыхание… Что ты с собой сделал?

Не поднимая глаз, Карл ответил:

— Партия приняла решение о стратегическом отступлении. Временная мера. Раз принятие поправки неизбежно, не имеет смысла лезть в бутылку. Мы ж не сумасшедшие — умирать не собираемся.

И он отпил едва теплого кофе.

— То есть я хочу сказать, что мы ушли в подполье.

Волш медленно опустил вилку на тарелку:

— То есть ты хочешь сказать, что вы не станете оказывать никакого сопротивления?

— Черт, ты о чем? Какое сопротивление? Это чистое самоубийство! — И Карл настороженно посмотрел по сторонам. — А теперь слушайте. Я теперь полностью соответствую всем пунктам поправки Хорни, ко мне не придерешься. Если сюда сунет нос полиция, вы держите язык за зубами. Поправка дает право на публичное отречение от заблуждений — именно это мы и сделали. Теперь мы чисты, и нас не посмеют тронуть. Но лучше вообще ничего не говорить.

И он вытащил маленькую голубую карточку.

— Вот, пуристский партбилет. Согласно документу, я уже давно вступил в партию. Мы готовились и к такому варианту.

— О, Карл! — восторженно вскрикнула Бетти. — Я так рада! Ты сейчас выглядишь… просто замечательно!

Волш молчал.

— А что такое? — начала сердиться Бетти. — Разве ты не этого хотел? Ты же не хотел, чтобы они дрались и поубивали друг друга! — Она перешла на пронзительный крик. — Ты вечно всем недоволен! Ты этого хотел? Хотел! И что? Ты опять недоволен! Что тебе еще нужно, а, Дон?!

И тут на нижнем этаже комплекса послышался шум. Карл сел очень прямо, и с лица его сошел всякий цвет. Если бы не операция, он бы вспотел.

— Это полиция по делам соответствия, — выдавил он. — Просто сидите спокойно. Они пройдут с обходом и уйдут.

— О боже, — прошептала Бетти. — Я очень надеюсь, что они ничего не поломают. Может, мне в душ сходить?

— Просто сиди тихо, — прохрипел Карл. — Не надо давать им поводов для подозрений…

Дверь открылась. На пороге стоял Джимми — он казался коротышкой рядом с гигантами в зеленой форме полиции по делам соответствия.

— Вон он! — заверещал Джимми, тыча пальцем в Карла. — Он натуристский активист! Понюхайте его!

Полицейские быстро прошли в комнату и заняли ключевые позиции. Они окружили неподвижного Карла, быстро осмотрели его, потом отошли.

— Но от него совсем не пахнет, — возразил полицейский сержант. — Запаха изо рта нет. Волосы густые и ухоженные.

Он подал знак, и Карл покорно раскрыл рот:

— Зубы белые, хорошо вычищенные. Ничего предосудительного. Нет, с этим человеком все в порядке, он полностью соответствует нормам.

Джимми злобно зыркнул в сторону Карла:

— Гляди-ка, подсуетился…

Карл, демонстрируя чудеса выдержки, ковырялся в тарелке и не обращал внимания на мальчишку и на полицейских.

— Похоже, нам удалось подавить сопротивление Натуристов, — передал сержант по рации. — по крайней мере, в этом районе организованной оппозиции не наблюдается.

— Отлично, — ответила рация. — В вашем районе их было особенно много. Нужно предпринять дальнейшие меры. Запустить машины принудительного очищения, к примеру. Необходимо как можно скорее внедрить эти методы.

Один из полицейских повернулся к Дону Волшу. Его ноздри зашевелились, и он сурово покосился на Дона:

— Имя? — гаркнул он.

Волш назвался.

Полицейские осторожно окружили его.

— От него пахнет, — заметил один. — Но лысины нет, волосы ухоженные. Откройте рот.

Волш открыл рот.

— Зубы белые, чистые. Но… — полицейский принюхался. — Слабый запах изо рта. Желудочного происхождения. Что-то я в толк не возьму, он Натурист или нет?

— Он точно не Пурист, — ответил сержант. — От Пуриста бы не пахло потом. Значит, Натурист.

Джимми протолкался вперед:

— Этот человек, — объяснил он, — он из попутчиков. Он не член Партии.

— Вы знакомы?

— Мы… родственники, — признался Джимми.

Полицейский сделал несколько пометок в своем блокноте.

— Он заигрывал с Натуристами, но до конца их идеями не проникся?

— Ну, он, знаете, посередине. Квази-Натурист. Он еще не определился. Но он не безнадежен! Не стоит, право, заводить на него уголовное дело…

— Так. Тогда отправляем его на корректирующее лечение, — записал в блокнот сержант. — Так, Волш, — обратился он к Волшу, — быстро собирай вещички и пошли. Согласно поправке, таким, как ты, положено пройти принудительное очищение. Давай, собирайся, время пошло.

Волш встал и ударил сержанта в челюсть.

Сержант глупо рухнул навзничь — руки раскинуты, на лице выражение безграничного удивления. Полицейские выхватили пистолеты и истерично заверещали, тупо толкаясь и мешая друг другу в тесной комнате. Бетти завизжала, как резаная. Пронзительный голос Джимми потонул в общем шуме и гаме.

Волш ухватил настольную лампу и разбил ее о голову сержанта. Свет в квартире замигал и погас, и комната погрузилась в орущий темный хаос. Волш столкнулся с кем-то, ударил под колено, этот кто-то со стоном осел на пол. На несколько мгновений Дон потерялся в полной криков и воплей темноте, но потом пальцы нащупали дверь. Он открыл ее и выбрался в общий коридор.

Волш уже подбегал к лифту, как из-за двери вылез еще кто-то.