Аластер Рейнольдс - Ковчег Спасения

— Хорошо, Илиа. А орудия из склада? Прекратить развертывание?

— Да… — начала она, но тут же поправила себя. — Нет. Нет! Ничего не меняем. Выводим эту хрень… нам еще несколько часов с ними возиться. Помнишь, что я тебе говорила? Прикрой их со стороны Подавляющих.

— А как насчет сигнала, Илиа?

Будь у нее возможность, она бы пнула его, и побольнее. Но в пределах досягаемости ничего не оказалось.

— Просто прокрути.

Щиток ее шлема потемнел, как будто в Тайнике выключили свет, потом темнота сменилась бескрайним морем белизны. Молочное марево образовало экран, который постепенно обретал глубину. Вольева стояла в конце длинной, строго обставленной комнаты, перед черным столом. По другую сторону стола сидели трое, а сам стол казался клином густой тьмы.

— Здравствуйте, — сказал один из них — бородатый мужчина. — Меня зовут Невил Клавейн. Кажется, у вас есть то, что мне нужно.

В первый момент казалось, что он вырастает из стола. Его одежда была такой же матово-черной, и лишь руки выделялись на фоне темноты. Пальцы были вытянуты вперед, ладони опутаны канатами вен. Борода и волосы белели сединой, лицо прорезано расселинами глубоких морщин.

— Он имеет в виду устройства у вас на борту, — сказала девушка, которая сидела рядом с Клавейном — почти девочка, и тоже вся в черном. Вольева вздрогнула: акцент Йеллоустоуна трудно было не узнать. — Мы знаем, что у вас есть тридцать три. Наши сенсоры постоянно фиксируют специфическое излучение, так что не вздумайте блефовать.

— Это не сработает, — подхватил третий — человек-свинья. — Мы очень упорны, понимаете? Мы даже угнали этот корабль, хотя все говорили, что это невозможно. Мы даже уничтожили субветовик Конджойнеров. Так что не надейтесь, что после всех этих заморочек мы отправимся восвояси с пустыми руками, — в подтверждение своих слов он сделал весьма выразительный жест своей неуклюжей пятерней, похожей на черепашью лапу.

Клавейн кивнул и наклонился вперед.

— Скорпио прав. У нас есть все средства, чтобы завладеть орудиями. Вопрос только в том, хватит ли вам здравого смысла, чтобы отдать их без боя?

Илии показалось, что он ждет ответа. Желание ответить было почти непреодолимым, хотя она знала, что обратной связи не будет… И она заговорила. Возможно, передатчик скафандра запишет ее слова и попытается послать встречный сигнал. Да, ее послание будет идти в лучшем через три дня, ответа можно ожидать минимум через неделю, и все же…

Клавейн заговорил снова.

— Однако, не будем столь категоричны. Я понимаю… у вас тоже проблемы. Мы видели, что происходит в вашей системе, и представляем, насколько это серьезно. Но наша цель останется неизменной. Нам нужны орудия, и мы надеемся, что они будут готовы к передаче, как только мы прибудем в систему. Никаких уловок, никаких задержек. Это не обсуждается. Но мы можем договориться о деталях и выгодах взаимного сотрудничества.

— Ага… — выдохнула Илиа. — И что вы можете предложить, находясь в двух неделях пути?

— Наш корабль скоро прилетит, — продолжал Невил Клавейн. — Возможно, раньше, чем вы ожидаете. Но пока мы находимся за пределами дальности эффективного общения. Это послание будет транслироваться до нашего прибытия. Для облегчения переговоров я направляю к вам свою бета-копию. Уверен, вы знакомы с протоколами воспроизведения. На всякий случай мы присылаем вам техническую документацию. Таким образом, вы можете приступить к полной и немедленной инсталляции. На момент тысячного повторения послания у вас появятся все данные, необходимые для активизации моей бета-копии.

Он спокойно улыбнулся, и его руки, до сих пор неподвижно лежащие на столе, развернулись в дружелюбном жесте.

— Пожалуйста, подумайте об этом. Разумеется, мы также подготовимся к приему вашей бета-копии, если вы захотите вывести на связь уполномоченного по договорам. Будем ожидать ответа с нетерпением. Это Невил Клавейн, с «Зодиакального Света», конец сообщения.

— Конечно… — пробурчала Вольева. — Знаем мы с эти сраные протоколы… козел высокомерный.

Послание явно приходило больше тысячи раз. Следовательно, все данные, необходимые для активизации «беты», уже получены.

— Ты получил их, Капитан?

— Да, Илиа.

— Почисти эту «бету», хорошо? Проверь, чтобы никакой дряни не было. Потом найди способ активизации.

— Даже если в нем есть что-нибудь из боевых вирусов, я сомневаюсь, что при моем нынешнем состоянии они смогут причинить мне вред. Это все равно, что прокаженному беспокоиться по поводу легкого кожного заболевания, например дерматита, или капитану тонущего корабля устранять протечки через червоточины в древесине, или…

— Да, смысл понятен, спасибо. А теперь сделай то, что я попросила. Я хочу поговорить с этим Клавейном. Один на один.

Щиток снова стал прозрачным. Как раз вовремя: следующее орудие уже ползло к открытому люку. Вольеву охватила бессильная ярость. И не из-за того, что эти ребята свалились как метеор на крышу и выставили столь специфические требования. Из-за того, каким образом Капитан пытался скрыть это от нее.

Что за игру он ведет?

Она не знала. Но ей это очень не нравилось.

Илиа Вольева отошла от робота.

— Старт, — произнесла она без малейшей опаски.

Бета-копия была адаптирована к обычным протоколам, обратно совместимым со всеми основными симуляционными системами — начиная с тех, что появились в середине Прекрасной Эпохи. Она немедленно сообщила, что не содержит каких-либо вирусов, которые могли быть привнесены умышленно или случайно. Однако Вольева, следуя поговорке «доверяй, но проверяй», потратила полдня, чтобы лично в этом убедиться. Тесты дали однозначно отрицательный результат. Но даже после этого она сделала все возможное, чтобы убедиться — «бета» изолирована от сети контроля кораблем, насколько возможно.

Разумеется, Капитан оказался прав на все сто процентов. Теперь он, по большому счету, стал собственным кораблем. То, что угрожало звездолету, угрожало и ему. И теперь, слившись со своим судном благодаря суперадаптивному инопланетному вирусу, он испытывал сильное недовольство, когда в него пыталось влезть что-то наподобие человеческого сознания. Одного такого невидимого захватчика — Похитителя Солнц — ему уже хватило.

Неожиданно слуга зашевелился. Сначала он отступил на шаг и чуть не опрокинулся, но удержал равновесие. Двойные глаза-камеры смотрели в разных направлениях, затем вошли в бинокулярный режим, и робот уставился на Вольеву. Радужки-диафрагмы открылись и закрылись. Робот сделал еще один шаг, на этот раз навстречу Илии. Она подняла руку.

— Стой!

Она инсталлировала «бету» в одного из немногих по-настоящему антропоморфных слуг. Правда, больше всего эта конструкция напоминала скелет, собранный из груды запчастей. Зато в его присутствии Илиа чувствовала себя спокойно. Она была физически сильнее и проворнее.