Скотт Вестерфельд - Корабль для уничтожения миров

— Кто отключил двигатель, сэр? Зай улыбнулся.

— Фрик.

Конечно. Главный бортинженер мог управлять любым устройством на корабле через собственный синестезический интерфейс. Какая удача, что он находился в командном отсеке, а не лишился чувств где-нибудь в одном из инженерных помещений на корме, где бушевала вырвавшаяся на волю гравитация.

— Но вы, как я понял, сами предпринимали отчаянные попытки сделать это.

Он перевел взгляд на ее левое колено. Хоббс оторвала голову от подушки, вытянула шею, стараясь увидеть свои ноги, но разглядела только сетки тракционных решеток и несколько блестящих капель нанопрепарата, стекающих внутрь открытой раны.

— Выглядит просто ужасно, сэр.

— Не волнуйтесь, Хоббс. Все будет хорошо. Судя по данным медицинского компьютера, вам даже сервопротез не понадобится. Но будете прихрамывать, пока мы не доберемся до Легиса, где вам пересадят несколько новых сухожилий.

«Пока мы не доберемся до Легиса». Значит, сражение действительно закончилось. Риксы больше не прислали никаких чудищ, они не будут угрожать «Рыси». В это было трудно поверить.

— Только сухожилия? — удивилась Хоббс. Ей казалось, что ее коленная чашечка разбилась на несколько кусков. В момент падения она сама весила больше трехсот килограммов.

— Если честно, — признался капитан, — то понадобятся сухожилия и коленная чашечка из гиперуглерода. А если вы и в дальнейшем планируете совершать прогулки при пяти g, то лично я порекомендовал бы вам сразу парочку таких чашечек.

Она улыбнулась. А в следующее мгновение к ней вернулась страшная картина тех мгновений, которые она пережила во время атаки черных дронов. Трупы в командном отсеке. Капли крови в воздухе.

— Сколько пострадавших, сэр?

— Всего погибших — восемьдесят один человек, — ответил Зай. — Все трое пилотов в командном отсеке и стрелок Уилсон.

Восемьдесят один. Море крови. За время трех боевых операций — освобождения заложников, первого боя с риксским крейсером и последней атаки черных дронов — «Рысь» потеряла больше трети экипажа.

— Надо мне было послушать вас, Хоббс, — сказал Зай. — Удаление брони с командного отсека могло стоить нам всего фрегата целиком.

— Нет, сэр. Это была моя ошибка. Нельзя было давать команду переходить на ускорение в шесть g. При том, что наша система искусственной гравитации и так уже барахлила, это было слишком много.

Хоббс зажмурилась, снова вспомнила все. Если бы она дала приказ медленно набирать три g, система искусственной гравитации, пожалуй, и выдержала бы.

— Вы не могли этого предвидеть, Хоббс, — успокоил ее капитан. — План у риксов был блестящим — обоюдное уничтожение. Крейсер выпустил сто двадцать восемь дронов как раз перед тем, как риксы взорвали его. Этих «чернушек» более чем хватало для того, чтобы разнести «Рысь» на мелкие кусочки. Нас спас главный аналитик Кэкс. Он нес дозор, когда все мы уже праздновали победу. Он заметил черные дроны и предупредил Тайер.

Хоббс сдвинула брови. Разве Кэкс не ослеп?

— И вы тоже нас спасли, Хоббс, — продолжал Зай. — Это вы вытащили нас, не дав дронам разодрать нас в клочья. Каждый километр расстояния между «Рысью» и «чернушками» сберегал кому-то жизнь. От перегрузок не погиб никто.

У Хоббс на миг стало легче на душе. По крайней мере, из-за ее поспешности никто не пострадал.

— Но травмы наверняка были. Не поверю, что ни одной, сэр?

— Из-за перегрузок в чистом виде? Что-то около сотни небольших травм. Но ваша коленка — это самое серьезное из ранений. Больше никому из членов вверенного мне экипажа не взбрело в голову вставать с кресла при ускорении в пять g.

В ответ на шутку капитана Хоббс смущенно улыбнулась. Ее мысли о том, чтобы взбунтоваться против капитана, теперь совсем угасли, затуманились. Тот яростный конфликт, что бушевал в ее сердце, сейчас казался иллюзией, скорее реакцией на стрессовую ситуацию, чем просто проявлением слабоволия.

— И еще одна новость: мы его сцапали, — сказал Зай.

Хоббс не сразу поняла, о чем речь.

— Объект, сэр? Капитан Зай кивнул.

— Теперь у нас снова работает система искусственной гравитации, как вы, наверное, заметили. А эту пакость мы тащим на буксире.

Хоббс изумленно вздернула брови. Сверхмассивные объекты размером с планету без труда притягивали к себе легкие гравитоны. Но нечто вроде риксского объекта, масса которого составляла всего около нескольких миллиардов тонн, пожалуй, можно было использовать с плюсом, — догадалась Хоббс.

Но тогда получалось, что фрегату теперь было чрезвычайно трудно вообще продвигаться вперед.

— Какой у нас вектор, сэр?

— Практически никакого, — ответил капитан. — Но на Легисе полным ходом идет сборка четырех мощных тягачей. Как только они подцепятся к «Рыси», мы сможем разогнать объект почти на единицу g. Хоббс понимающе кивнула. Мощный двигатель был главным преимуществом фрегата. Если бы можно было не опасаться за жизнь находившихся внутри «Рыси» людей, если бы не существовало ограничений в работе системы искусственной гравитации при высоких перегрузках, то, в принципе, этот корабль мог бы разгоняться как дистанционно управляемый дрон. С помощью нескольких грузовых тягачей и дополнительных запасов антиматерии фрегат мог сдвинуть с места небольшой планетоид.

— Объект в данный момент движется в сторону имперской границы со скоростью две тысячи километров в секунду, — сообщила Хоббс, запросив и получив над кроватью изображение с тактического дисплея. — За год мы сумеем довести его скорость до девяти десятых константы.

Зай улыбнулся, видя, что его старший помощник уже приступила к работе.

— На это потребуется уйма топлива, Хоббс. Вам бы следовало в ваших вычислениях учесть антиматерию.

— Но где мы можем ею запастись, сэр? Вы думаете о базе на Тренторе?

— Мы летим на Родину.

Хоббс широко раскрыла рот. На Родину... Она видела, каким тихим счастьем светятся глаза Лаурента. Кем бы ни была его тайная возлюбленная, она находилась в имперской столице.

На путь до Родины потребуется десять абсолютных лет. Для экипажа «Рыси» за это время война могла закончиться.

Правду сказать, для многих война закончилась уже теперь. Кэтри стала гадать, много ли удастся воскресить из тех, кто погиб смертью храбрых, и сколько из тех, кто ушел навсегда.

Вдруг она снова ощутила ужасную усталость, несмотря на то, что получила пять циклов гиперсна. Ее разум отказывался воспринимать какую бы то ни было информацию. Простых фактов оказалось чересчур много, и они утомили Хоббс. «Рысь» уцелела, выполнила возложенную на нее миссию и захватила такой боевой трофей, с помощью которого развитие науки и техники в Империи могло навсегда изменить свой курс. Лаурент Зай был жив, он остался возвышенным героем, а Кэтри Хоббс не стала изменницей.