Олег Фурашов - Последний мужчина

По окончании процесса его участники разошлись кто куда, а Люмо пригласил оступившегося для воспитательной беседы в отдельный кабинет. Он мягко и неназойливо ознакомил его с главными заповедями Тау. В заключение председатель напомнил Загорцеву универсальное «золотое правило»: поступать с ближними только так, как ты хочешь, чтобы они поступали с тобой. И подарил специальную электронную книжку.

— У вас имеются неясности, вопросы, сударь? — вежливо осведомился Люмо, давая понять, что внеплановое неурочное мероприятие приблизилось к концу.

— Если можно на отвлечённую тему, то есть, сударь, — столь же учтиво произнёс Роман.

— Пожалуйста, — разрешил председатель. — Если я смогу быть полезен. Ведь я отнюдь не энциклопедист.

— Спасибо, — поблагодарил его зелянин. И, набрав воздуха в грудь, приступил к разрешению животрепещущей задачки. — Прошу вас не считать меня за сумасшедшего. Скажите, если вас не затруднит, я действительно нахожусь на планете Таутикан, которая расположена за много-много галактик от нашей Зелёной планеты?

— Постойте, — нахмурился Люмо. — Согласно анкете Бонза, вы поселены для самостоятельного проживания. Не так ли?

— Да.

— Коли так, то ваш куратор обязан был провести с вами подробный инструктаж. Кто ваш куратор?

— Меня прикрепили к куратору Болу…, — зачастил Загорцев.

И он начал рассказывать председателю про техническую флуктуацию и о прочих сопутствующих факторах. И чем дольше он рассказывал, тем больше серьёзнело добродушное лицо его собеседника.

Когда Роман умолк, Люмо проронил единственную фразу, обращённую к самому себе: «Почему же Бонз упустил это?» И он тотчас развил кипучую деятельность.

Перво-наперво председатель распорядился, чтобы срочно задержали эксцессоров, собиравшихся в космическую экспедицию, а также разыскали Бонза и гражданского правоведа Лажа.

Во вторую очередь он принялся устанавливать контакты по скайпу с докторами Нутэлой и Рэдом. Последние в ходе сеанса по видеосвязи подтвердили правдивость информации Загорцева, а также сказали, что вчера с ними на эту же тему разговаривал Бонз. И врачи сразу же, что называется, не отходя от экрана, принесли извинения Роману, за недоразумение.

Уладив организационные моменты, председатель Люмо пристыжено обратился к сидящему перед ним мыслелобу:

— Позвольте, сударь Загорцев, принести вам свои искренние извинения за мою недопустимую ошибку. Надеюсь, что уже сегодня она будет улажена.

— Да что вы!..Что вы! — растрогался тот. — Право же, сущие пустяки.

— Теперь о месте вашего пребывания, — Люмо встал из-за стола и прошёлся по кабинету. — Вы, сударь Загорцев, в самом деле находитесь на планете Таутикан. Она находится крайне далеко от вашей Зелёной планеты — в иной вселенной.

— То есть как?! — поразился тот. — Ведь вселенная — это весь мир, всё мироздание…

— Потерпите, настройтесь на небольшую, но непростую лекцию, и ряд неясностей мы снимем, — ободряюще взглянул председатель прямо в глаза инопланетянину. — На макроуровне космос представляет собой множество локальных вселенных, плавающих в среде, основу которой составляют элементарные частицы, именуемые монополями. Саму среду принято называть монокондой. Моноконда — высокоэнергетическая неравновесная мегасфера. В ней, то там, то сям периодически вскипают пузырьки. Эти «пузырьки» и есть вселенные. Периодически вселенные лопаются или коллапсируют, возвращая вещество и энергию в моноконду…

— И всё живое «пузырька» гибнет?! — перебил Роман докладчика.

— Не торопитесь и слушайте, — улыбнулся лектор. — Доселе я излагал вам типичную стихийную модель функционирования материи на макроуровне. Для природы апокалипсический характер развития, пульсирующая модель — естественна и безальтернативна. Ан мыслящее существо для того и появляется, чтобы исполнить свою всемирно-историческую миссию по бескризисному управлению космосом. Оно должно установить эволюционный порядок развития мира.

— Да разве может…букашка, пусть и разумная, отменить всю эту махину? — со скепсисом хмыкнул Загорцев.

— Согласен, вообще отменить не может, — кивнул головой Люмо. — Нам не по силам запретить законы движения материи. Но мы способны изменить форму их проявления. Мы запрягли монопольную реакцию в колесницу прогресса так же, как прежде — буйвола, силу воды, силу ветра, силу атома. Мы производим энергетическую перезарядку малыми взрывами, сохраняя при этом социум и живую природу. Такой способ развития именуется конструктивным восхождением, а работающие на него — добромыслами.

— И вы — добромысл? — осведомился слушатель.

— Я стараюсь, — скромно ответил Люмо. — Чего и вам желаю. Ведь добромысл — всякий, кто трудится на прогресс, на конструктивное восхождение. И производя плановую перезарядку, созидая локальные вселенные, мы сохраняем весь предшествующий потенциал развития. В том числе, при необходимости, эвакуируя разумных существ, представителей флоры и фауны.

— До меня дошло! — вспыхнули надеждой глаза Романа, жадно ловившего каждое слово эксцессора. — Вы и цивилизацию мыслелобов эвакуировали, да?

— …В отношении всей цивилизации, вряд ли, — взяв паузу, не поддержал зелянина Люмо. — Но с двумя вашими соотечественниками при разрешении инцидентов я познакомился точно. Посему, мне не хотелось бы обнадёживать вас впустую. Верные пояснения вам даст куратор Бол. Коли он вас опекает, значит, он сведущ в данной проблеме. Ещё вопросы?

— А, правда, — потупил взгляд Роман, — что вы практикуете стерилизацию сознания?

— Ох, до чего же мне не нравится это мещанское название, — поморщился Люмо. — Правильно эта мера именуется гуманной коррекцией девиантного поведения. Применяется она в экстраординарных случаях. Коррекция заключается в том, что у больного точечно и минимально трансформируется структура коры головного мозга и её содержание, влияющих на формирование общественных установок. Мера исключительная. При мне применялась однажды — к таутиканцу, пострадавшему при технической флуктуации.

У Загорцева на языке «вертелось» множество вопросов. В том числе о семейных отношениях, о женщинах, о сексе. Но он счёл неприемлемым задавать их такому ответственному и занятому таутиканцу, как председатель Люмо. И зелянин отложил их «на потом».

К событиям того дня следует добавить тот примечательный факт, что вечером эксцессоры отменили предупреждение, объявленное Роману. Кроме того, они же вынесли частное определение в адрес Высшего Совета по поводу небрежного исполнения долга главным этиком Бонзом.

После двух тревожных ночей, проведённых в зале ожидания, в своей квартире Загорцев спал особенно крепко. Проснувшись, он с наслаждением выполнил утренние процедуры, позавтракал и посмотрел по голографу с упорством, достойным подражания, несколько передач, постигая логику таутиканского бытия. Листая электронное меню, он натолкнулся на анонс о предстоящей вечерней трансляции футбольного матча между лучшими командами планеты. На стадионе «Большая чаша» встречались команды «Интеллект» под предводительством Лу (как значилось в анонсе) и «Энергия» под предводительством Борэ.