Олег Дивов - Назад в космос [сборник litres]

Быстрый Ворчун начал отвечать. Но я не стал следить за их увлекательной дискуссией, потому что в почту свалились два письма.

Первое было от Змеедевушки. Она предлагала очередной обмен. Все эфирные станции Ультимы будут направлены на Вулкан, но через свою персональную она может организовать трансляцию в экзосферу Альбиона с видеозаписью происходящего празднества. Таким образом я оперативно получу эксклюзивный репортаж о самой масштабной акции в честь Левин-дня и могу распоряжаться им по своему усмотрению. От меня она хотела исходники нейробов управления комбайнами Сталин-пять.

Сделка, прямо скажем, не слишком выгодная. Наверняка не только Змеедевушка догадалась организовать прямую трансляцию праздника на Ультиме в Эфир. Впрочем, программный код сельских нейробов тоже есть варианты где достать. И я согласился. Больше из желания сохранить хорошие отношения, чем по острой необходимости. Открыл для Змеедевушки директ-канал для быстрой трансляции. И перешел ко второму письму.

В почте Тэтан Извещатель был сдержан и саентологическим жаргоном не пользовался. Он получил информацию из достоверных источников о подготовке Маэлом Ивановым Третьим активного мероприятия. Причем тот собирается действовать втайне от остальных дагеров. Маэлу будут нужны помощники, но из числа самых надежных. Скорее всего он обратится к камрадам, в которых не сомневается. Возможно, призовет вас, Вилен. Советую отклонить приглашение. Подробности в данном случае не важны и не нужны. Просто откажитесь.

Меня удивило письмо Тэтана. Он и раньше советовал. Но впервые проявил заботу о моей безопасности. Похоже, ситуация и впрямь серьезная.

Я действительно был близок с Маэлом, часто поставлял ему информацию. И выполнял конкретные задания. Например, установить контакт с тем или иным юзверем. Собрать досье на вольного эфэма или ганг. Получить коды доступа к эфирным дата-базам или архивам. Провести пропагандистскую акцию на стриме. За работу бонда Маэл платил либо пенсами, либо покровительством, что на Октябре немаловажно.

Не скажу, что у нас завязалась дружба, однако временами пионер дагеров поручал мне весьма деликатные дела, за помощью в которых не ко всякому родственнику обратишься. Поэтому выглядело логичным, что он захочет привлечь меня к операции по срыванию кружев с лорда Корбетта. Но почему я до сих пор ничего о ней не знаю? И неужели дагеры наконец-то решились на нечто серьезное?

Пока я раздумывал, что ответить Тэтану Извещателю, ожил радиослайд. Маэл оказался легок на помине. Он поздравил меня с праздником и попросил до двух пополудни прибыть в колхауз по важному делу. В тот момент мне показалось, что у Иванова напряженный голос. Впрочем, это могла быть иллюзия, порожденная письмом Тэтана.

Я ответил Маэлу согласием. Набил пару строк Извещателю с благодарностью за предупреждение. Поставил станцию на управление нейробом. И вышел из трейлера.

Погода была теплая и ясная. Мы были на дневной стороне Альбиона. Его темно-синий горб занимал почти всю западную часть неба. Лондиниум потихоньку нагонял нас, приближаясь к нижней конъюнкции. Хорошо были различимы детали его освещенного полушария – желтоватый Остров Королевы, который по форме напоминает тающего снеговика, и белая плотная спираль циклона над черным океаном.

В зените парил ястреб. Вокруг зеленели кукурузные поля. На дорогу вдруг выскочила большая одичавшая кошка. Посмотрела на меня внимательно. И снова скрылась среди стеблей.

Идиллия. Жаль, что этот мир в прошлом.

Я обычно вел эфирную трансляцию из пригорода, из лесополосы рядом с каналом Волга. По времени как раз около часа неспешной поездки до проспекта Маркса. Проверил уровень заряда у кара, свернул фотоодеяло, сел и отправился в путь. Никаких предчувствий не было, только легкое беспокойство.

Колхауз – одно из старейших зданий Гагарина. Времен отцов-основателей. Поэтому у него был довольно непривычный вид, ведь строили его из необработанных камней и жаропрочного материала спускаемых модулей. Получилась средневековая крепость с окнами-бойницами и куполообразной металлической крышей, которая тускло светится под солнечными лучами.

Официально в колхаузе проводил заседания Совет по культуре. Но все, включая посольство Лондиниума, знали, что бесконечные разговоры о нашей самости там служат прикрытием для дагеров – борцов с империализмом и за независимость нашей колонии. Мистер Слотер, конечно, мог потребовать от комиссара прикрыть лавочку. Он не делал этого, потому что резонно полагал: оппозиция на виду лучше оппозиции в подполье. Он заверил меня, что даже не стал размещать в колхаузе регистрирующую аппаратуру. Зачем? Маэл Иванов Третий ведь тоже не дурак. Если найдет подозрительное устройство, перебазируется в другое место. Мистеру Слотеру выгоднее нанять бонда. Или даже нескольких бондов.

Я оставил кар с трейлером на площади перед колхаузом. У парадного входа с декоративными колоннами, которые были изготовлены из посадочных опор-амортизаторов, меня дожидалась Накка Петрова Пятая – наша юная амазонка, которая училась на агронома, но все свободное время проводила в спорткомплексе. Издалека ее можно было принять за мужчину: высокая, широкая в плечах, мускулистая. Мы обменялись поздравлениями, потом Накка потребовала сдать устройства связи. Пришлось отстегнуть радиослайд.

Я поинтересовался, к чему такие предосторожности. Она ответила, что сегодня собирается узкий круг. Информация Тэтана Извещателя подтверждалась. Мне стало тревожно и любопытно.

Подошли еще двое камрадов. Мы поболтали о всякой ерунде типа видов на урожай. Минут через пять нас пригласили в конференц-зал. Всего собралось два десятка человек. Исключительно знакомые лица.

В президиуме под старинными портретами капитанов ковчега сидели Маэл Иванов Третий и его брат-сын Маэл Иванов Четвертый, который хоть и был совсем мальчишка, но пользовался авторитетом у дагеров. Говорили, что агрессивен и беспощаден. Он начал выступление первым. Встал и сообщил, что сегодня на посольский космодром прибыла глайдер-яхта Ее Королевского Величества. Под предлогом участия принца Ричарда и министра по делам Трехсотлетия Октября в праздничных мероприятиях. На самом деле на борту нет ни принца, ни министра. Вместо них прилетел неопознанный тайный советник, который должен вручить послу отзывную грамоту. Через двое суток лорд Корбетт вернется на Лондиниум. Это наш шанс, сказал Маэл Иванов Четвертый. Мы должны им воспользоваться.

Следом слово взял его брат-отец. Он заявил, что при смене посла всегда возникает ситуация относительного безвластия. В наших силах усугубить ее всеобщей стачкой. Но это только полдела. Мы планируем предпринять более решительные действия. Они связаны с риском для жизни и здоровья. Призываю вас серьезно подумать, камрады: готовы ли вы пожертвовать здоровьем или даже жизнью во имя независимости Октября? Тот, кто не чувствует в себе уверенности, пусть прямо сейчас встанет и выйдет. Он останется нашим камрадом, однако доверить ему детали второй части плана мы не можем.