Олег Дивов - Назад в космос [сборник litres]

По очевидным причинам в послевоенное время передовым стал Редплейс на Марсе. Коммунистическая идеология и эстетика, но, главное, суровые условия малопригодной для жизни планеты помогли ему сохранить относительное единство и технологии. Между планетами развернулась торговля: Марс покупал продовольствие, Земля закупала технологии. С какого-то момента земные плейсы начали конкурировать за доступ к марсианским изделиям и патентам. Появились лунные пираты. Появились новые внеземные колонии в поясе астероидов. Начались локальные войны между плейсами, что способствовало их укрупнению с целью наращивания мощи.

Именно в этот период очередного исторического цикла появились звездолетные ковчеги. Технология безынерционного энергообмена позволяет создавать разгонные блоки – станции на различных источниках, которые производят и аккумулируют энергию, чтобы затем передать ее на борт летящего космического корабля. Там она используется двояко. На разогрев отбрасываемого вещества, в качестве которого могут служить водный лед, замерзший газ, легкий металл или даже астроидный камень. И на создание энергетического кокона, который защищает корабль от воздействия космических частиц и микрометеоритов.

Идея вроде бы проста, но требует привлечения значительных ресурсов. Например, чтобы разогнать ковчег до релятивистской скорости, блоки должны работать годами, а потом работать еще столько же, чтобы помочь ковчегу затормозить и выйти на орбиту рядом с целью.

Тем не менее возросшая космическая активность подталкивала плейсы к освоению новых рубежей. И вскоре появился первый ковчег, который строили всей Землей. Он отправился к Гее – экзопланете в системе Альфы Центавра. Позднее стартовал ковчег, созданный влиятельным плейсом Саентологической церкви при участии других религиозных организаций. Его экипаж и переселенцы высадились на Ксену в системе Тау Кита. Следующей целью стала луна Лондиниум суперюпа Альбион в системе Лаланд 21185, которую взялся осваивать Бритишплейс.

Почти полтора века строительство ковчегов стимулировало развитие мировой экономики, однако в конце концов наступил кризис. Поэтому два последних ковчега, отправленные плейсами Марса и Цереры, уходили к своим целям в период упадка и политической неопределенности.

Последний из них смог добраться до Ультимы в системе Звезды Каптейна. Нашему повезло меньше – Редплейс вступил в отчаянную скоротечную войну с землянами за контроль над космическими трассами, потерпел поражение и был вынужден демонтировать разгонные блоки. Если бы не вмешательство Лондиниума и Бритишплейса, то ковчег, без сомнения, погиб бы.

Однако, как иногда случается, трагические события прошлого помогают решить проблемы будущего. Ковчег Редплейса не был разобран переселенцами, которые с трудом выживали на Октябре, и сохранился на орбите Альбиона памятником великой эпохе. Сегодня ему предстояло спасти человечество.

Посольство Лондиниума находится в тупике Томаса Мора, в северной части города. Но чтобы добраться до него, потребовалось почти три часа. Улицы Гагарина были засыпаны обломками разрушенных зданий, поэтому я использовал объездную трассу, которая тянется через территорию агрокомплексов.

По дороге доктор Уортроп связался через свои часы, которые все-таки оказались радиослайдом, с лордом Корбеттом и сообщил ему, что у нас есть действующая эфирная станция, которую можно использовать для старта королевской глайдер-яхты. Однако следует учесть, что станция любительская, самодельная, малой мощности, и кумулятивный эффект Левина даст невысокий результат. Поэтому яхту надо максимально облегчить, а ее двигательную установку переоборудовать под ближний энергообмен. Посол заверил, что немедленно призовет техников для подготовки эвакуации.

Расчет доктора оправдался. После отключения эфирных устройств на Лондиниуме и уничтожения аналогов на Октябре посольство оказалось отрезанным от мира, причем в черте города, который очень скоро обрушит на него всю ненависть, на какую только способен. Лорд Корбетт явно не хотел быть повешенным на кружевах и согласился бы на любые условия.

В тупике перед закрытыми воротами посольства собралась толпа горожан. Среди них было много раненых, в крови и серой пыли. Некоторые агрессивно требовали пустить их на территорию и оказать медицинскую помощь. Ворота и забор охраняли вооруженные королевские солдаты. Они мрачно смотрели на толпу и пока не предпринимали никаких действий.

Я затормозил и решил, что нам придется на какое-то время оставить трейлер. Однако ворота тут же распахнулись, вперед вышла цепь новых солдат с большими щитами, которыми людей начали расталкивать в стороны. Наконец в толпе образовался коридор, и я увидел мистера Слотера, который призывно махал нам руками.

Через минуту мы были на территории посольства, а ворота снова медленно закрылись за нами, хотя горожане стали напирать, а некоторым даже удалось прорваться сквозь цепь.

Мне было неприятно снова увидеть мистера Слотера. Я, конечно, успел поразмыслить и пришел к выводу, что вряд ли атташе по обмену был на борту квадрокоптера, пилот которого столь решительно расправился с дагерами и пытался застрелить меня. Но осадок, как говорится, остался. Мистер Слотер не был мне врагом. Даже наоборот – он был моим нанимателем и куратором. Только при этом он был врагом моих камрадов, а после их гибели правила изменились, и я чувствовал внутреннюю необходимость отплатить за его подлость.

Атташе тоже обрядился в полевую солдатскую форму, на поясной ремень повесил кобуру с пистолетом. Поприветствовал меня и сказал, что рад видеть живым. Я ответил, что если бы он лучше сдерживал своих крыс, то и повода для радости не было бы. Мистер Слотер изогнул бровь, чем подтвердил: скорее всего он не знает о стрельбе у колхауза.

Мы сразу поехали на площадку космодрома, где стояла на шасси гордость королевского космического флота – глайдер-яхта. Уникальная и неповторимая. Еще школьником во время экскурсии по посольству я смог полюбоваться ее зализанными формами и гладкой бело-матовой поверхностью плоского фюзеляжа – настоящее чудо, хоть и рукотворное.

На опущенной погрузочной рампе нас дожидались техники. Они уже выгрузили часть оборудования, в основном дублирующего, размонтировали энергообменник гибридного двигателя, теперь таскали предметы роскоши, чтобы еще уменьшить сухую массу яхты.

Я переговорил с ними, описал характеристики своей станции, показал, как работать с нейробом и где находятся разъемы под питание от аккумуляторов.

Потом я, доктор и атташе направились на встречу с послом. Лорд Корбетт ждал нас в кабинете с вычурной обстановкой. Он не изменил своим привычкам – предстал перед нами в женском платье, скроенном по моде викторианской эпохи. На столе перед ним был развернут древний радиослайд с большим монитором и массивной клавиатурой. Похоже, через него посол поддерживал связь с Лондиниумом при отсутствии доступа к Эфиру.