Александр Сафонов - Братья по разуму

– То есть местным однозначно не выжить? – уточняю я. – А как они дышат, если мы на вид почти одинаковые?

– Почему же? Приспособятся. К тому же это будет не быстрый процесс. У них кислорода 19–21 процент, у нас 12–14. Медленное снижение в течение нескольких лет позволит местным адаптироваться.

– А почему они должны адаптироваться, а не мы? И почему такая разница?

– Могли бы и мы. Но есть один нюанс, – терпеливо объясняет Бирри. – Продолжительность жизни напрямую связана с потреблением кислорода. При большей концентрации обменные процессы в организме протекают быстрее, и человек стареет значительно раньше. А разница обусловлена разными способами функционирования атмосферы. Если у нас её состав регулируется искусственно, то у них, как мне кажется, всё происходит естественным путём, за счёт большого количества флоры.

– А тебе не жалко эту планету? Её ведь превратят в подобие Астрона или Лиции, где живого дерева не увидишь, не говоря уж о животных.

– Не стоит так пессимистически себя настраивать. Астрон изначально был довольно безжизненной планетой, там никогда не было крупных животных, да и с флорой не очень. Его заселили, потому что других вариантов не было. А вот Лиция страдает от перенаселения и если найти еще пару таких планет как Альфа, то возможно ситуация изменится. Миллионов двести переселенцев не сыграют большой роли при текущей заселенности Альфы. К тому же у них очень много проблем, которые мы бы могли помочь им решить. Например, эти древние транспортные средства, загрязняющие атмосферу. Знаешь сколько в воздухе свинцовых и серных соединений!

– А еще они стреляют друг в друга, – напоминаю я. – Как мы можем эту проблему решить?

– Для этого нужно выяснить причины конфликтов. Не для развлечения же они это делают. Установить из-за чего война, тогда сможем предложить решение. Нужно относиться к ним как к детям, мы значительно более развиты и технически, и умственно, чем они.

– Если бы все думали так, как ты, – вспомнил я Кэрриса.

Укладывать меня спать Бирри не пошла, чем я и воспользовался, чтобы еще посидеть над расшифровкой. Но уже без фанатизма: определив еще четыре слова на сегодня закругляюсь. Даже если я не буду спать совсем, мне понадобится не меньше месяца, чтобы начать хоть что-то понимать в разговоре. Нужно что-то придумать…

К счастью думать ничего не пришлось. Утром меня разбудил лично дядя Амати:

– Вставай соня, для тебя подарок!

– Какой подарок? – протираю глаза. Пока ничего не вижу.

– Мэтти с ребятами установили портальную установку на побережье одного из морей. Биррия попросила их наловить обитателей вод. И неожиданно поймали человека, то есть детеныша.

– Живого? – мигом вскакиваю и натягиваю шорты. – В воде? Они живут в воде? Маленького? Они там размножаются?

– Не части! – замахал руками дядя. – Не такого уж маленького, размером с тебя. А что он делал в воде, сам у него спросишь.

– Ура! Где он? – рванул я к двери.

– Стой! Пока он у Биррии, она проводит обследование, потом передаст тебе. Да стой же!

Но я уже в коридоре, мчусь к лаборатории. Пару раз врезался головой в потолок, никак не привыкну к маленькой гравитации. Замолотил руками и ногами в дверь – доступа в неё нет. Хотя там хорошая звукоизоляция (приходилось бывать), Бирри услышала. Дверь открылась, но девушка перегородила собой путь:

– Успокойся! Приходи через полчаса, я скоро закончу.

– Ну пожалуйста! – взмолился я. – Я буду тихонько сидеть в уголке и не мешать.

Поколебавшись, Биррия отодвигается чуть, я сразу проскальзываю в образовавшуюся щель.

– Куда? Сядь там! Сойдешь с места – выгоню!

Мои глаза прикипели к лежащему на кушетке существу. Вблизи альфянин мне уже не показался родственным нам. Возможно потому, что я впервые увидел живого аборигена без одежды. Мальчик, немного меньше чем я, но значительно более худой, с просвечивающимися ребрами. Странные белые волосы на голове и не менее странная бледная кожа.

– Он спит? – шепотом спрашиваю у Бирри.

– Его отключили гипноизлучателем. Когда закончу обследование приведу в чувство. Я вообще-то заказывала рыбу, а доставили вот это!

– А почему он такой белый? И волосы и кожа?

– Белый цвет волос – аномалия ДНК, странно, что у них он довольно распространен. А окрас кожи вызван недостатком меланина. Для альбиносов характерен его недостаток. Но меня больше удивляет состав его крови. Значительно меньше тромбоцитов, чем у нас, но зато больше метаболитов. И непонятно, чем вызвано повышенное давление. Сто десять на семьдесят! Причем, как мне кажется, для него это норма. А температура! Подойди, потрогай его.

Мигом оказываюсь рядом и осторожно касаюсь рукой сначала ноги, потом живота альфянина.

– Горячий!

– У него температура 37,2! И тоже, видимо, норма. А вот внутри ничем не отличается от нас. Разве что отсутствием вживляемых устройств. Медицина у них, как и транспорт, отстала от нас на тысячелетия. У него очень плохие зубы, в одном я обнаружила затампонированное цементным раствором отверстие! И еще глисты! В кишечнике и в печени. Грибки и полипы. Также мне не нравятся его бронхи. И это всё у ребенка, представляю в каком состоянии у них взрослые!

– Ты его вылечишь? – я по ходу рассказа заглянул в рот мальчишки, убедился, что зубы на самом деле выглядят ужасно, потрогал волосы, неожиданно оказавшиеся очень мягкими. Даже понюхал его: обычный запах чистой кожи, немного сладковатый.

– Пока делаю пробы, неизвестно как его организм отреагирует на наши препараты. Ему бы вживить анализатор, нужно спросить у капитана какие на него дальнейшие планы. Если отпускать не планируем, то и лечить нет смысла. А если отпустим, то придётся стирать память.

– Отпускать? Пока он не расскажет мне всё что знает, я его никуда не отпущу. А потом…, он ведь не животное…, чучело из него не сделаешь. Когда ты его разбудишь? – горю от нетерпения.

– Иди, посиди немного. Еще пару анализов.

«Немного» затянулось минут на двадцать. Наконец дождался, Бирри убрала подальше оборудование, предупредила меня, чтобы молчал и не двигался. Нажала легонько пальцем на точку на шее мальчика и сделала пару шагов назад. Через полминуты существо пошевелилось, раскрыло глаза, тут же зажмурилось. Освещение действительно яркое. Подняв голову, прижмурившись, посмотрел вокруг. Рывком сел, в странной позе, подтянув к груди колени и замер глядя на меня немигающим взглядом. Страха в его глазах не наблюдаю, больше удивление. И почему я вызвал его интерес, а не Биррия с её двухметровым ростом?

– Спроси у него что-нибудь. Ты ведь знаешь несколько слов.

Подумав, произношу одно из известных слов-приветствий: хелёу. Мальчишка моргнул пару раз, но никак не отреагировал. А вдруг он не разговаривает? Какая-то морская разновидность, не зря его в воде поймали.