Игорь Вереснев - Реквием по вернувшимся [СИ]

Она чуть подправила улыбку, сделала её грустной и покорной. Спросила тихо:

– Можно узнать – меня расстреляют или как-то по-другому это сделают?

Медноволосая дёрнулась, сжалась, вцепилась в оружие так, что костяшки пальцев побелели. Но Ярослава продолжала говорить:

– Ты же, наверное, знаешь, – как это бывает? Если из бластера стреляют в человека, это больно, да? Куда вы обычно целитесь во время расстрела? Куда ты целишься?

Спрашивала и тут же выуживала ответы из эмоциональных всплесков медноволосой. Расстреливать той не приходилось ни разу. Во время боевых операций – да, она убивала врагов. Но это иное, горячка боя совсем не то, что хладнокровный расстрел. Медноволосая испугалась, что ей придётся «зачистить» эту женщину, о жизни которой она успела узнать слишком много, чтобы не видеть за безликим «объектом» человека. Она мало прослужила в тайной полиции, не успела полюбить эту работу – убивать. Хорошо!

– Когда меня будут расстреливать… ты можешь попросить, чтобы тебе это поручили? Понимаешь, когда я училась в школе, у меня была подруга, чем-то похожая на тебя… И мне будет не так страшно.

Охранница наконец-то решилась разлепить губы. Подписывая смертный приговор и себе, и все остальным, кто был в доме:

– С чего ты решила, что тебя расстреляют? Никто не…

– Расстреляют! – уверенно кивнула головой Медведева. – Я стала свидетелем событий, весьма неприятных для некоторых уважаемых людей космофлота. Например, для человека, который вами сегодня командует. А со свидетелями не цере…

– Ярослава!

Вскрик был такой громкий и неожиданный, что Медведева дёрнулась всем телом. И грустная улыбка вмиг застыла, превращаясь в гримасу. Вскрик был больше, чем неожиданным. Он был невозможным, немыслимым.

Она невольно обвела взглядом комнату. Естественно, здесь не было никого, кроме неё и рыжей охранницы. И уж тем более, здесь не было…

– Ярослава!

Голос звучал не в ушах, гораздо глубже, внутри её сознания. И доносился он будто из чёрной бездны. Но она узнала. Не могла не узнать.

– Вероника?! Ты где?

– Я не знаю. Здесь ничего нет, кроме темноты.

– Но меня ты видишь?

– Нет, но я чувствую твоё присутствие. Ты где-то близко, рядом!

Сначала происходящее показалось Ярославе невозможным. Но в следующий миг она поняла – только так и могло всё закончится, не иначе. Подарки богов не бывают добрыми или жестокими, их делают такими люди. Вероника не умерла. Перестала существовать оболочка, в которой она вернулась на Землю. Перестала существовать, потому что её не смогли удержать здесь. Пытались, разумеется – дочь, родители, – но этого оказалось недостаточно. Слишком сильно другие хотели, чтобы её не было, чтобы она навсегда осталась лежать среди каменных россыпей Горгоны. Слишком сильными были те, кто этого хотел…

– Ярослава, почему я здесь? Я не хочу быть здесь!

Времени на размышление не оставалось. Её поединок с неизвестным противником закончился. Да и не было никакого поединка! Нет места для поединков и противостояний в мире, где всё взаимосвязано.

Ярослава решилась:

– Я вытащу тебя, обязательно! Ты сможешь пойти за мной?

– Пойти? Как?.. Да, могу! Я могу идти, значит, я выберусь отсюда, правда?!

Случайностей нет. Ярослава могла покинуть этот дома, используя медноволосую девчонку в качестве живой торпеды. Но смысла в этом не было никакого. Волна ненависти, которую она поднимет, неизбежно уничтожит Ваню. Ей в любом случае не построить личный, ни от кого не зависящий рай – на Земле. А чтобы попасть туда, где это будет возможно, где Вероника – и остальные! – вновь станут людьми, где Ваня вновь научится любить, и где время измеряется лишь счастьем, нужно доиграть свою роль до конца. Случайностей нет.

Она посмотрела на охранницу. Разговор с Вероникой проходил в полном безмолвии, но удержать бесстрастную маску на лице не получилось. Девица развернула бластер стволом в её сторону, вцепилась в оружие обеими руками. Видимо, не могла решить – то ли сразу стрелять, то ли звать на помощь.

Ярослава расслабилась, постаралась, чтобы голос звучал мягко:

– Успокойся, я не собираюсь сбегать от вас.

Рихард положил руки на письменный стол, удобней устроил зад в кресле. Он старался освоиться в этом кабинете, почувствовать себя в нём «как дома». Недаром ведь говорят – дома и стены помогают, а Берг не отказался бы ни от какой помощи в предстоящем разговоре. Тем более, что в собственный «дом», Управление Космофлота, соваться пока не следовало по крайней мере, по двум причинам. Во-первых, пресловутая секретность, а во-вторых… О второй причине Рихард старался не думать.

Он обвёл взглядом кабинет для допросов. Или для бесед со свидетелями – как кому нравится. С точки зрения тайной полиции особого различия между этими категориями «объектов» не было. Здесь не суд, никто не станет доказывать вину. Считайте, что вам повезло, если разрешат попытаться доказать невиновность. Рихард улыбнулся этой мысли. Десять лет назад такое ему в голову не приходило. Десять лет назад он твёрдо знал, что занимается правым делом.

Он вспомнил утренний разговор с шефом. Интересно, откуда начальник СБК получает оперативную информацию о действиях подчинённого? Специально приставил кого-то следить или есть информатор в группе Арман? Скорее, первое, чем второе. Инспектор Берг следит за «двойниками», некто следит за инспектором Бергом. Нормальный расклад, так и должно быть в серьёзной операции. В любом случае, завтра ему предстоит визит в Управление, и «разбор полётов» ожидается нешуточный, – очень уж с большим сомнением смотрел шеф во время разговора.

Берг потёр висок. Ладно, о завтрашних заботах будем думать завтра, сегодня ему предстоит беседа с Медведевой. Или допрос. Два дня прошло с облавы на «гнездо чайки», и, разумеется, ни Коцюбу, ни Круминя в Крыму перехватить не удалось. Так что откладывать разговор дальше смысла не было. А после завтрашнего визита в Управление вообще неизвестно, как всё обернётся.

Он нагнулся к селектору:

– Проводите задержанную Медведеву в четвёртую комнату, пожалуйста.

Пока где-то внизу, в подземной тюрьме Главного Управления тайной полиции, конвоир вёл «задержанную Медведеву», Рихард успел ещё раз проверить электронную защиту помещения. Звукоподавление здесь обеспечивалось по высшей категории, только пользы от этого немного. Поэтому, закончив проверку штатной аппаратуры, он вытащил из внутреннего кармана пиджака небольшой серебристый коробочек, сунул его в ящик стола, нажал красную кнопочку на торце. Вот теперь он был уверен – ни один микрочип в этой комнате не работает. В том, что окружающие его стены имеют уши, Берг не сомневался. И догадывался, чьи.