Фрэнк Херберт - Дюна [обновлённый перевод от 2019 года] [litres]

– А говорили, что ты умер, – повторил Гарни.

– Так было безопаснее для нас, – ответил Пол.

В этих словах Гарни услышал извинение – другого не будет – за то, что его бросили одного, без поддержки, заставили поверить, что его юный герцог, его друг – мертв. Он подумал: «А осталось ли в этом воине хоть что-то от мальчика, которого я учил бою?»

Пол шагнул вперед, глаза его потемнели:

– Гарни…

Все случилось само собой – они обнимались, хлопали друг друга по спине… Действительно, живое тело!

– Ну, молодец! Ну, молодец! – твердил Холлик.

Пол отзывался:

– Гарни, ай да старина! Старина Гарни!

Наконец они слегка отступили, поглядели друг на друга. Гарни глубоко вздохнул:

– Так вот откуда у фрименов эта боевая мудрость! Мне следовало бы догадаться. Они все время поступают так, как сделал бы я сам. Если бы только знать… – Он покачал головой. – Если бы ты, мальчик, просто переслал мне весть. Ничего бы не остановило меня. Я прибежал бы сразу и…

Взгляд Пола заставил его умолкнуть – твердый взвешивающий взгляд. Гарни вздохнул:

– Конечно же, нашлись бы и такие, кому стало бы любопытно, куда это сломя голову помчался Гарни Холлик, и не все ограничились бы только вопросами. Им потребовались бы и ответы.

Пол кивнул, оглядел обступивших фрименов: на лицах фидайинов читалось любопытство. Он вновь перевел взгляд от собственных смертников на Гарни. В этой встрече он видел добрый знак, она сулила хорошее будущее. Это увеличивало радость.

«Если со мной будет Гарни…»

Пол взглянул вниз, за спины фидайинов, на оставшихся в живых контрабандистов.

– За кого твои люди, Гарни? – спросил он.

– Все они – контрабандисты, – отвечал тот, – они за выгоду – где она есть.

– В нашем деле трудно найти выгоду, – отвечал Пол, уловив еле заметные движения пальцев на правой руке Гарни, старинный кодовый сигнал Атрейдесов, означавший, что среди контрабандистов были люди, которых следовало опасаться.

Прикоснувшись к губе, он дал понять, что заметил сигнал. Оглядел стоявших поодаль на скалах фрименов. Взгляд его упал на Стилгара. Воспоминание о его еще неясной судьбе несколько охладило оживление Пола.

– Стилгар, – сказал он. – Это Гарни Холлик, о котором я тебе говорил. Один из мастеров боя, что служили у отца, мой учитель и старый друг. Ему можно доверять полностью.

– Я слышал, – ответил Стилгар, – ты его герцог.

Пол поглядел на его профиль, темневший на фоне камней, задумался на мгновение. Что заставило Стилгара сказать именно эти слова? Ты его герцог. Что-то в интонации Стилгара, какой-то едва уловимый оттенок намекал, что сказать он хотел иное. И так это не было похоже на Стилгара, предводителя Вольного народа, никогда не скрывавшего мыслей!

«Мой герцог! – подумал Гарни, по-новому оглядев Пола. – Да, Лето мертв, и титул теперь лег на плечи Пола».

И вся эта фрименская война на Арракисе начала приобретать у него в голове совершенно иной облик. Мой герцог! Давно отмерший кусок его души стал оживать. Только частью сознания воспринял он приказ Пола разоружить контрабандистов и допросить.

Полностью смысл приказа дошел до него с опозданием, когда кое-кто из его людей начал протестовать. Он покачал головой, стремительно обернулся.

– Вы что, оглохли? – отрезал он. – Это законный правитель – герцог Арракиса. Повинуйтесь его приказу!

Не скрывая недовольства, контрабандисты подчинились.

Пол подошел к Холлику и негромко произнес:

– Гарни, я не ожидал, что в эту ловушку попадешь именно ты.

– Я полностью одурачен, – сказал Гарни. – Держу пари, это пятно специи не толще песчинки – наживка, и ничего более.

– Считай, что пари ты выиграл, – ответил Пол. Он поглядел вниз, на сдававших оружие контрабандистов. – В твоем экипаже есть еще кто-нибудь из людей моего отца?

– Никого. Все разбежались. Кое-кто зацепился среди вольных торговцев. А большая часть потратила весь заработок, чтобы только убраться отсюда.

– Но ты остался.

– Я остался.

– Из-за Раббана, – констатировал Пол.

– Я было решил, что кроме мести у меня уже ничего нет.

Странный отрывистый крик прозвучал с вершины хребта. Поглядев вверх, Гарни заметил взмахивающего платком фримена.

– Приближается делатель, – сказал Пол. Он поднялся на вершину, Гарни последовал за ним, вдвоем они поглядели на юго-запад. Вздымаемая червем гора была уже неподалеку. Пылящий след прорезал дюны.

– Довольно большой, – кивнул Пол.

Фабрика-краулер внизу лязгнула, медленно развернулась, словно гигантское насекомое, и направилась к скалам.

– Жаль, что не уцелел каргон, – заметил Пол.

Гарни поглядел на него, потом на дымящиеся обломки в пустыне, куда рухнуло крыло и топтеры, сбитые ракетами фрименов. Вдруг ему стало жаль тех людей, что погибли там… его людей, и он сказал:

– А вот отец твой более жалел бы о погибших людях.

Пол сурово поглядел на него, потом, опустив взгляд, произнес:

– Это были твои друзья, Гарни. Понимаю. Но для нас вы – бродяги, которые могли подглядеть, что не следовало бы. Пойми это.

– Прекрасно понимаю, – ответил Гарни, – и с нетерпением хочу увидеть то, о чем мне не следует знать.

Подняв глаза, Пол заметил хорошо знакомую волчью улыбку на лице Гарни, натянувшийся на челюсти шрам.

Гарни кивнул вниз, на пустыню, где рассы́пались занимавшиеся своим делом фримены. Его явно удивляло, что никто и не думает беспокоиться, хотя червь приближался.

В дюнах, за пятном, что-то гулко заухало, звук, казалось, сотрясал почву под ногами стоящих. Гарни видел, как выстроились фримены на пути червя.

Червь вынырнул из песков, словно гигантская рыба, перебирая кольцами. Буквально секунда, и, как прекрасно было видно Гарни с этой высокой точки, на черве прыжком оказался первый фримен и развернул его в обратную сторону. За наездником на чешуйчатый поблескивающий бок последовали остальные.

– Ну хотя бы этого тебе не положено видеть, – произнес Пол.

– Слышал я кое-что, слухи и россказни, – удивился Холлик, – но поверить в такое нелегко, пока не увидишь своими глазами. – Он покачал головой. – Этих чудовищ боится весь Арракис, а для вас они – верховые животные.

– Ты помнишь, отец говорил о пустынной силе, – сказал Пол. – Вот она. Поверхность планеты принадлежит нам. И ни буря, ни чудовища, ни жара и безводье нас не остановят.

«Нас, – подумал Гарни. – Он имеет в виду Вольный народ. Говорит, словно и сам один из них». И вновь Гарни заглянул в синие глаза Пола. Специя. Его собственные глаза лишь слегка отливали синевой – ведь контрабандисты ели и пищу, привезенную с других планет, и степень синевы глаз среди них поэтому была различной. В ходу было выражение «помазали специей» – оно значило, что кто-то становился почти туземцем. В этом выражении всегда крылся оттенок некоего недоверия.