Йен Макдональд - Восставшая Луна

– От Сестринства что-нибудь осталось?

– Мадриньи. Храм в Жуан-ди-Деусе. Легенды, – говорит Лукас. Он опирается на трость. – Хватит ли этого? Не знаю. Я далек от вопросов веры. Здесь будет твой офис?

– Пока не уеду обратно в Меридиан. Сперва я должна кое-что сделать. И… Лукас, я не могу допустить, чтобы тебе сошло с рук то, что ты устроил.

Он криво улыбается и опирается на трость, словно обессилев.

– Так и думал, что этот момент настанет. Знаешь, одно время мне снилось, будто я горю и задыхаюсь. Тону в расплавленном металле. Ужасные были сны.

– Ты поступил ужасно.

– Я это сделал во имя Рафы, Карлиньоса, нашей матери. И тебя.

– Наши долги погашены.

– Теперь – да.

– Ты выйдешь на пенсию с достоинством, – говорит Ариэль. – Возделывай свой сад. Стань лучшим в двух мирах знатоком босановы. Займись спортом – у тебя же есть своя гандбольная команда. Изучай политику, публикуй проницательные и едкие комментарии. Воспитывай сына.

Ариэль видит, как по лицу Лукаса пробегает волна застарелой боли.

– Похоже, приговор милосердный.

– В самом деле? – говорит она. – Зачем ты хотел увидеться со мной, ирман?

– Зачем ты это сделала? Корта не играют в политику. И вот мы здесь, устроили собрание Орлов.

– Видья Рао показалэ мне будущее.

На мгновение Лукас не может вспомнить, о ком речь.

– Экономист. Из «Уитэкр Годдард». Эйные компьютеры выдали пророчество для тебя? Как их э называет?

– Три Августейших Мудреца. Нет, от э мне стало известно о беседе, которая состоялась с Ван Юнцин, Ансельмо Рейесом и Моникой Бертен. Э предложилэ идею Лунной биржи.

– Я видел презентацию.

– А ты был на совещании, где земляне предложили финансировать этот проект, исходя из того, что он не нуждается в человеческих ресурсах?

– В каком смысле? – Лукас неловко переминается с ноги на ногу, опираясь на трость.

– Видья Рао попросилэ свои компьютеры построить вероятные варианты будущего. И все они предвещали Луну, обезлюдевшую от болезней. Чума, Лукас. Таков план землян для нас. Темное орудие, превращающее все ценное в пыль. Я оказалась единственной, кто мог принять меры. У меня был прямой путь к власти, необходимой, чтобы их остановить.

– Используй коды.

Всего один приказ – фамильяр уже выложил перед ней всё, все варианты и полномочия Орла Луны, – и Ариэль может насадить каждого землянина на клинок.

– Мы должны быть лучше их, Лукас.

Она не допустит еще одного Железного Ливня.

– Они не станут колебаться.

Ариэль изучает виртуальный массив команд, указов и исполнительных функций. Вот оно. Плод мысленного труда.

– Я этого не сделаю, Лукас.

– Да будет так, – говорит он и сжимает пальцы в приветствии семьи Корта. – Я уйду на покой, но не с достоинством. Собираюсь бесить и раздражать изо всех сил. Кто-то должен призывать тебя к ответу, сестра.

– Лукас.

Он поворачивается на верхней ступеньке.

– То, о чем я тебе сказала. То, что мне надо было сперва сделать. Я это только что сделала.

В Левенгуке королева путей ВТО подключает скафандр к диагностическому порту разбитого грузового тягача.

На стеклянных полях к югу от Абу-эл-Вафы стекольщик посылает ботов-ремонтников на поиски трещин.

На гелиевых полях в Море Змеи пылевик снимает колпачок с вакуумного маркера и пишет «Корта Элиу» поперек логотипа «Маккензи Гелиум».

В Меридиане, в закусочной «Седьмой фанк» на проспекте Терешковой, повар, знаменитый своей лапшой, вертит, вытягивает и растягивает тонкое тесто, пока клиенты сплетничают о потрясениях и сюрпризах на процессе «Корта против Корта».

В Тве девушка-садовод проверяет ресурсы теплицы, давая перекрестные ссылки на банки семян АКА. Она слыхала, что будет громкая свадьба: Маккензи – Воронцовы – Асамоа. Кто-то должен поставить им цветы.

На восемьдесят седьмом уровне Пертской башни Царицы Южной школьница отводит взгляд от одноклассников, с которыми общалась по сети, и выглядывает в окно квартиры: что это мелькнуло в правом нижнем углу ее поля зрения? Летун? Она любит наблюдать за летунами.

В правом нижнем углу поля зрения у каждого из них, в каждом глазу, на протяжении всей жизни и памяти, пребывали четыре крошечные иконки. Воздух, вода, данные, углерод – Четыре Базиса.

И внезапно повсюду эти огоньки гаснут.

Сперва – паника. За полвека огни, означающие жизнь, здоровье и богатство, никогда не подводили.

Потом вся Луна задерживает дыхание. Не дышит, потому что не знает, удастся ли сделать еще один вдох. Не дышит, пока глаза не начинают выпучиваться, мозг – кипеть, а сердце – кричать. В какой-то момент терпеть уже нельзя.

Луна выдыхает.

И вдыхает. Задаром. Не мелькают битси крошечными золотыми цифрами, не приходят уведомления о цене. Ее нет. Второй вдох, третий, и еще, еще… Они дышат бесплатно и свободно.

Ариэль Корта отменила Четыре Базиса.

Молодой человек очень красив в лунном смысле: высокий, смуглый, со светло-карими глазами и темными волосами; выбрит до квантового уровня. Конечно, высокий и приятно сложенный. Когда она впервые попала на Луну, сочла лунных жителей некрасивыми: пропорции неправильные, верхняя часть тела слишком тяжелая, конечности чересчур длинные, суставы чуть смещены. Она научилась оценивать их согласно местной эстетике, и с этой точки зрения молодой человек весьма привлекателен. А снаружи – еще пять его соотечественников, столь же красивых, готовы штурмовать квартиру, если она проявит сопротивление. Средних лет чиновница Уполномоченной лунной администрации против крепкого молодого бразильца.

Интересно, где он прячет нож под этим костюмом?

Мода снова изменилась. Она так и не поняла, почему Луна очарована историей моды и ретро-причудами. Знает, что ее считают безвкусно одетой из-за скромного, политически нейтрального костюма. Она же считает их изнеженными и реакционными.

– Сеньора Ван? Меня зовут Нельсон Медейрос. Я здесь по поручению Орла Луны. Вы не возражаете?

Он указывает на дверь.

Боты могли бы срезать этот элегантный костюм с самоуверенного щенка, а потом и его самого разрезать на части. Когда боты заснули и ей не удалось заставить их повиноваться, она поняла, что этот визит неизбежен.

– Ну и как это произойдет? – спрашивает Ван Юнцин. – Вышвырнете из шлюза? Ударите ножом в шейные позвонки?

– Сеньора… – говорит Нельсон Медейрос. – Вы мне плюнули в душу. Может быть, там, внизу, так и делают, но мы – цивилизованные люди.

Эскольты, которых она себе вообразила, ждут снаружи с Моникой и Ансельмо, а также стайкой моту.

– Мы едем на вокзал? – спрашивает Ван Юнцин. Ансельмо и Моника так и не изучили трехмерную картографию Меридиана, но она выросла в башнях-небоскребах Гуйчжоу и может читать уровни, пандусы и лифты, как коридоры, пешеходные переходы и эстакады своего детства.