Ёсики Танака - ЛоГГ. Том 3. Стойкость

— Я помню, кто это. Что насчёт него?

— Мы получили на Бориса Конева жалобу от нашего представителя в Союзе. Похоже, он не слишком открыт к сотрудничеству и трудолюбив, а главное — совершенно немотивирован.

— Хмм…

— Как свободный торговец, он, видимо, неплохо соображал и умел вести дела. Но связывать его статусом госслужащего… Разве это не то же самое, что приказать кочевнику вспахать поле?

— Хочешь сказать, что он не подходит для этой работы?

— Пожалуйста, простите, если рассердил вас. Наверняка действия вашего превосходительства являются результатом всестороннего рассмотрения…

Рубинский сделал крохотный глоток вина, покачав его во рту.

— Здесь не о чем беспокоиться. Возможно, Конев и вправду лучше подходит для самостоятельной работы. Однако у меня есть пешки, которые кажутся бесполезными сейчас, но чьё предназначение станет очевидным впоследствии. Причём зачастую, как с банковскими счетами и облигациями, — чем дольше срок, тем выше процентная ставка.

— Это, несомненно, так, но…

— Сколько сотен миллионов лет потребовалось для образования нефти в пластах Земли, прежде чем она стала чем-то полезным? По сравнению с этим, если человеку дать пятьдесят лет, то он обязательно покажет результат, как бы бестолков он ни был. Не нужно волноваться.

— Сотни миллионов лет, вы сказали?.. — пробормотал помощник со странным чувством поражения, словно разрыв между ними только что в одно мгновение увеличился до отказа.

Подумав несколько секунд, Кессельринг снова посмотрел на правителя.

— И всё же… Направление движения пешек на шахматной доске определено изначально, но к людям это не относится. Они двигаются в ту сторону, куда хотят сами, и превратить их во что-то полезное бывает на удивление трудно…

— Не надо портить моих метафор. Я прекрасно знаю, что человеческая психология и поведение куда сложнее, чем у шахматных пешек. И поэтому, чтобы заставить их двигаться так, как необходимо тебе, нужно их упростить.

— Что вы имеете в виду?

— Если поставить человека в определённые обстоятельства, можно ограничить его возможные ходы. Возьмём, к примеру, того же Яна Вэнли из армии Союза…

В настоящее время Ян находился в несколько неопределённом положении. Правительство Союза относилось к нему неоднозначно. Им не доставляла удовольствия мысль о том, что Ян может прийти в политику и, со своим нынешним уровнем поддержки, законно лишить их власти. Кроме того, у них были страхи — те самые, которые подогрел Рубинский с помощью Кессельринга — что Ян может использовать военные силы для установления своей власти и безо всякого закона. Учитывая эти две проблемы, власть предержащие, со своей стороны, предпочли бы ликвидировать Яна. Однако его военный гений был абсолютно необходим Союзу. Если бы молодого адмирала вдруг не стало, вооружённые силы Союза могли и вовсе сдаться без борьбы. Довольно иронично было, что лучшей защитой для Яна являлся имперский диктатор, герцог Райнхард фон Лоэнграмм. Не будь угрозы с его стороны, правители Союза тут же избавились бы от Яна, в чьём присутствии отпала бы надобность. Это не значило, что они пошли бы так далеко, чтобы убить его и навлечь на себя недовольство народа, но точно не стали бы думать дважды, прежде чем спровоцировать какой-нибудь политический или сексуальный скандал, способный запятнать его репутацию или ущемить в гражданских правах. Первоклассный правитель ищет цели в вопросе «Чего я могу добиться с помощью своей власти?», в то время как единственная цель второсортных политиков в том, чтобы удержать эту власть в своих руках как можно дольше. И в данный момент времени Союзом явно руководили правители второго сорта.

— Ян Вэнли сейчас стоит на тонкой нити. Один конец удерживает Союз, другой — Империя. Пока сохраняется баланс, Ян может стоять, пусть и неуверенно. Однако…

— Вы хотите сказать, что мы, феззанцы, обрежем эту нить?

— Нам даже не придётся этого делать. Достаточно лишь слегка пообтрепать. И если мы это сделаем, количество возможных вариантов действий у Яна будет неуклонно уменьшаться. Ещё два-три года — и у него останется лишь два пути: быть уничтоженным нынешним правительством или сбросить его и самому встать во главе государства.

— Также есть вероятность, что он будет убит в сражении с Райнхардом фон Лоэнграммом ещё до того, как это случится, — не преминул указать на возможную проблему помощник правителя.

— Я не могу допустить, чтобы герцог Лоэнграмм получил такое удовольствие, — спокойным тоном произнёс Рубинский, но в глубине его крылось нечто мрачное.

У Кессельринга возникло ощущение, что Рубинский уклоняется от его вопросов.

— А ещё возможно, что Ян Вэнли победит герцога Лоэнграмма. Что вы станете делать в такой ситуации?

— Господин Кессельринг… — голос правителя изменился. — Похоже, я сказал слишком много, а вы слишком много услышали. У нас обоих полно дел помимо того, чтобы сидеть здесь и вести философские беседы. Этот план требует от нас создать лидера из графа Ремшейда, а мы ещё не отобрали членов команды для предстоящего дела. В первую очередь я хочу, чтобы вы позаботились об этом.

— Мои извинения, — после короткой паузы сказал Кессельринг. — Я скоро закончу отбор кандидатов и предоставлю вам отчёт.

Помощник покинул комнату, и мощное тело Рубинского откинулось назад в кресле.

Когда этот проект будет приведён в действие, Галактическая Империя под диктатурой Лоэнграмма и Союз Свободных Планет станут смертельными врагами. Однако этот план должен быть приведён в исполнение прежде, чем возникнет какой-то дальновидный политик и попытается добиться мирного сосуществования двух держав.

На твёрдой челюсти правителя возникла хищная усмешка.

Он не должен дать им возможности осознать, что врагом Союза Свободных Планет была не Галактическая Империя, а династия Гольденбаумов. В тот момент, когда Союз и Империя признают династию Гольденбаумов общим врагом, которого нужно совместно уничтожить, возможен будет мир между новым имперским порядком Лоэнграмма и Союзом. Поэтому они никогда не должны этого осознать. Борьба между двумя великими государствами должна продлиться ещё немного. Не вечно. Ещё трёх-четырёх лет будет достаточно. И потом, когда пламя войны погаснет, эти глупцы и представить не смогут, кто управлял всеми обитаемыми планетами, а также связывающим их космическим пространством…

Был конец февраля, когда Руперт Кессельринг, помощник правителя Феззана, посетил Леопольда Шумахера в долине Ассинибойе, расположенной примерно в девяти сотнях километров к северу от столицы. В государстве, сосредоточенном на торговле, этот обширный кусок пахотной земли долго оставался заброшенным, но в прошлом году группа поселенцев под предводительством Шумахера заняла её под коллективное хозяйство и начала обрабатывать.