Айзек Азимов - Счастливчик Старр

— Есть еще вопрос о туземных формах жизни на Меркурии,— мрачно вступил в разговор Кук.— Совет должен быть проинформирован и об этом,— он повернулся, обращаясь к остальным собравшимся.— Одно из животных вчера поймано и...

Старый астроном с некоторым раздражением прервал его. — Да, доктор Кук, Совет будет проинформирован об этом. Но, как бы го ни было, сирианский вопрос прежде всего. Другие вопросы должны быть принесены в жертву при приближении всеобщей опасности. Например, я полагаю, что доктор Майндз отложит свой проект до тех пор, пока Меркурий не будет абсолютно безопасен для землян.

— Отложить сейчас? — воскликнул Майндз,— когда огромные деньги, время, усилия вложены в это, я...

— Я сказал до тех пор, пока Меркурий не будет в безопасности. Я не предлагаю отменить проект «Свет» вообще. И потому необходимо выдвинуть безопасность Меркурия на первый план. Необходимо быть уверенным, что покровитель Уртейла сенатор Свенсон не будет вставлять нам палки в колеса.

— Вы имеете в виду,— проговорил Лаки,— что хотите подсунуть сенатору козла отпущения в лице Бигмана, связанного по рукам и ногам. Затем, когда он набросится на Бигмана, охота на сириан на Меркурии будет проходить без всякого внешнего вмешательства.

Белые брови Певерала поднялись.

— Козла отпущения, м-р Старр? Мы только поступаем согласно фактам.

— Хорошо, давайте дальше,— сказал Бигман,— у вас имеются факты.

— Ну вот и отлично,— ответил доктор Певерал.— Как центральная фигура в этом деле, не попытаетесь ли вы начать? Расскажите нам, что произошло между вами и Уртейлом, своими словами. Рассказывайте, а я буду уточнять. И запомните, вся эта процедура фиксируется на звуковом микрофильме.

— Вы хотите, чтобы я принял присягу,— спросил Бигман.

Певерал покачал головой.

— Это неофициальный суд.

— Давайте, как вам угодно,— и с неожиданным хладнокровием Бигман рассказал о случившемся. Он начал с насмешек Уртейла о его росте и весе, стычкой в рудниках и закончил поединком. Бигман не рассказал только об угрозах Уртейла в адрес Лаки и Совета. Его поддержал доктор Гардома, подтвердив ссору между Уртейлом и Бигманом при первой встрече. Потом он доложил, как лечил Уртейла после его возвращения из рудников. Он говорил:

— Уртейл быстро оправился от гипотермии. Я не расспрашивал его о подробностях, а сам он не рассказывал ничего. Тем не менее он спросил о Бигмане, и когда я ответил, что Бигман совершенно здоров, судя по выражению лица Уртейла, неприязнь его к Бигману еще более возросла. Он не говорил о том, что Бигман спас ему жизнь. Уртейл не из тех людей, которые помнят добро.

— Это только ваше мнение,— сухо прервал его Певерал,— и я рекомендую не вносить в запись хаос, вызванный подобными заявлениями.

Следующим выступил Кук. Он сконцентрировал все свое внимание на поединке.

— Бигман настаивал на драке,— сказал он.— Все шло к этому. Мне казалось, что если я разрешу бой при пониженной гравитации, как предлагал Бигман, да еще и при свидетелях, то никакого вреда не будет. Если бы дело приняло скверный оборот, мы всегда успели бы вмешаться. Я боялся, что если я откажусь от этого, то драка произойдет без свидетелей, и тогда возможны серьезные последствия. Конечно, случилось непредвиденное, но я не предполагал этого. Я должен был проконсультироваться с вами, доктор Певерал.

— Конечно, вы должны были это сделать. Бигман настаивал на поединке при пониженной гравитации, не так ли?

— Это так.

— И он заверил вас, что при этих условиях убьет Уртейла?

— Его точным высказыванием было, что он «умертвит ублюдка». Я думаю, что это всего лишь иносказательное выражение. Я уверен, что на самом деле он не планировал убийство.

Певерал повернулся к Бигману.

— Есть ли у вас в связи с этим какие-нибудь комментарии?

— Да. И с этого момента, на котором остановился Кук, я требую перекрестного допроса.

Доктор Певерал выглядел удивленным.

— Слушайте! — горячо проговорил Бигман.— Смерть Уртейла не случайность. Это убийство! И я хочу иметь возможность до> казать это.

На мгновение воцарилось молчание, сменившееся смущенным перешептыванием. Голос Бигмана поднялся до высоких нот:

— Я настаиваю на перекрестном допросе доктора Кука.

Лаки холодно сказал:

— Я предлагаю вам разрешить Бигману проделать это, доктор Певерал.

Старый астроном выглядел вконец расстроенным.

— Действительно. Я не... Бигман не может... — он начал заикаться, а потом замолчал.

— Во-первых, доктор Кук,— начал Бигман,— как Уртейл узнал маршрут, который Лаки и я выбрали для путешествия в рудниках?

Кук покраснел.

— Я не знал, что ему был известен ваш маршрут.

— Вам надо было убедиться. Он не шел прямо на меня. Он избрал параллельный путь, как будто он хотел подстеречь и напасть на нас, когда мы убедимся, что находимся одни и никто не сопровождает нас. Чтобы сделать это, он должен был хорошо знать маршрут, выбранный нами. Лаки и я обсуждали маршрут только с вами и больше ни с кем. Лаки ничего не говорил Уртейлу, и я тоже. Тогда кто?

Кук оглянулся по сторонам, как будто ища помощи.

— Я не знаю.

— Разве не очевидно, что это сделали вы?

— Нет! Быть может, он подслушал?

— Он не мог подслушать линии на карте, доктор Кук... Но сейчас опустим это. Я дрался с Уртейлом, и если бы тяготение оставалось постоянным, он был бы жив. Но оно не осталось таким. Оно внезапно повысилось до земного уровня в тот момент, когда это смогло убить его. Кто сделал это?

— Я не знаю.

— Вы оказались возле Уртейла первым. Что вы делали там? Вам надо было убедиться, что он мертв.

Кук повернул пылающее лицо к своему начальнику.

Певерал с тревогой спросил:

— Вы обвиняете Кука в убийстве Уртейла?

— Подумайте,— сказал Бигман.— Неожиданный перепад гравитации бросил меня на пол. Когда я поднялся на ноги, все болельщики или поднимались так же, как я, или еще лежали. Когда ты стоишь, а на тебя падает без предупреждения пятьдесят футов, ты не можешь моментально вскочить на ноги. Но Кук смог, он не только был на ногах, но добрался до Уртейла и склонился над ним.

— Что это доказывает? — спросил Кук.

— Это доказывает, что ты не упал, когда подскочило тяготение. А почему ты не упал? Потому, что ты ожидал перепада и подготовился к нему. А почему ты ожидал его? Потому что ты сам поднял рубильник.

Кук повернулся к доктору Певералу.

— Это мания преследования. Это сумасшествие.

Но доктор Певерал смотрел на своего заместителя с внезапным ужасом.

— Разрешите мне восстановить обстоятельства,— предложил Бигман.— Кук работал с Уртейлом. Только таким путем Уртейл мог узнать о нашем маршруте в шахтах. Он работал с ним, наверное, из страха. Может быть, Уртейл шантажировал его. Так или иначе, для Кука это был единственный способ вырваться из-под зависимости Уртейла — убить его. Когда я сказал, что могу умертвить ублюдка, если мы будем драться при пониженном тяготении, то у него в голове зародилась мысль, и пока мы дрались, он стоял у рубильника и ждал. Это все.