Брендон Сандерсон - Ввысь

— Мной, — ответил М-Бот. — Сегодня. Я написал семь тысяч страниц. Видите ли, мои процессоры работают очень быстро. Хотя, конечно, большая часть написанного — это фраза «люди странные», повторенная 3756932 раза.

— Ты должен был проводить диагностику! — воскликнул Риг.

— Риг, это заняло секунд тридцать. Нужно было что-то поинтереснее, чтобы убить время.

Риг со вздохом уронил еще одну гайку в баночку.

— Ты же понимаешь, что эта штуковина чокнутая? — спросил он меня.

— Если ты заставишь его летать, мне все равно. Ты… ведь сможешь?

— Я не чокнутый, — заметил М-Бот.

— Ну, как только мы заменим провода, — ответил Риг, не обращая внимания на машину, — тебе останется проверить воздухозаборники, маневровые двигатели и оставшиеся стыки. Я тем временем осмотрю атмосферный рассекатель, а потом сниму и перетряхну гравиконы. Если со всем этим порядок, значит, с его начинкой все хорошо. Далее надо будет разобраться с крылом. Часть моей стажировки пройдет в проектных мастерских и на производстве, и я думаю, что получится достать новые детали для крыла. Хотя могу усадить тебя выправлять погнутые части. Так что будет готово все, кроме самого главного.

— Ага, ускорители, — сказала я.

В М-Боте было место для трех, одного большого и двух поменьше.

— Думаю, он прекрасно полетит с одним центральным. Но я не смогу достать крупные детали. Поэтому, если хочешь, чтобы эта штука поднялась в воздух, найди замену. Стандартные модели АОН подойдут — сюда встанет что-нибудь, начиная с А‑17 и до А-32, плюс немного работы с моей стороны.

Я со вздохом распласталась на камне. Потом все-таки выбралась из-под корабля, чтобы попить.

Новый ускоритель. Его не получится отыскать среди хлама или стянуть со случайного автомобиля. Это военная техника высшего класса. Мне бы пришлось угонять истребитель. А это уже не просто кража, а настоящая измена.

«Нет, — подумала я. — Починить М-Бота — крутая мечта, но так далеко я не зайду».

Вздохнув, я глотнула воды, потом посмотрела на часы: 6:05. Риг тоже вылез из-под корабля и потянулся за фляжкой.

Я посвистела Погибели, та очень похоже посвистела в ответ.

— Мне пора, — сказала я Ригу. — До занятий еще нужно успеть помыться в женской уборной.

— Само собой. — Риг постучал гаечным ключом по крылу. — Хотя не знаю, к чему такие сложности, когда ты можешь пользоваться капсулой корабля.

— В нем есть очистительная капсула? — спросила я, замерев на месте.

— В кабине установлен полный комплект биоудобств, в том числе утилизатор отходов в капсуле. Вчера я налил мыла и проверил систему. Она управляется маленькой клавиатурой слева, в задней части кабины. Когда нужно уединиться, фонарь затемняется. Конечно, если ты уверена, что эта штука не станет потешаться над тобой, пока ты моешься.

— С какой стати мне над ней потешаться? — спросил М-Бот. — Хрупкость человеческого существования и зловоние, вызванное неэффективной генерацией биологической энергии, не повод для смеха.

Я лишь улыбнулась. Мне надоело тайком пользоваться очистителем на базе, постоянно переживая, что Железнобокая воспользуется этим как поводом, чтобы меня выгнать.

— Вполне логично, что у тебя есть очистительная капсула, — сказала я М-Боту, забравшись в кабину. — Ты говорил, что ты корабль-невидимка для дальней разведки?

— Оснащенный для миссий в глубоком космосе.

— С четырьмя деструкторами, усовершенствованными атмосферными рассекателями и чрезвычайно быстроходной конструкцией, — заметил Риг снизу. — Он истребитель, Штопор. Но, наверное, дальнего радиуса действия, как и говорит.

— Значит, ты мог заботиться о пилоте продолжительное время. — Я закрыла фонарь. — Ты путешествовал меж звезд?

— Китонический гипердвигатель не функционирует, — отозвался М-Бот.

— Но как ты это делал? — спросила я. — Что такое «китонический гипердвигатель»? И вообще, что ты разведывал?

Корабль вдруг затих. Я щелкнула переключателем на панели, про которую говорил Риг, и кабина, как и было обещано, стала полностью непрозрачной.

— У меня нет записей об этом, — тихо сказал М-Бот. — Если бы я мог испытывать страх, Штопор, я бы испугался. Я не автопилот, сам не летаю, это запрещено, за исключением очень медленного маневрирования. Так что, по сути, я хранилище знаний. Вот на что я гожусь.

— Только ты все забыл.

— Почти все, — прошептал он. — Кроме… моих приказов.

— Затаись. Анализируй. Не ввязывайся в битвы.

— И кроме открытой базы данных по каталогизации местных грибов. Это все, что осталось.

— Надеюсь, Риг сможет починить твои банки памяти, и мы восстановим потерянные данные, — сказала я. — Если нет, заполним их новыми воспоминаниями. Лучшими, чем старые.

— По имеющимся данным ни то, ни другое невозможно.

— Имеющиеся данные тут ни при чем. Вот увидишь.

— ГППЛХ, — проговорил М-Бот. — Я бы дал вам прочитать семь тысяч страниц, которые написал, но я запрограммирован так, чтобы люди не чувствовали себя неполноценными из-за своей невероятной странности.

Я разложила кресло и поискала в задней части кабины очиститель. Он не бросался в глаза, но теперь я знала, что искать — отверстие, которое можно открыть и протиснуться внутрь. Длинная, узкая очистительная капсула уходила вглубь фюзеляжа.

Раздевшись, я сунула одежду в специальный отсек, легла ногами к отверстию и скользнула внутрь. Нажав на кнопку сбоку, закрыла защелку у головы и активировала капсулу.

С закрытыми глазами я купалась в мыльной пене и вспышках света. Собственный очиститель — невиданная роскошь. В моем жилом районе на несколько десятков квартир приходилось всего три очистителя, и пользовались ими по графику.

— Мне кажется, я все равно вас расстроил? — спросил М-Бот.

Я не страдала излишней застенчивостью, но его голос заставил меня покраснеть. Я не привыкла, чтобы со мной разговаривали, пока я моюсь.

— Все в порядке, — сказала я, когда очиститель закончил работать над лицом. — Мне нравится, как ты разговариваешь. Ни на что не похоже. Интересно.

— Я придумал ГППЛХ не для того, чтобы вас расстроить. Мне просто… нужно было объяснение, почему вы говорили вещи, которые не являются правдой.

— Ты в самом деле никогда не слышал о лжи?

— Не знаю. Может, слышал. Просто… знаний больше нет.

Он казался таким хрупким. Как может большой, тяжело вооруженный истребитель казаться хрупким?

— Вы — единственный источник информации, который у меня есть, — сказал М-Бот. — Если вы говорите мне вещи, которые не являются правдой, что мне записать в банки памяти? Я рискую сохранить ложные данные.

— Это риск, с которым живем мы все, М-Бот, — отозвалась я. — Мы не можем знать всего, и кое-что из того, что, как нам кажется, мы знаем, бывает ложным.