Брендон Сандерсон - Ввысь

— Спенса, я корабль-невидимка. Я вполне способен взломать линию связи, не выдав себя. Но предупреждаю, я не доверяю этой вашей АОН.

— И правильно делаешь, — честно сказала я. — Но мне ты доверяешь? Несмотря на то, что я тебе солгала?

— Вы напоминаете мне одного человека, которого я забыл.

— Это… немного противоречивое утверждение, М-Бот.

— Нисколько. Его произнес я, а я на сто процентов рационален.

Я закатила глаза.

— Это называется логика. — Он помедлил и добавил тише: — Я в ней очень хорош.

Киммалин закончила свой заход: креллский корабль спасся, она так и не применила ОМИ.

«Но она может сбить врага издали», — подумала я, разозлившись за подругу. При условии, что его щит отключен.

Кобб постоянно твердил, что нам нужно знать основы. Это логично, но все равно немного несправедливо. Например, мы не используем таланты Киммалин на полную.

— Штопор, — сказал Кобб. — Ты следующая.

— Следующая для чего? — спросил М-Бот. — Что мы делаем? У меня нет видеоканала, только звук.

— Мы летаем, — прошептала я.

Потом врубила ускоритель и понеслась в гущу голографических обломков. Они постоянно обновлялись, и с неба все время падал новый мусор.

Появилась моя цель — петляющий между обломков креллский корабль. Подавшись вперед, я устремилась следом, на скорости огибая мусор. Почти достала…

На приборной доске замигала лампочка. Хвост? Откуда? Вроде бы это упражнение — схватка один на один. Видимо, Кобб решил усложнить мне задачу.

Ну и пусть.

Преследователь начал палить из деструкторов, и я, уклоняясь, ушла в штопор. Маневр меня спас, но цель успела порядочно отдалиться. «Не уйдешь», — подумала я и, врубив форсаж, рванула вдогонку — срезала угол и выиграла расстояние. Крелл на хвосте не отставал, продолжая стрелять.

После его точного попадания едва не слетел щит, но я сосредоточилась на корабле впереди. Тот нырнул вниз, так что я отключила подъемное кольцо и на форсаже ушла в крутое пике. Замигавшие на приборной доске лампочки предупреждали, что без подъемного кольца ничто не помешает мне разбиться о землю.

— Не знаю, с кем вы сражаетесь, — произнес М-Бот, — но, судя по предупреждающим сигналам, получается у вас не очень хорошо.

Словно в подтверждение его слов шкала в верхней части фонаря предупредила, что гравиконы отключились, и индикатор перегрузки замигал красным. В настоящем корабле по мне ударит перегрузка, кровь прильет к голове.

— Постарайтесь не погибнуть, — заметил М-Бот. — Я не хочу остаться один с Роджем. Он скучный.

Я пристроилась за каким-то горящим металлическим обломком — искры отскакивали от щита, заставляя его светиться и потрескивать. От крелла на хвосте удалось избавиться, но к летящему впереди подобраться не получалось.

«Он не может и дальше уходить в пике», — подумала я. Мы приближались к земле.

Моя цель резко вильнула в сторону и взмыла вверх. Стиснув зубы, я выпустила светокопье и крутанулась вокруг обломка, потом активировала подъемное кольцо и снова врубила форсаж. Маневр позволил мне описать полный круг и рвануть вверх, прямо мимо креллского корабля.

Я привела в действие ОМИ, как раз когда мигающая шкала на фонаре полностью покраснела.

— Есть! — крикнула я по общей линии. — Твои дети сегодня обрыдаются, голографический креллский ублюдок!

— Штопор, ты серьезно? — спросила ФМ. — Ты ведь иронизируешь?

— Ирония — оружие труса! — воскликнула я. — Как и яд. Или как деструкторы на корабле Говнюка.

— Разве трус не воспользовался бы какой-нибудь огромной бомбой? — спросила ФМ. — Чтобы запустить ее издали? В случае яда надо подобраться близко.

— Я как наш постоянный эксперт хочу заметить, — встрял Недд, — что оружие настоящего труса — удобный диван и стопка не слишком занятных романов.

— Все равно ты погибла, Штопор, — сказал Говнюк, снизившись и подлетев ко мне. — Ты превысила допустимый уровень перегрузки, скорее всего, заработав необратимое поражение сетчатки. В настоящей битве ты бы уже лишилась боеспособности, и твой корабль остался бы без щита. Пара мгновений, и крелл на хвосте тебя бы прикончил.

— Ну и что? — Я поразилась, сколько оскорбленного достоинства было в его тоне. Неужели его так страшили мои таланты? — Задача была отключить щит у корабля-цели, что я и сделала. Тот, что на хвосте, отношения к делу не имеет. Кобб приказал использовать на врага ОМИ.

— Нельзя все время жульничать в симуляции, — не унимался Говнюк. — В бою от тебя не будет никакого толка.

— Я не жульничаю. Я добиваюсь победы.

— Неважно. По крайней мере, хоть в этот раз ты в меня не врезалась. Да помогут звезды тому несчастному, кто встанет на твоем пути, когда ты хочешь перед всеми повыпендриваться.

— Что? — Он начал меня раздражать. — Ты…

— Отставить болтовню, — оборвал меня Кобб. — Штопор, ты отлично летаешь, но Йорген прав. Доведя себя до гибели, ты полностью облажалась.

— Я же говорил, — вставил Говнюк.

— Но… — возразила я.

— Если у вас хватает времени препираться, — перебил Кобб, — значит, я не слишком сильно вас гоняю. Ребятки, до ужина сделайте три комплекса упражнений в боевом порядке гамма-М. Йорген, проследи.

— Погодите, — сказала Киммалин. — Вы уходите?

— Конечно. Я не собираюсь опаздывать на ужин. Кобб — конец связи.

— Ну, класс, — вздохнула Рвота. — Спасибо, Штопор.

Стоп, она же не думала винить меня вместо Говнюка? Говнюк выстроил нас согласно порядку гамма-М, скучнейшему летному упражнению. Минут через десять мы закончили, но все это время я себя накручивала, все больше злясь. Даже не обратила внимания на М-Бота, когда тот попытался со мной заговорить.

Я стянула шлем, проигнорировав приказ Говнюка построиться и провести перекличку. Мне требовалась передышка, немного времени, чтобы прийти в себя. Я утерла пот с лица, убрала со лба прилипшие волосы.

Вдох. Выдох.

Голографическая кабина исчезла.

— Ты что творишь? — Около меня стоял Говнюк. — Ты что, сняла шлем? Я приказал построиться!

— Мне нужна минутка, ладно? Оставь меня в покое.

— Ты не подчиняешься приказам!

О скад! Как же он не вовремя. Нет сил с ним связываться.

Мне было неловко, я вся измучилась и все больше злилась. Тренировка вышла долгой.

— Ну? — спросил Говнюк, нависая над моим креслом. Остальные, выключив голограммы, вставали с мест и потягивались.

Лицо у меня похолодело. И я поняла, что теряю контроль.

«Спокойно, Спенса. Ты можешь быть спокойной». Я придушила гнев и встала. Нужно убраться из класса.

— Тебе есть что сказать? — не успокаивался Говнюк. — Почему ты продолжаешь выступать против моего авторитета?

— Какого авторитета? — огрызнулась я, схватив рюкзак и направившись к двери.