Скадельчи - Швея

Все четыре корабля удержания двинулись одновременно. Гигантские дуги перемещались с удивительной синхронностью. Сахно помотал головой, изгоняя восторженные мурашки. Неизвестный аниматор, создавший программы дорисовки, поработал с размахом. Каждую деталь спроектировал и сохранил с удивительным тщанием. Сахно видел даже густо-фиолетовые снопы импульсных двигателей.

На фоне прорыва дуги ослепительно сияли, сходясь друг к другу. Одновременно экран выдавал увеличение. Всего через минуту всю область заняло изображение главного Замка. Для команды Сахно — Южного.

«Готовность», — прошелестела «Аврора».

Сахно раздул ноздри, вдохнул горячий сухой воздух кабины и привычно сжал рукояти. Ближе, ближе, все ближе тяжелые хитрые выступы замков. Уже так близко, что между ними и ладонь не просунуть.

Клац.

Звука не было. Но Сахно всегда воображал, как Пяльцы смыкаются в гигантскую окружность с гулким звуком, натягивая ткань Швеи.

«Аврора» выдала желтый свет. Сахно с физическим наслаждением выдавил левую рукоять до упора. На главном экране «Иглы» рванули вперед и вверх — вдоль дуги пялец.

Сахно выдохнул сквозь пересохшие губы — и желтый сменился на зеленый. Плоскость резака выдвинулась вперед, заливая половину экрана голубым сиянием. «Оверлок» на мгновение словно исчез, опередив пилота, а потом вернулся — и Сахно ощутил всем телом, как самая лучшая в мире машина рвется в бой.

— Поехали! — заорал он.

«Оверлок» тонко запел и рванул следом за «Иглами».

За пределами Пялец отчаянно трепыхался разрыв, пробуя расползтись протуберанцами возмущений. Быстрые и легкие «Иглы» шли вдоль дуги, прокладывая сдвоенный шов. От импульсов рябило в глазах. Оставляемый ими след так и напоминал плотную светящуюся строчку, закрученную вокруг себя.

С отставанием на два стежка «Оверлок» летел следом, и пылающая дуга резака отрубала оставшееся за пределами шва, рассеивая излучение, рвущееся на волю.

Экран чуть выше показывал строгую схему Пялец и двух работающих троек. Пока все шли почти идеально — линии балансировщиков четко выдавали синий.

И стоило только подумать, как тут же бросилась в глаза перетянутая ткань. Стежок прошел неровно, непрочно прострочил складку пространства. И оно уже тянулось, пытаясь уйти под дуги Пялец.

— Тормозите! — крикнул Сахно. — Парни, стоять!

Пока он кричал, пальцы сами делали работу. Отщелкнули предохранитель и яростно вдавили кнопки.

«Булава-1» запущена, — отчиталась «Аврора», — стыковка через три секунды. Спасибо за ожидание… Приколото».

Ткань выпрямилась, сдвиг остановился. На экране стабилизатор и впрямь смотрелся как воткнутая булавка с круглой головкой-шариком. Оба игольщика успели оторваться за эти секунды уже на четыре стежка. Балансировщики тревожно засветились оранжевым.

«Оверлок-1» шел опережением. Сахно щелкнул языком, вызывая прямую связь с кораблем-побратимом.

— Тору, не гони! — рявкнул он. — У меня булавки!

— Вижу. Мы уже тормозим. Догоняй, тихоходка.

Сахно матюгнулся. Игольщики, заметив отставание, замедлились.

Четвертый стежок, третий…

— Погнали!

И шов заструился снова, восходя к Северному Замку.

Швея недовольно трепыхалась, но против сдвоенный череды импульсов деваться было некуда. Уже без огрехов тройки прошли круг, и каждая оказалась там, где пару минут назад начинала другая.

— Тору? Вы как?

— Готовы. Игольщиков убираем.

— Третий и четвертый, отходите, — Сахно машинально провел по лбу, но наткнулся на щиток.

— Отходим, — хором откликнулись напарники.

«Иглы» разделились и стремительно нырнули к Восточному и Западному.

— Даю отсчет, — передал Тору. — Через пять, четыре, три, два, один. Старт!

Сахно ударил пяткой в тугую педаль. Под его весом жесткий пластик громко щелкнул.

«Запуск хольнитена подтверждено, — снова доложила «Аврора». — Ожидайте прямого контакта… Зафиксировано».

Тяжелый щит подавителя встал точно над Северным и схлопнулся, закрывая сброшенные генераторы. На экране он вспыхнул так четко, что проступили символы Швейной — иголка со вдетой ниткой. Сахно выпятил челюсть.

Гордость, захлестнувшая голову, помешала расслышать голос Тору.

— А?

— Не акай! Первый отходит.

— Второй отходит, — исправился Сахно.

И скользнул вниз, к Западному.

Две заклепки, приколоченных в узлах, сияли на экране пару мгновений и медленно угасли. Пяльца не двигались. Марево в них тоже застыло.

— Ты там не напортачил? — почти нервно поинтересовался Тору.

— Иди нахрен.

Сахно набычился и прикусил губу. Они все прошили верно: двойным швом, отрезав лишнее, поставив заклепки. Обязательно все должно получиться.

Ведь за ними в очереди стояли госпитальные корабли.

Пяльцы на экране засветились. В сверкающем круге заструилось, дернулось, лопнуло — и раскрылась прореха. Чернее, чем космос, без единого огонька. Вдоль всего контура из темноты начали проступать тонкие вытянутые лапки.

Сахно выдохнул и заперхал, сообразив, что едва не лопнул, задержав дыхание.

— Ай молодцы! — заорал Тору.

Общая частота дала знать громким пощелкиванием. Глушилку сняли, и шумное дуновение десятков голосов тут же пролетело по всей рубке.

Затем кто-то откашлялся громче всех. Сахно сразу же узнал капитана.

— Внимание, госпитальным кораблям! Швея готова! — почти возвестил Дагомир. — Считаем! Всем занять позиции!

— Мы и так уже на позициях! — откликнулся тоненький женский голос.

— Быстрее давайте, не барахло везем! — поддержал нервный мужской, пустив петуха.

— Тогда прошу соблюдать тишину! Двухминутная готовность!

Госпитальные устыдились и замолчали. Сахно на всякий случай проверил, отключен ли передатчик. Не хотелось чихнуть некстати и опозориться на всю Швейную.

На полутора минутах уже так и подмывало заорать, изнемогая от нетерпения. Сахно прикусил губу и засопел.

Но первыми не выдержали все-таки госпитальные.

— Сколько же там? — почти простонал кто-то незнакомый. — Капитан, не молчите!

На общей частоте громко щелкнуло.

— Общее время — сто сорок пять минут! — проревел Дагомир. — Первый госпитальный! Старт!

Громада госпитального хранилища тронулась с места. Сахно перестал тискать рукоятки, откинулся в кресле, поднял щиток и все-таки со вкусом провел по лбу. Гигантский белый корпус, отмеченный красными символами, проползал мимо и никак не заканчивался. На мгновение Сахно даже испугался — пройдет ли, не треснут ли Пяльцы.

Испуг быстро сменился любопытством. Швея уже двигалась в Пяльцах, взбудораженная присутствием добычи.

В глубине души Сахно считал, что Швея — именно хищник. Только укрощенный человеком. Процентов на пятьдесят.