Генри - Приключения Пита Мэнкса

— Идемте, Дэйв. Все готово.

Они прошли в соседнюю комнату. Это была лаборатория, где каждая вещь находилась на своем месте. В одном углу низенькую платформу венчал плоский серый диск семи футов в диаметре. От его основания до труб в стенах тянулись провода.

— Не слишком внушительно, верно? — сказал Холден. — Но здесь сосредоточена гигантская энергия. Встаньте там, Дэйв. Если все пойдет, как надо, то я не исчезну ни на секунду, независимо от того, сколько времени проведу в будущем… Минутку!

Он вышел в соседнюю комнату и сунул в карман кисет с табаком. Вернувшись, поднялся на платформу, сбоку из которой торчал рычаг.

— Скотт! — позвал Глинн.

— А?

— Я… Нет, ничего. Все это мне кажется странным…

Холден понимающе кивнул, поднял руку, помахал на прощание и положил руку на рычаг. Мгновенно платформу и человека накрыла черная сфера. Она появилась из ниоткуда, из пустого воздуха, из небытия — чужая и совершенно чуждая материя…

И внутри нее стоял Скотт Холден, неподвижная статуя, каждый атом и электрон которой был абсолютно инертен…

Холден нажал рычаг, и черная сфера исчезла. Еще миг назад он был в знакомом мире, но теперь все вокруг изменилось.

Он стоял на платформе последи пустого пространства. Помещение было диаметром в сотни футов, круглое, накрытое сверху высоким сверкающим нестерпимым блеском куполом. В воздухе затихал какой-то вибрирующий гул. Холден заколебался, его рука машинально нырнула в карман. Глинн в свое время настоял, чтобы он взял с собой оружие.

Но помещение было совершенно пустым. В нем не было никого.

Холден спустился с платформы и пошел к стене. Стена была голой, из серого металла, немного теплой на ощупь.

И вокруг стояла полная тишина. Холден внезапно почувствовал беспричинный страх.

— Эй! — закричал он. — Привет!

Ответом было лишь эхо.

Если бы я сумел выбраться отсюда, подумал Холден и невольно отшатнулся. Стена, перед которой он стоял, исчезла, в ней мгновенно как бы вытаял большой квадрат. А за ней, внизу, лежал город.

Город был построен, как пирамида зиккурата, весь из серого металла, спускающийся к бледно — желтым джунглям. Даже на таком расстоянии Холден понял, какой гигантский этот странный лес. Взглянув вверх, на красное, слабо греющее солнце, он понял причину этого. Уменьшение солнечного света означало увеличение поверхности листьев растительности.

Какое-то движение прошло по далеким джунглям, хотя не было никакого ветра. Холдену показалось, что это что-то живое, что его бледные отростки перемещаются…

Но так ему никогда не решить тайну этого леса. Глядя на зияющую у ног пропасть, Холден понял, что здесь он не сможет выйти наружу… и в ту же секунду он почувствовал, словно невидимые руки поднимают его в воздух. Невесомый, он повис в воздухе, не испытывая неудобства, но объятый ужасом перед падением, и пытался успокоиться.

В его время люди еще не умели управлять тяготением. Но в нынешние времена, в которых он оказался… Холден заметил, что стены проплывают мимо, и понял, что движется он сам, хотя, когда он закрыл глаза, чувство движения исчезло. Стена растаяла, когда он подплыл к ней, и он вылетел наружу.

Земля была далеко внизу, но почти у самых ног стояли странные металлические здания. Холден понял, что это просто машины, громадные, потрясающие воображение, созданные для каких-то целей, но все же машины. Машины не только из металла, но и из света, движения и чистой энергии, подумал он, смущенный собственным удивлением.

Напрягая зрение, он старался увидеть хотя бы одного человека. Его опять охватил страх, страх перед тем, что этот непостижимый город может оказаться необитаемым. И Холден опять закричал, сам не зная, что именно.

Невидимая сила, державшая его в воздухе, восприняла крик как сигнал, и он полетел вверх к серому потолку, который услужливо исчез при приближении. И за ним Холден увидел свет.

Больше не было ничего, кроме этого света, он рос и раздувался, точно расширяющаяся звезда. Холден даже не морг сказать, какого он цвета. Он казался радужным и одновременно бледным, точно лунная дорожка, бешено пылал и, как ни парадоксально это было, одновременно был немыслимо черным, как ничто во Вселенной. У Холдена появилась странная мысль, что он видит этот свет не глазами, а сознанием. Он почувствовал приступы смеха, но сумел подавить начинающуюся истерику.

И его куда-то влекло в этом свете.

Не хватит никаких слов, чтобы описать чувства слепого, который внезапно прозрел. И не было слов, чтобы описать чувства Холдена. Перед ним вдруг появилось видение, словно кругом были раздернуты какие-то завесы: новые перспективы, невообразимые формы возникли перед ним, и он понимал все, что видит. Знание, казалось, само лилось ему в голову. Знание — и понимание этого невероятного города. Холден вдруг понял, что это за свет, и понял, что свет этот — живой.

Но эта жизнь не имела никакого отношения к человеческой. К нему пришло знание, что она создана с единственной целью: служить хранилищем тайн человеческого разума. Это была библиотека, но больше, чем библиотека. Здесь была собрана вся мудрость Человечества. И эта мудрость могла быть передана любому человеку, со всеми тайнами прошлого и настоящего.

Осознание этого в какой-то мере успокоило Холдена. Он расслабился, позволив потоку знаний свободно литься к нему в голову, и постепенно начал понимать…

Свет рассказал Холдену о его собственном мире и о самом себе. Свет жил невероятно давно. И все же в том прошлом были скрыты семена будущего, микробы, из которых выросла эта колоссальная цивилизация.

Тогда были заложены первые краеугольные камни здания науки. Медленно, мучительно медленно, года, столетия и целые эпохи ученые умножали знания, расширяли их границы, неуклонно двигаясь в неизвестное.

Но с новыми вещами, которые входили в мир, смешивались очень старые эмоции и страсти, более старые, чем Человечество. Жадность, зависть, ненависть, жажда власти — все это шагало в ногу с научным прогрессом. Снова и снова Землю опустошали войны. Ученые беспечно раскрывали тайны Вселенной, но с каждым новым открытием появлялись и новые тайны.

И Холден с ужасом видел умственным взором людей, которых по-прежнему раздирали животные страсти, и эти люди получали в свои руки все новые тайны пространства и времени.

Человеческие города вздымались к стратосфере и уходили далеко вглубь земли. Стали возможными космические полеты, и люди полетели на Марс и Венеру, а затем на спутники планет — гигантов, затем на Плутон и еще дальше, за пределы Солнечной системы. Но люди не ограничились путешествиями в трех измерениях. Ученые нашли способы проникать в миры, лежащие там же, где и человеческий мир, но только в иных фазах колебаний.