Валерий Евтушенко - Звезда Мафусаила

Он рассмеялся добродушным смехом, а затем сказал:

— Уверен, подмену никто не обнаружит. Только сейчас надо ограничить доступ к Императору посторонних. Болезнь, может отразиться на его внешности, поэтому, чем меньше людей будет с ним общаться, тем лучше: ты, я, министр двора ну, может, еще пара членов Имперского Совета. И никаких журналистов, а также этих ребят с Галактовидения. В случае крайней необходимости используй двойников.

— Да, это важно, — нахмурился канцлер, — я как-то это обстоятельство упустил из виду. Правда, пока болезнь на внешности Императора не отразилась, но в дальнейшем, действительно, придется ограничить доступ к нему приближенных.

— Раз мы все согласовали, то я, пожалуй, пойду, — сказал Ланской, вставая из кресла. — У меня еще много неотложных дел.

— Ты, Вася, держи меня в курсе, по ситуации с Бастардом и Любомиром, — дружески произнес канцлер, также поднимаясь из-за стола.

Они пожали друг другу руки, и Ланской покинул кабинет.

Оставшись один, канцлер задумчиво прошелся по кабинету. Мысли его, растревоженные разговором с Ланским, устремились в прошлое…

…Империи скоро предстояло отметить трехсотлетие своего существования. Так уж сложилось, что, выйдя в глубокий Космос и расселившись по разным звездным мирам, человечество за долгие годы и столетия создало новую государственность, но за основу ее взяло не только существовавшие прежде на Земле формы государственного устройства, но и объединение людей по этническому принципу. Так в Империю постепенно вошли этнические миры, населенные в основном русскими, белорусами, представителями других восточных славян и Кавказа. В Соединенное Королевство большей частью вошли англосаксы и американцы. Альянс Независимых Миров был создан китайцами, индусами и некоторыми арабскими народами, а в Звездную Федерацию вошли выходцы из Западной Европы. Звездные миры около трех столетий назад объединились в Империю совершенно добровольно, сохранив свои органы власти и управления по типу средневекового Магдебургского права. Каждой планетой управлял магистрат во главе со своим президентом. Магистрат принимал законы, назначал судей, осуществлял сбор налогов и перечисление их в имперскую казну. На каждой планете была своя милиция, обеспечивавшая порядок. Некоторое количество звездных миров входило в состав провинции Империи, во главе которой стоял губернатор в ранге князя, назначаемый Императором, как правило, из числа родственников или фаворитов. Губернатор контролировал сбор налогов и обеспечивал защиту провинции от внешнего посягательства. Для этого в его оперативное подчинение выделялась эскадра Военно-Космических сил, а также несколько батальонов космической пехоты. Внешняя угроза планетам исходила от пиратов, которые обычно ограничивались грабежом транспортных звездолетов. Но время от времени в Братстве появлялся лидер, которому удавалось объединить все пиратские кланы и тогда они совершали набег на какую-нибудь из планет. Предупреждение и отражение таких набегов, как раз и входило в обязанности губернаторов. Так продолжалось на протяжении столетий и, казалось, такой порядок сохранится навсегда. Но в последние годы появились проблемы, которые сохранение порядка в империи поставили под угрозу…

«За триста лет подгнило что-то в Датском государстве», — подумал канцлер, усаживаясь в кресло. Все проблемы начались при императоре Валгусе IХ, который предоставил губернаторам имперских провинций слишком большие полномочия. Едва ли не все они получили право создавать местные силы обороны, иметь свой Звездный Флот и сухопутные соединения. С одной стороны это было необходимо в связи с усилением Соединенного Королевства, создававшего реальную угрозу на границах Империи, но приводило к децентрализации власти и массовым злоупотреблениям властью. Это, естественно, вызывало недовольство населения планет в провинциях. Новый Император Валгус Х вообще передоверил управление Империей своим советникам, а сам увлекся амурными похождениями. Поначалу на это смотрели сквозь пальцы, мол, любовные приключения Императора никому не мешают, но когда его фаворитка княгиня Бельская забеременела и родила сына, наиболее дальновидные политики забеспокоились. Император же так увлекся своей пассией, что, как гооврили, по ее настоянию собственноручно начертал документ об усыновлении незаконнорожденного младенца и назначении его своим наследником, если у него не будет других детей. Тогда уж Имперский Совет забил тревогу. Документ, так неосторожно составленный Императором, попытались изъять, но не смогли его обнаружить. Самого Валгуса Х срочно женили и вскоре у него родился сын. Казалось, опасность восшествия на трон бастарда отпала и все вздохнули с облегчением. Но, видимо, любовные похождения Императора в ранней юности не прошли даром для его здоровья, так как, не дожив до сорока пяти лет, он умер. Его сын Валгус ХI, став Императором в неполных двадцать лет правил мудро. Он сумел укротить губернаторов провинций, серьезно урезав их права, что нашло поддержку широких народных масс, навел относительный порядок в управлении Империей. Своего дядю, Злобина-Альтаирского, козней которого опасался всю жизнь, он держал под постоянным контролем. Но здоровье Императора оказалось еще хуже, чем у его отца и он тоже рано умер, пережив свою горячо любимую супругу всего на год. Имперский Тайный Совет долго совещался, но все же пришел к выводу о необходимости смены имени следующего Императора и его сын взошел на трон под своим собственным именем Яромир I. «Но и это не помогло, — с горечью подумал канцлер, — здоровье нового Императора оказалось ничуть не лучше, чем у его отца и деда. А внешняя угроза, исходящая от Соединенного Королевства и внутренняя от Бастарда настоятельно требуют твердой руки у руля государства».

В течение нескольких последующих часов экипажу «Жана Вальжана» удалось расконсервировать вооружение звездолета, в общих чертах разобраться в его боевом потенциале, а также перепрограммировать ЭлеМ, чтобы он теперь мог взаимодействовать со всеми системами корабля. Однако, попытки Артема нащупать станцию, работающую в Г- фазном диапазоне не увенчались успехом. Впрочем, не обнаружил он и радиостанций, вещающих в обычном эфире. Да и откуда им было взяться тут, у Обливиона?

— Но все же, — возвратился Феликс к прерванному разговору, когда все вновь собрались в рубке, — нам надо решать, что делать дальше. Можно, конечно, провисеть здесь, в пустоте Космоса, бесконечно долго, но, возможно, будут и более конструктивные предложения?

Как и несколько часов назад, когда обсуждался этот же вопрос, в рубке повисло молчание. Готовых предложений ни у кого не было. Все переглядывались между собой, но слова никто не хотел брать.