Валерий Евтушенко - Звезда Мафусаила

— Похоже, это какой-то портал, — приглядевшись произнес Матвей.

— Скорее все же силовое поле, — высказал мысль Арбенин.

— Пока не проверим-не узнаем, — решительно сказал Копылов, двинувшись вперед.

— Обожди! Куда ты? — отчаянно крикнули Удальцов и Яворский, пытаясь его задержать. Им удалось уцепиться в рукав его комбинезона, но Копылов уже шагнул в мерцающее марево, даже не заметив, что тащит за собой обоих. Несколько секунд спустя, не особенно раздумывая, за ними последовал и полковник.

Переход был похож на то, как обычный путник, идя прохладным ранним утром по тропинке среди лугов, вдруг в какой-нибудь лощинке попадает в полосу густого тумана — шаг, другой, третий и она осталась позади, а вокруг опять ничем не ограниченная видимость. Так и разведчики, пройдя сквозь мерцающее марево, оказались в светлом и просторном помещении, словно на солнечной лужайке. Собственно говоря, это было нечто вроде коридора, конец которого скрывался где-то вдали в голубоватом сиянии, и от входа, где стояли Яворский, Удальцов, Копылов и присоединившийся к ним секунду спустя Арбенин, виден не был.

Этот широкий коридор был абсолютно пуст и стерильно чист, пол его и стены были выполнены из знакомого уже всем материала, природа которого так и осталась неизвестной. За счет чего достигалось его освещение разведчики не поняли. Похоже, что свет лился откуда-то с потолка, который им виден не был.

— Странно! Что бы это могло означать? — озадаченно произнес штурман, втайне надеявшийся обнаружить здесь реликвии Древних в виде каких-то приборов, сооружений, записей и т. п. Что конкретно он надеялся здесь найти, Матвей и сам объяснить затруднялся, но в любом случае, не абсолютно пустой коридор.

— Обратите внимание на стены, — вдруг сказал Арбенин. — В них словно впечатаны дверные проемы с изображением каких-то рисунков.

— Точно! — пробасил Копылов, подходя к стене слева от входа. — Вот смотрите, словно отпечаток двери, а на нем голографическое изображение…

— Млечного пути! — воскликнул штурман. — Причем изображен здесь рукав Персея!

— А вот на следующей двери рукав Лебедя! — с удивлением произнес Яворский.

— Насколько я смыслю в астрономии, — добавил Арбенин, подойдя к третьей «двери», — здесь изображен рукав Стрельца и облако раскаленного межзвездного газа в самом центре Млечного пути.

— Но что бы могли обозначать эти зеленые мерцающие точки в каждом из спиральных рукавов? — присмотревшись внимательно к голограммам, спросил наблюдательный Копылов.

Действительно, на каждой из голограмм с россыпью звезд, туманностей, звездных скоплений и облаков межзвездного газа мерцала зеленая точка. Но только одна.

— А вот и рукав Центавра, — уже более спокойным тоном произнес Удальцов. — Следовательно, рассуждая логически, следующей должна быть голограмма с рукавом Ориона. Любопытно взглянуть, ведь здесь ведь находится и наша межзвездная Империя.

Он подошел к четвертой двери и с удивлением заметил:

— Нет, это не рукав Ориона! Похоже это Малое Магелланово облако!

— А вот и Большое Магелланово облако! — добавил Яворский, подойдя к пятой двери.

— Позволю себе предположить, что на шестой двери будет голограмма Галактики Андромеды! — уверенно заявил Арбенин.

— Точно! — пробасил Копылов уже стоявший там. — И опять на ней зеленая точка…Хотя нет, пять зеленых точек и одна оранжевая. И вот, глядите, одна даже красная. А на Магеллановых облаках по одной зеленой…

— И на этом все! — с нотками разочарования в голосе воскликнул штурман, пройдя дальше по коридору. — На этой стене на «дверях» голограмм больше нет. Во всяком случае поблизости, в пределах видимости.

— Давайте посмотрим, что на противоположной стене, — предложил Феликс. Однако, к их удивлению там, хотя и имелись впечатанные «двери», но никаких голограмм тоже больше не оказалось.

Озадаченные разведчики собрались в центре коридора на короткое совещание.

— Странно все это, — сказал заметно разочарованный штурман. — Кому взбрело в голову создать такое колоссальное сооружение и так его замаскировать, только для того, чтобы украсить его семью голограммами с изображением отдельных участков звездного неба?

— Вот именно! — с нажимом произнес Феликс. — Никто ради семи картинок не стал бы этого делать. Давайте спокойно проанализируем, что это за голограммы? Что они могли бы означать? На что это похоже вообще? Зачем эти зеленые, красная и оранжевые точки? Ведь это не каприз того, кто делал эти голограммы, а явно имеет какое-то значение! Свой, непонятный нам смысл!

— Прежде всего, — стал размышлять вслух Арбенин, — что мы здесь вообще имеем? Млечный путь, пусть и без одного спирального рукава, галактики Малое и Большое Магеллановы облака — спутники Млечного пути, и наконец, самая близкая к нам галактика, близнец Млечного пути, — Андромеды. Ее еще называли в древности Туманностью Андромеды. Что же общего для них всех?

— Прежде всего, — пожал плечами Удальцов, — это соседи. Млечный путь, галактики Магеллановых облаков и Андромеды находятся на самом близком расстоянии друг от друга. Относительно, конечно, так как до Андромеды два с половиной миллиона световых лет. Но до других более далеких галактик, невообразимо более долгий путь.

— Меня смущает одно обстоятельство, — задумчиво произнес Феликс, — в Млечном пути выделяют обычно пять главных спиральных рукавов и два малых. Ну, малых здесь нет, это объяснимо, даже не все астрофизики соглашаются их выделять отдельно. Но почему здесь нет голограммы рукава Ориона? Ведь это центральный спиральный рукав нашей галактики!

— А зачем она здесь, если мы с вами находимся внутри рукава Ориона? — раздался за спиной Феликса чей-то незнакомый голос.

Все обернулись и замерли от неожиданности. Рядом с ними стоял невысокий, но широкоплечий, с фигурой античного атлета русоволосый парень. На нем были брюки из какого-то странного переливающегося материала и рубашка с короткими рукавами. Ноги парня были обуты в какую-то мягкую обувь, вроде мокасин. Его серые глаза смотрели на разведчиков спокойно и доброжелательно и в них светилась мудрость многих сотен тысяч поколений.

Этого просто не могло быть! Откуда здесь в недрах Обливионе мог появиться человек, одетый так, словно он вышел на летнюю прогулку где-то в субтропиках на Земле или на Терре. «Мы стали жертвами коллективной галлюцинации!» — промелькнула у всех четверых одна и та же мысль. «А, может быть, это все — и непонятная стена, и дверь в ней, и этот коридор и голограммы, чей-то секретный проект? — вдруг подумал Яворский. — Но чей? Империи? Альянса? Или Соединенного Королевства?»