Александр Михайловский - Визит «Полярного Лиса»

В этот момент в дверь сталинского кабинета тихо постучали, и бригадный комиссар Щукин замолчал. Вождь сказал: «Войдите», после чего рослый сотрудник охраны внес давешний чемоданчик, который был в руках бригадного комиссара в момент высадки, и, повинуясь жесту хозяина кабинета, поставил его рядом со столом.

– Продолжайте, товарищ Щукин, – сказал Сталин, когда дверь за охранником закрылась, – вы остановились на самом интересном месте. Только прежде объясните нам, что значат ваши слова «посбивали с особым цинизмом»?

– Это значит, – ответил бригадный комиссар, – что, готовясь к отражению налета, да и во время самого скоротечного боя, имперские солдаты действовали вроде бы без особой спешки и суеты, но без каких-либо лишних движений и с неумолимой четкостью, как какие-нибудь хорошо смазанные механизмы. В результате бой с атакующими самолетами продлился всего пару минут. Каждый выстрел шел в цель, а для того, чтобы сбить бомбардировщик, хватало одного, максимум двух попаданий. Тяжелое лазерное ружье -это такая штука, что ей только танки жечь, что ей какой-то самолет… Немцы даже бомбежку и обстрел не успели начать, а их уже отстреливали влет, как каких-то уток. Вот поэтому я и сказал, что посбивали с особым цинизмом – будто не воевали, а работу делали, детали на станках точили. Работу закончили, рабочее место прибрали – можно и перекурить. А наши к тому времени только от мандража отходить начали. Мол, что – и это все? И чего мы так суетились и паниковали…

– Мы вас поняли, товарищ Щукин, – кивнул Сталин, положив в пепельницу потухшую трубку, – это у вас весьма ценное наблюдение. Но продолжайте дальше, мы вас внимательно слушаем.

– Вы понимаете, товарищ Сталин, – продолжил тот, – там, в окружении, под бомбами и снарядами, все видится совершенно по-иному, чем мы предполагали до войны. Прилетевшая к нам главный тактик имперцев по имени Ватила Бе вполне доступным языком объяснила, что приказ генерала Павлова на общее отступление был ошибочным или даже прямо преступным, и что исправить положение можно, только перерезав магистрали снабжения вражеской группировки в ключевых пунктах и удерживая эти пункты так долго, сколько это возможно. Что, мол, ни вражеские танки, ни пехота не способны воевать без снабжения, а значит, противник будет вынужден обернуть против нас свои ударные группировки вместо того, чтобы развивать наступление вглубь советской территории. Генерал Болдин подумал и согласился – в первую очередь, из-за того, что доступные для отступления дороги уже закончились, а при отходе через болота и леса потребовалось бы бросить и уничтожить остатки тяжелого вооружения. Зато в предложенной имперцами операции они могли быть применены с большой пользой и нанести противнику большой ущерб…

– Лаврентий, – сказал Сталин Берии, – будь добр, вызови сюда, на дачу, Шапошникова и, пожалуй, еще Жукова. Чтоб прибыли немедленно. Зачем, не объясняй. И отдай распоряжение своим, что при обнаружении генерала Павлова тот должен быть немедленно задержан и доставлен в Москву. Есть мнение, что с ним не все чисто. Пусть этим делом занимается лично Кобулов. Выполняй!

– Товарищ Щукин, – сказал вождь, когда Берия ушел звонить, – вы можете хотя бы примерно набросать план операции, которую предложила эта ваша Ватила Бе, а заодно известное вам расположение наших и вражеских частей?

– Товарищ Сталин, – в тон вождю ответил бригадный комиссар, – зачем что-то набрасывать? Если на то будет ваше разрешение, то на шаттле имеется устройство, именуемое «малый портативный тактический планшет», которое предназначается для организации управления войсками в боевых условиях на полевых командных пунктах планетарного и фронтового уровня. Один чемодан и оператор к нему заменяют половину генштаба разом. Если вы только позволите…

– Разумеется, мы вам позволим, товарищ Щукин! – довольно резко ответил Вождь, – скажите, почему вы сразу не сказали нам, что в вашем распоряжении имеется такой замечательный прибор?

Бригадный комиссар пожал плечами.

– Товарищ Сталин, – возразил он, – но вы же сами сначала хотели вступить в переговоры с командованием имперского крейсера, и лишь потом обсуждать конкретные планы взаимодействия. К тому же вы просто не задали мне такого вопроса.

– Если бы мы знали, что есть что обсуждать, то строили бы вопросы по-другому, – ответил вождь, – Ну ладно, забудьте. Что случилось, то случилось. Вам надо самому идти за этой штукой или у вас есть возможность дать им знать, что вам что-то требуется?

Возможность дать знать есть, – сказал Щукин и вытащил из командирской сумки свой ручной командный планшет.

Несколько минут спустя в кабинет вождя в сопровождении сотрудников охраны вошли две молодых женщины. Одна, одетая в темно-синий комбинезон с черной отделкой, была высока, худа, и имела кожу темно-серого оттенка, заостренные зубы, подвижные вытянутые уши и длинный хвост с пикантной кисточкой на конце, того же, что и у волос, цвета блонди. Очень эффектная девушка – темная эйджел, не даром же на нее уставились все присутствующие, начиная от самого великого и ужасного товарища Сталина и заканчивая сотрудниками его охраны.

Вторая была пониже первой – коренастая блондинка с волосами пшеничного цвета, с раздавшимися далеко в стороны мускулистыми плечами, одетая в светло-салатовую форму, камуфлированную расплывчатыми темно-зелеными пятнами и полосами. Эта могучая девица тащила в руках чемодан (судя по его габаритам, весьма тяжелый). Когда она поставила его на пол посреди кабинета, бригадный комиссар Щукин кивнул ей и сказал:

– Спасибо, Тила. – Затем, повернувшись к Вождю, он спросил: – Товарищ Сталин, разрешите рядовой Тиле вернуться на борт. Задачу она свою выполнила, портативный тактический планшет принесла, дальнейшее ее присутствие среди нас не требуется.

– Хорошо, пусть идет, – кивнул вождь и перевел вопросительный взгляд на стоящую в ожидании темную эйджел. Та правильно все поняла и, вытянувшись в струнку, отчего стала еще выше, представилась:

– Тактик-лейтенант Илина Ке, товарищ Верховный Главнокомандующий, направлена в ваше распоряжение для работы на малом портативном тактическом планшете.

Сталин, задрав голову, посмотрел на тактик-лейтенанта, которая возвышалась над ним, как коломенская верста, и хмыкнул:

– Я не Верховный Главнокомандующий, товарищ тактик-лейтенант, не надо мне льстить.

– Нет, товарищ Сталин, – ответила Илина Ке, – вы именно Верховный Главнокомандующий, и это не лесть и не комплимент, а именно ваша суть. Никто, кроме вас, не сможет справиться с задачей объединять, возглавлять и направлять многонациональный народ страны Эс-Эс-Эс-Эр в его великой борьбе.