Александр Михайловский - Визит «Полярного Лиса»

– Она полностью права, Коба, – неожиданно сказал молчавший до того Молотов, – с этой задачей не справится никто, кроме тебя. Сейчас не время играть в коллегиальность и коллективное принятие решений. Во время такой войны страна должна превратиться в единый военный лагерь, а в армии лучшая форма управления – единоначалие. Из Тимошенко же главнокомандующий даже худший, чем нарком обороны. Ты же видишь, как у него все буквально расползается в руках, как гнилая тряпка.

Сталин посмотрел на Молотова с таким выражением лица, будто спрашивал: «И ты, Брут?», но тут в кабинет вернулся Лаврентий Берия, в некотором обалдении протирающий стекла своего пенсне. Дело в том, что, сделав соответствующие звонки, в коридоре генеральный комиссар госбезопасности столкнулся с сопровождаемой на выход рядовой Тилой, и от этой встречи теперь находился в состоянии некоторого обалдения. Женщина мечты, разве нет? И вот он видит новый персонаж, являющийся полной противоположностью рядовой Тиле, но не менее яркий.

– Значит так, Лаврентий, – пояснил Сталин в ответ на недоуменный взгляд своего Малюты Скуратова, – мне только что предложили возложить на себя обязанности Верховного главнокомандующего. Мол, никто другой с этой работой не справится.

– Совершенно верно мыслят товарищи, – согласился тот. – Думаю, что в своем подавляющем большинстве ЦК тоже будет только «ЗА». Только у тебя, Коба, есть авторитет, способный удержать в узде весь этот военный гадюшник, а Тимошенко наши генералы и в хрен не ставят. Надо принимать срочные меры, чтобы не стало еще хуже, а у нас кто в лес, кто по дрова. А ты что думаешь, Георгий?

– Думаю, что все верно, – сказал Маленков, – без единого командования нам никуда, а лучший главнокомандующий – это, конечно же, товарищ Сталин. Думаю, что товарищ Берия прав и ЦК поддержит этот вопрос единогласно.

– Если ЦК решит, – хрипло сказал Сталин, – то, значит, так тому и быть. А теперь давайте вернемся к тому вопросу, ради которого мы здесь. Товарищ тактик-лейтенант, включайте вашу тактическую машину.

Дальше все происходило так же, как в тот раз, когда Ватила Бе включала такой планшет перед генералом Болдиным. Только теперь планшет лежал на полу, а не на столе, поэтому призрачное изображение сформировалось не на уровне груди, как было тогда, а где-то на уровне колен. А когда Лаврентий Берия по просьбе Илины Ке щелкнул выключателем, погрузив кабинет в полумрак, то голографическая картина, изображающая катастрофу Западного фронта, стала невыносимо четкой.

– В данный момент, – сказала тактик-лейтенант, – на планшете отображена обстановка на утро двадцать седьмого июля, на момент нашего прибытия. Даю развитие остановки в масштабе времени один к тысяче*…

Примечание авторов:* При масштабе времени один к тысяче изменения обстановки за 56 часов прокрутятся на планшете за три минуты двадцать одну секунду.

То, чего Сталин уже несколько суток никак не мог добиться у Жукова и Тимошенко, тут было развернуто перед ним всего за несколько минуту. Немцы неудержимо наступают, советские войска или погибают, сражаясь с многократно превосходящим врагом, или же по приказу генерала Павлова обратились в безоглядное бегство. На каждую часть, советскую или немецкую, можно было посмотреть остаток личного состава, боевой техники и текущее моральное состояние. Второй раз за этот вечер Вождь не выдержал и яростно выругался по-грузински. Надо сказать, что ошарашен был не он один, и только Молотов осторожно спросил у тактик-лейтенанта, нет ли тут какой-нибудь ошибки.

– Ошибки нет и быть никак не может! – отрицательно покачала головой та. – В настоящий момент планета так густо обвешана разведывательными спутниками боевой информационной сети, что товарищу главному тактику Ватиле Бе известно даже, на каком боку спит сейчас господин Гитлер.

– Тогда, товарищ Илина, – сказал Вождь, – покажите нам, какую операцию задумала ваша пресловутая товарищ главный тактик Ватила Бе?

– Товарищ Верховный Главнокомандующий, – сказала тактик-лейтенант, – успешное выдвижение части группировки тактика Болдина в район станции Ивацевичи можно считать началом этой операции. Результатом первых наших действий уже стали директивы командования противника, изменяющие цели и задачи вражеских ударных соединений. 47-й моторизованный корпус, потеряв одну танковую дивизию из двух, вместо дальнейшего наступления остановился пока в Барановичах. 46-й моторизованный корпус, вместо того чтобы в оперативной пустоте двигаться к находящемуся на реке Днепр городу Могилеву, оказался развернут на Слоним, против основной части группировки тактика Болдина. 24-й моторизованный корпус вместо неудержимого движения на восток к городу Бобруйску теперь от Слуцка повернут для движения на север по направлению к Минску. Таким образом, южный фланг вражеского наступления уже подвергся коллапсу. На северном фланге дела для противника обстоят получше, поскольку потеряна только одна танковая дивизия из четырех, и отсутствует угроза перехвата коммуникаций, как под Ивацевичами, но и там противник пока осторожничает, ждет подтягивания к городу пехотных дивизий. Сам Минск, хоть находится во вражеских клещах и блокирован с трех сторон, противником пока не занят. В ваших же интересах ввести в город войска из числа тех, что находятся сейчас западнее города с приказом Минск не оставлять ни в коем случае, а вести с противником уличные бои на истребление. И командующий туда нужен отчаянный, который в уличных боях не будет жалеть ни своих, ни чужих, и приказ сражаться насмерть и истребить как можно больше вражеских солдат и офицеров. В этом случае будет вот такой результат… а в противном случае, если вы не будете ничего менять, то события будут развиваться следующим образом…

И тактик-лейтенант показала на планшете, что будет и в том, и в другом случае. К этому моменту вожди поняли, что дело очень серьезное, кавалерийскими наскоками и лозунгами его не решить, и потому крайне внимательно смотрели на планшет и слушали пояснения Илины Ке. При этом надо сказать, что первый вариант развития событий понравился вождю и его соратникам значительно больше. К Днепру, где собирались войска советского второго стратегического эшелона, немцы в таком случае выходили на две-три недели позже, понеся серьезные потери, особенно в результате бойни в минском котле и имея значительные проблемы со снабжением по причине разрушения минского железнодорожного узла. По плану Ватилы Бе, в Минск должны были организованно отступить войска в настоящий момент занимающие позиции восточнее Минска в будущем минском котле, а также 64-я, 108-я, 100-я и 161-я стрелковые дивизии 13-й армии, занимающие сейчас позиции в Минском УРе, а также 7-я и 8-я бригады 4-го воздушнодесантного корпуса из резерва западного фронта. Для обороны опоясывающего Минск укрепрайона этих сил было недостаточно, а вот для упорных боев в черте города вполне хватало.