Алан Дин Фостер - Колодец

Помня о маленьком розыгрыше Бордена, она сейчас передвигалась очень аккуратно. Старалась не дотрагиваться даже до тех приборов, чье назначение было ей хорошо известно. Пять человек экипажа на борту и минимальная загрузка оставляли новичку достаточно свободного места, чтобы осваиваться без помех. Мини-рекордер, с которым она не расставалась ни на секунду, беспрерывно жужжал.

Все оставшееся до встречи с астероидом время Борден продолжал насвистывать полузабытые классические мелодии, отпускать шуточки, сочинять эпиграммы, одним словом, вести себя так, будто он находится на воскресной экскурсии в Адирондакских горах. Его беззаботная манера поведения благотворно влияла на настроение экипажа и способствовала снятию стресса гораздо больше, чем любая официальная программа, разработанная лучшими психологами НАСА.

Одновременно второй пилот успевал быстро и безошибочно выполнять свои основные функции по управлению кораблем. Лоу знал, что на Кена можно положиться, и даже не утруждал себя проверкой его действий. Если вдруг что-то пойдет не так, вдвоем они моментально установят причину неполадок. И все же, идеально дополняя друг друга, они резко отличались буквально во всем. Контраст был настолько разителен, что другие члены команды тайком обзывали их «бойскаутом» и «гробовщиком».

Корабль давно вышел на заданную орбиту и управлялся автоматически. От экипажа больше ничего не требовалось. Какое-то время они должны были сидеть и ждать, когда астероид пройдет по дальней части своей траектории и вернется к Земле. Лоу развалился в командирском кресле, уставился на экран внешнего обзора и ждал появления на нем светящейся точки. По идее, эта точка должна была двигаться намного быстрее всего вокруг.

Даже неугомонный Борден замолчал, когда долгожданная искорка показалась наконец на экранах. Еще бы! До сих пор только несколько беспилотных станций смогли побывать на Поясе астероидов. Автоматы передали на землю великолепные фотографии, полученные при облете самых крупных планет, но никакие фотографии не способны передать впечатления, доступные человеческим чувствам. Сегодня, впервые в истории человечества, астероид предстанет воочию перед людьми.

Мэгги Роббинс последние полчаса неотрывно торчала за спиной кресла командира. Видимо, боялась пропустить начало исторического события. Немного погодя к ней присоединились Майлс и Бринк. Нетерпеливая журналистка первой нарушила затянувшееся молчание. Правда, ее слова трудно было поставить в один ряд с высказываниями Армстронга или Гленна.

— А я-то думала… Ничего особенного, обычная звездочка.

— Он еще слишком далеко, — покровительственно улыбнулась Кора и подвинулась в сторону, чтобы лучше видеть экран. — Потерпи немного, скоро он предстанет перед нами во всей красе.

— Нам выпала великая честь, друзья мои! — торжественно провозгласил Бринк в лучших традициях своих тевтонских предков. — Нам, избранникам человечества, принадлежит право первыми высадиться на исключительно важный для науки космический объект!

— Точно! — поддержал его Борден, поразительно похоже пародируя интонацию немца. — Сначала высадиться, а потом проделать в нем две здоровенные дырки. Самое подходящее занятие для избранников человечества!

— Вы правы, — вынужден был признать Бринк, — но ведь мы постараемся собрать как можно больше сведений об этом крошечном обломке межпланетных мостовых!..

— Крошечном?! — Мэгги возмущенно покосилась на ученого.

— По космическим стандартам наш гость не более чем ничтожная пылинка, Мэгги, — нравоучительным тоном произнес Бринк и сияющими глазами впился в экран, по которому медленно двигалась светящаяся точка. — Но даже эта пылинка может помочь нам понять процессы образования планет, прояснить многое в их строении и химическом составе и ответить на великое множество других вопросов. Вы только попытайтесь правильно меня понять. Всю свою сознательную жизнь я изучал небесные тела, подобные этому, имея в распоряжении исключительно скудный исходный материал: фотографии, макроскопические осколки, добытые разными психами вроде того типа из Аризоны по имени Хааг. Мне и не снилось, что в один прекрасный день я смогу потрогать руками предмет моих исследований, и даже прогуляться по его поверхности.

Все молчали. Восторженный немец вздохнул, кашлянул и опять заговорил:

— С научной точки зрения цель нашей экспедиции преступна, с социальной, общечеловеческой — логична и оправданна. Меня примиряет со взрывами только одно: когда все закончится, астероид ляжет на стационарную орбиту, и мы сможем сколько угодно изучать его в свое удовольствие. Из беды, грозящей человечеству, нашими усилиями эта планетка превратится в бесценный подарок. Подарок космической Бездны, удивительный и неповторимый. Бездонный кладезь чудес и открытий. Нам всем следует возблагодарить Небо за его появление!

— Мы обязательно так и поступим, — дипломатично согласилась Кора Майлс, — но только после того, как убедимся, что наши «игрушки» сработали. Сильно сомневаюсь, что кому-то придет в голову возносить благодарственные молитвы Небу, если эта штука свалится, скажем, на Францию.

Бринк растянул губы в сардонической усмешке:

— Позвольте с вами не согласиться. Кое у кого на этот счет может быть совсем другое мнение.

Немецкий ученый был так серьезен, что Мэгги на миг засомневалась, шутит он или действительно так думает.

Все шло по графику. Траектории астероида и космического корабля продолжали сближаться с заранее предсказанной скоростью. Точка на экране превратилась в овальное пятно, затем обрела более четкие очертания. Последними проявились тени на освещенной солнцем стороне космического объекта. Лоу и Борден перешли на ручное управление, искусно маневрируя, подвели шаттл вплотную к темной, безмолвной глыбе.

На поверхности космического «гостя» уже можно было разглядеть миниатюрные горные хребты и ущелья, испещренные многочисленными оспинами метеоритных кратеров. Ни одна из вершин не выглядела особо высокой, ни один из кратеров не отличался большим диаметром или глубиной. Типичный лунный ландшафт, уменьшенный в несколько сот раз. И все-таки по сравнению с астероидом космический корабль был так же мал, как астероид по сравнению с естественным спутником Земли.

Массивная глыба астероида все больше заслоняла обзор, нависая над хрупкой скорлупкой корабля, Мэгги Роббинс была вынуждена без особого успеха бороться со страхами, вызванными чисто «земными» понятиями и представлениями. Она то и дело говорила себе, что в космосе не существует ни верха, ни низа, и ощущение того, что астероид вот-вот обрушится на капсулу и раздавит ее, — ошибочно. Оно основано всего лишь на зрительном восприятии. Только условно можно было считать, что «Атлантис» находится под объектом, а астероид над кораблем. Какая разница? Астероид и корабль легко можно было поменять местами.