Алан Дин Фостер - Колодец

— Тысячелетия , — поправили их сразу пятнадцать Мыслящих, и это послужило поводом к новому ожесточенному спору о свойствах памяти.

Запах цветов. Дуновение ветра. Тот, кто первым объявил о прибытии новичков, не стал влезать в бесполезную дискуссию. Он предпочел незримо витать рядом с пришельцами, фиксируя их мысли и реакции в момент зарождения. Осязание. Обоняние. Любой из Мыслящих, не колеблясь ни секунды, променял бы свое бессмертие на хотя бы одно из этих чувств. Бесплотные давно ощутили разницу между вечной жизнью и вечным существованием, вот только случилось это слишком поздно — ничего изменить они не могли.

В общем-то, они не могли сколько-нибудь заметно воздействовать на покинутую ими реальность — разве что косвенно, но и на это требовались значительные затраты психической энергии. Когда-то они добровольно разорвали связь с материальным миром, и реальность отплатила им той же монетой. Теперь даже тысячи и миллионы Мыслящих, объединив усилия, едва ли были способны физически воздействовать на троих землян в большей степени, чем сорванный с ветки порывом ветра сухой лист.

Впрочем, на памяти наблюдателя были случаи, когда даже падающий лист служил толчком для великих свершений — конечно, если его падение происходило в нужное время и в нужном месте.

— Что скажете, Бесплотные, о слове, которым обозначили пришельцы планету нашу, вместе с нею — нас?

Этот вопрос задали шесть только что присоединившихся к сборищу Мыслящих. В нем таился свежий, непредвзятый взгляд на ситуацию. Поскольку любая новизна притягивала эти существа, как мед притягивает мух, обсуждение вскоре сделалось всеобщим.

— Их мыслеграммы грубы и невнятны. Так скульптор-ветер высек бы на камне , — пожаловались семеро, временно слившиеся с тремя, чтобы образовать новую сущность из десяти. — Хотя они понятнее и зримей, когда пришельцы открывают рот и без нужды колеблют ясный воздух.

— Вы правы. А каков антагонизм между двумя из трех? Какая страсть! Желание, восторг, обида, страх переплелись в одно. И как типично их проявление у примитивных рас .

— А вы забыли , — возразил первый, до сих пор сохранявший гордое одиночество среди постоянно образующих новые общности к альянсы собратьев, — что и наш народ не так давно — в былые времена — несдержанностью схожею грешил? Верни мне, память, бывшее со мной!

— И мне! И мне! Мы все о нем тоскуем! — промыслили печально тридцать Бесплотных, разделяя мнение первого по поводу чувств.

Нельзя сказать, что остальное население странного мира оставалось безучастным к происходящему. Большинство Мыслящих пока ограничивалось периферийной связью с рецепторами тех, кто непосредственно наблюдал за двуногими пришельцами. Скажем, все поголовно с радостью откликнулись на прихоть землян и с этой минуты называли себя капитанами. [17] Явная ошибка: должно быть «коцитанами». (Примечание Т17.) Пусть это было игрой, элемент новизны придавал ей своеобразную прелесть. Игра будет длиться, пока живы двуногие. К сожалению, учитывая склонность пришельцев к непоследовательности в мыслях и действиях, а также очевидную хрупкость и уязвимость их организмов, рассчитывать на сколь-нибудь длительный срок развлечения не приходилось.

— Поможем им? — вопросили пятеро.

— Поможем им! Поможем! — единодушно отозвались все. После недолгого обсуждения эта задача была возложена на первого Мыслящего, как самого упорного и опытного из всех.

— Не будет из этого толку! — мрачно предрекали пессимисты. — Сколько раз пытались — ничего не выходило!

— Попытаемся еще раз , — возражали настроенные более оптимистично. — Что мы теряем, кроме времени, которого у нас в избытке?

Узкое ущелье, по которому продвигались трое землян, сплошь заросло низкорослым колючим кустарником. Его иголки, казалось, сознательно тянулись к людям, норовя зацепить за одежду и замедлить темп движения. Лоу подумывал сначала оторвать парочку и попробовать на вкус, но быстро отказался от этой идеи. Судя по агрессивному виду этой зелени, она вполне могла дать сдачи. Из расщелины в скале вытекал мутный ручеек — зрелище обнадеживающее, но эту воду лучше было не пить без крайней необходимости. Какая-то тварь оранжевого цвета, довольно крупная по земным понятиям, высунулась из норы в скале высоко у них над головами, оглядела пришельцев и тут же спряталась обратно. Лоу не успел ее толком рассмотреть, но он готов был поклясться, что глаз у зверюги гораздо больше, чем положено.

Мэгги мягким движением коснулась его рукава:

— Постойте минутку, Бостон. Кажется, я что-то вижу.

— Сначала вы что-то слышите, потом что-то чувствуете, — недовольно заворчал Лоу, — а теперь, оказывается, еще что-то видите?!

— Нет, правда, — не отступала девушка; она встала рядом с ним, напряженно вглядываясь во что-то прямо перед собственным носом.

— Воздушный замок?

— Настоящий! — огрызнулась журналистка. — Я не знаю, как это описать.

— Начните с количества ног.

— Лучше сами посмотрите! — Она резко ткнула пальцем прямо перед собой.

Что-то разноцветное блеснуло в воздухе. Не огонь, не вспышка, скорее намек на то и другое. Снова блеснуло. Пропало. Мерцание? Нет, скорее призрак мерцания. Нечто неуловимое, струящееся, не имеющее ни формы, ни очертаний. Бесплотный дух святого Эльма здешних мест.

Пока они стояли и глазели, цветное пятнышко стало смещаться в сторону, описывая дугу и заставляя наблюдателей медленно поворачиваться следом, чтобы не потерять его из виду. Его размеры и размытый контур постоянно менялись, чего нельзя было сказать о плотности — Лоу доводилось попадать в куда более густой туман.

Дважды описав круг над головами людей, пятнышко метнулось вверх и влево, вдоль стены каньона, и исчезло. Потом появилось опять и проделало то же самое. Мэгги померещилось, что в этом обрыве мерцающей дымки она видит чье-то лицо. Было это на самом деле или ей показалось? Трудно сказать, ведь пятнышко ни разу не задержалось на одном месте достаточно долго.

Еще раз мираж скользнул по стене ущелья и пропал. Теперь уже окончательно. Исчезновение его не сопровождалось ни звуком, ни вспышкой, ни каким-то другим явлением, но сам феномен вызвал оживленную дискуссию среди путников. На сей раз никто не подтрунивал над журналисткой — все трое видели световой блик собственными глазами.

— Тепловое излучение отсутствует, — заметил Бринк. — По крайней мере, я ничего не почувствовал.

— Да, свечение холодное, типа люминесцентного. Больше ничего мне заметить не удалось. — Лоу был озадачен не меньше Бринка.

— И что же это такое было, как по-вашему? — спросила Мэгги, терпеливо выждав, пока мужчины обменяются впечатлениями.