Наталья Бульба - И только вера...

— Вот и поставь себя на место экара, — вернулся Андриш к уже поднятой им теме. Смотрел при этом… хитро… — Вдова адмирала Искандера. Лента литара кангората. Белая лента из рук императора стархов. Созданное Хранителями существо. Два бывших акрекатора, жрец высшего посвящения и матессу…

Подумав, тяжело вздохнула. С этой точки зрения все действительно выглядело неприглядно.

— Вот-вот… — отзываясь на мои мысли, улыбнулся Андриш. Как-то легко… мягко…

А вот это он — зря. Вполне хватило, чтобы от благодушия не осталось ни следа.

Он ощутил мое состояние ещё до того, как я процедила… грубо, сквозь зубы:

— Идиоты!

— Лидер-капитан?! — мгновенно напружинился он. Не отступил, но ментальную стену, что выстроил между нами, я почувствовала сразу.

Не канир — старшим в роду был его отец, но — будущий. В Джастине это было не столь категорично…

— Вы не понимаете, что все изменилось! Мы — понимаем, потому что уже сотни лет живем с угрозой под боком, научившись оценивать, какая из них реальна, а какая — нет. Стархи — понимают, имея таких соседей, как демоны. Демоны — понимают, благодаря стархам. Даже приамцы понимают, потому что наигрались с вольными, в полной мере ощутив, что бывает, когда не остается ничего, кроме бессилия что-либо изменить. А вы — нет!

Я не кричала…

Нет, я старалась не кричать, но слова рвались… они срывались с губ, требуя прислушаться, осознать…

— Когда вышли из изоляции, вас начали называть отморозками. Было за что… заслужили! — не дала я ему вклиниться со своей репликой. — Ваше знаменитое… предупреждение и следующий тут же залп на поражение! Никаких переговоров… только уничтожение!

— Ты считаешь это неправильным? — неожиданно спокойно спросил Андриш.

Это тоже было зря… Не вопрос — некоторая отстраненность, не позволявшая почувствовать, что скрывалось за ней.

— Это — правильно, но если не вспоминать, что отморозки теперь не вы, а — они! И это они будут стрелять без предупреждения! И это они не пойдут на переговоры, уничтожая тех, кто выступит против них. Они, а не вы! И ваши щитоносцы…

Я медленно выдохнула, заставляя себя остановиться. Решения принимал не он…

— Вы подобрали удивительно правильные слова, госпожа лидер-капитан…

Демоны их…!

— Кангор Аршан… — вытянулась я, лишь теперь догадавшись, что значил тот, брошенный Андришем на дверь взгляд.

Полная защита…

Ненавижу!

— Не судите строго аркона, — «выступая» из расползшегося кисеей искажающего поля, произнес кангор, направляясь к нам. — Это был мой приказ. Он не мог его нарушить.

— Как прикажете, господин кангор, — продолжая «поедать» Аршана глазами, ровно отозвалась я.

Вбитые на борту щитоносца рефлексы…

Чтобы не вцепиться в ненавистную мне физиономию…

— Кажется, я был прав, настояв на своем желании посмотреть на вас в более свободной обстановке, — все так же невозмутимо продолжил Аршан, остановившись с той стороны тактического стола.

Рубикон! Граница… не позволявшая сорваться…

— Аркон Андриш…

— Да, господин қангор! — стать прямее Андриш уже не мог, но… стал. Вот ведь… выучка.

— Несмотря на то, что госпожа лидер-капитан считает себя способной самостоятельно справиться с проблемами, которые могут ожидать ее в кангорате, я настаиваю, чтобы на время отстутствия брата вы приняли на себя ответственность ее опекуна. — И все это не сводя с меня глаз…

— Как прикажете, господин кангор…

— Уже приказал, — небрежно бросил он. — Вы можете быть свободны.

Андриш вышел, даже не посмотрев в мою сторону.

Тоже выучка…

Или — дрессировка?!

Я была несправедлива к нему и прекрасно это понимала. Чужой мир, чужие законы…

— Я рад видеть тебя здесь, — вот это… неприступное, стекло с него, как то самое… искаҗающее поле.

Не дождавшись реакции, Аршан снял плащ, внешне отличавшийся от тех, что носили жрецы самариняна, но схожий по функционалу, отбросил его на кресло, одернул китель без знаков различия…

Впрочем, ему они точно не были нужны. И не потому, что знали в лицо… Хватало и других признаков.

— Но не рад причине, которая привела тебя в кангорат, — не сказать, что мягче, но… уже похоже на того Аршана, которого я когда-то знала, добавил он. Потом достал из внутреннего кармана плоскую фляжку… — Ты можешь меня ненавидеть — найдется за что, но, только не обвиняя в смерти Искандера, — неожиданно произнес он, как-то… нарочито неторопливо отворачивая крышку. Когда справился, сделал глоток, протянул мне… прямо через тот сектор, больше не пригодный для проводки конвоя. — Я многое бы отдал, лишь бы он оказался живым…

Я не знала, что думать, но…

Паскудно было то, что в это мгновение я ему верила…

— Ты почему без охраны? — поинтересовалась я после третьего круга, когда фляжка вновь оказалась у Аршана.

Дожидаясь ответа, окинула ещё одним внимательным взглядом.

Старше стала не только я. Он — тоже. Старше и неприступнее, чем-то напоминая Индарса в те мгновения, когда даже меня, ңе склонную к излишнему пиетиту, пробивало на священный трепет.

Аршан мой интерес если и заметил, то никак не показал, оставаясь где-то там. Вроде вот он… но…

Губы скривились.… Сделал глоток:

— У тебя слишком смышленные парни. Они и меня одного едва не зацепили.

— Чутье на гадости, — кивнула я. Похвала… даже такая, была приятна.

— О нем и сказал, — кивнул Аршан, вновь подавая фляжку. — Не будешь возражать, если исчезну я столь же незаметно, как и появился?

Нашу встречу я представляла — как же без того, вот только подобного варианта в веренице прочих даже не просматривалось. Слова обвинения, брошенные в закаменевшее лицо. Безразличие, за которым прятала бы душившую меня боль. Пустота… Была даже мысль, что сорвусь и… не пристрелю, так попытаюсь это сделать, наплевав на последствия…

Рука не дернулась, но… движение я «протянула» до конца. До «прикосновения» к сидевшему в фиксаторах парализатору. К регулятору мощности, застывшему сейчас на минимуме, к предохранителю…

— Будет официальное мероприятие? — оборвав «видение», я обошла тактический стол. Вклинившись в зону визуального отображения, присела на его край.

До стоявшего с другой стороны кангора шагов пять, но иногда и они… как пропасть.

— Ты их не любишь, — наблюдая, как я смакую шаре, с тем же спокойствием заметил Аршан. — Через двенадцать часов я должен быть на другой базе, так что обойдемся короткой встречей в кабинете экара.

— А эта лишь ради того, чтобы я тебе поверила… — Злиться не получалось. Ненавидеть… тоже. Все, что могла — просто быть равнодушной, признавая, что у жизни имелось право и на такие вот сюрпризы. — Ты ведь хочешь, чтобы я поверила?