Наталья Бульба - Дорога к себе. Когда боги против...

Иногда он удивлялся: как мог стоявший перед ним человек переступить через все, что ему было дорого и стать врагом, встав на другую сторону?

Иногда поражался: изощренности ума, терпению, позволявшему без особой надежды на успех, по шагу, по половинке, но продолжать идти к цели, которую когда-то они с дедом перед собой поставили.

Иногда — гордился знакомством с ним. Тормш не сдавался. Никогда и… ни перед чем.

Иногда — восхищался. Самые невероятные, сумасшедшие, невообразимые идеи, когда их воплощением начинал занимать Влэдир, вдруг становились такими ясными, понятными и, самое главное, реализуемыми.

В последнее время все эти чувства всё чаще свивались в клубок, в котором одно нельзя было отделить от другого.

— Но у твоего сына, — продолжил он, все так же, спокойно и ровно, — есть одно качество, которое делает его опасным, но достойным противником.

Ильдар улыбнулся нахмурившемуся Тормшу. К открытому упоминанию о его близкородственных связях с полковником контрразведки, тот относился отнюдь не безболезненно. Что такое совесть, Влэдир не забыл, как бы ни казалось со стороны. О воинской чести — тоже, пусть и понимал ее по-своему. Глобальнее.

— Он тонко соразмеряет риск и целесообразность, в отличие от некоторых, зарвавшихся и уверившихся в собственной непогрешимости. Так что о нем я пусть и думал, но недолго. К тому же, — не дав Тормшу вставить хоть слово, закончил он, — имя он мне уже назвал.

— Ты…

— Для него ничего не изменилось, — предугадав недовольство Влэдира, хмыкнул Ильдар. — Кто-то ведь ждет эту крысу на Самаринии.

Несколько минут молчали. Ильдар продолжал что-то изучать на дисплее планшета, Дамир тренькал на гитаре. На мелодию мало похоже, просто звуки, вдруг возникающие в какой-то тягучей, медленной тишине, но за душу хватало. Даже жреца, он то морщился, то кривился, то замирал на миг, но так ничего и не говорил.

Тормш же думал. Об одном сыне, для которого, умерев, перестал быть отцом, и о другом, которого потерял, не сумев научить звериной осторожности. Кто добрался до Сайлиса, он знал, и собирался рано или поздно, но предъявить счет. И тому, кто отдал приказ, и тому, кто его исполнил. Полковник Штаба объединенного флота Галактического Союза Матюшин и… Скорповски, профи, специалист по устранению.

Зачем это было сделало, Влэдиру тоже было известно… Через Сайлиса пытались добраться до младшего Исхантеля.

— Он не останется неотмщенным, — отрывая голову от планшета, резко бросил Ильдар. — Ты просто подожди…

— Он — мой, — выдохнул Влэдир, не задаваясь вопросом, откуда лиската узнал о его мыслях. У каждого из них были свои таланты. К тому же, Ильдару Тормш доверял… Не так, как его деду, но понимая, что это лишь дело времени.

— Нам обоим хватит, — вставая, произнес Ильдар. Подошел к Дамиру, замер, к чему-то прислушиваясь. — Ей опять снятся кошмары…

— Тебя это удивляет? — продолжая смотреть куда-то вглубь себя, тронул струны матесса. — Ты отнял у нее все, не дав ничего взамен.

— Ты ее жалеешь? — склонил голову Ильдар, разглядывая своего телохранителя.

— Ты ее жалеешь, — улыбнувшись, отозвался Дамир. Несколько нот сорвались, кромсая возникшую паузу на клочья, сложились в мелодию, в которой зазвучало тихо: «Спи малыш, усни котенок…», — А я только следую твоему приказу. — Оставив последний аккорд медленно растворяться в воздухе, Дамир поднялся, отставив гитару. — Не хотел бы я оказаться на твоем месте, когда ты добьешься своего.

— Шел бы ты… отдыхать, — кивком указав на дверь, буркнул Ильдар недовольно. Дождавшись, когда Дамир выйдет, вернулся к столу. — Наблюдатели подтверждают, что Риман находится в одиночной камере Шлойхинской цитадели.

— Не самый худший вариант, — подошел ближе Тормш. Внешку Ильдар не подключил, вся информация отображалась на дисплее. — С одной стороны — остров, район легко контролировать, с другой… — Он поднял взгляд на жреца: — Они запросили помощь у скайлов?

— Как ты и предполагал, — подтвердил Ильдар, продолжая, склонившись, рассматривать схему тюрьмы, еще сотню лет тому назад считавшуюся идеальным местом для содержания особо опасных преступников. А потом ее законсервировали, вновь открыв для столь неординарного заключенного, как жрец полного посвящения. — Но по системе защиты без изменений.

— Это — пока. Потом спохватятся.

— Тебя это смущает? — вроде как удивился Ильдар.

В план, как вытащить брата, он Тормша не посвящал, пусть тот и сделал большую часть подготовительных работ. Куда именно могут поместить Римана, просчитали задолго до того, как подкинули младшему Шторму информацию, способную вывести на Зерхан. Так что теперь, при всем желании, следы их присутствия на объектах не обнаружить. Да и технологии… Уж больно они отличались от тех, с которыми сталкивались спецслужбы Союза.

— Скажем так, — протянул Тормш, — я не хотел бы оправдывать очередные жертвы великой целью.

— Извини, — качнул головой Ильдар, — я помню наш с тобой разговор, но…

— Ты понимаешь, что после Зерхана Риману не стать эклисом даже с твоей поддержкой? — повысил голос Тормш. — Союз никогда не пойдет на контакт с ним.

— У них не будет выбора, — тяжело вздохнул жрец, выпрямляясь. — У нас — тоже.

— Мне бы твою уверенность, — скептически бросил Влэдир. — Впрочем, — он дернул воротник, расстегивая фиксатор, — в том варианте все могло бы быть значительно хуже. Гражданская война, к которой они продолжают толкать Союз, не спрашивает, кто прав, кто виноват.

— Одного Зерхана мало, чтобы нарушить их планы, — словно и не заметив несдержанности Тормша, заметил Ильдар. — Тут нужно что-нибудь более… — жрец замолчал, подбирая слово, — сволочное.

— Раньше ты говорил: декрес со солиа.

— Чтобы враг открыл свое лицо… Мы не так уж и отличаемся друг от друга, — добавил он, отключая планшет. — Я тебе сброшу информацию, она… — Ильдар опять сделал паузу, но теперь уже пристально глядя на Тормша, словно готовя к тому, что тот услышит дальше, — касается тех, кого ты бы хотел видеть мертвыми.

— Приам? — выдохнул Влэдир сквозь стиснутые зубы. Какая выдержка?! Какое самообладание?! Два сына… Приам оставил слишком глубокий след в его душе.

Началось все тоже, именно там, вот только судьба разбила их шанс надвое, отдав Геннори Лазовски, но уведя Вячеслава в другую сторону.

Случайность… Лишь одна из многих.

— «Ханри Сэвайвил», — поморщился Ильдар. — А еще нас называют тварями…

— Матюшин там замазан, по самое не могу…

Ильдар ухмыльнулся, поймав вопросительный взгляд Тормша, пояснил:

— Я долго не мог сообразить, как вы можете, говоря непонятно что, так точно передавать смысл…

— Теперь сообразил? — вздыхая уже спокойнее, уточнил Влэдир. Утверждать, что благодарен Ильдару, не стал. Между ними были… свои счеты.