Владимир Лысенков - Миры (СИ)

— Вот видите, а говорите что не больны. Связать его!

Я начал сопротивляться, даже хотел убежать, но это было совершенно бесполезно. Двое здоровяков держали мне руки, а еще двое надели на меня смирительную рубашку. Теперь я не мог размахивать руками, и врач спокойно вздохнул:

— Ну вот, видите, все не так уж и плохо. Там вы отдохнете, поправитесь, а самое главное что? Правильно, вылечитесь! Сейчас я сделаю запись в журнале, и вас выпишут, а потом снова впишут, но уже не у нас.

Меня затащили в лифт, и мы поехали вниз. Потом врач начал копаться в своем компьютере. Наконец, он встал и радостно произнес:

— Все, можете забирать!

И меня потащили к выходу. Там нас уже ждала машина скорой помощи. Только в ней возили не раненых, а психов. Так же и меня засадили туда, и повезли в психушку. А там все равно, что тюрьма. Как только меня завели туда, сразу же спросили имя, и грязный дядька выбил его на железной дощечке, а под ним написал мой номер — 1454. Эту дощечку повесили мне на шею, и повели дальше. В следующем пункте мне дали спецодежду — голубые штаны и такую же рубашку. Это было самое ужасное место, в котором я когда-либо бывал. Голубые стен и белый потолок, да еще страшная грязь повсюду, и эти крики. Да, это была настоящая психушка, сомнений быть не могло. Меня отвели в мою комнату и закрыли на ключ. И тут время для меня совсем остановилось. Я смотрел на чьи-то каракули, оставленные когда-то кем-то и думал над сложившейся ситуацией. Мои друзья были так близко, но все-таки и так далеко. Я достал камень, который до сих пор прятал в гипсовой повязке. Ее забыли снять в больнице. Как я ни вглядывался, ничего не происходило. Камень оставался обычным камнем, так что через некоторое время я вовсе разуверился в том, что это все было со мной на этом деле. Каждый день меня, как заключенного, выводили в столовую, и я тупо съедал свою долю, после чего возвращался в палату, так ее называли, на самом же деле это была камера. Так проходил день за днем, и я все больше верил в то, что нахожусь здесь всегда. Профессор Фледриг, Джек, капитан Лоренс, даже Алекс были каким-то далеким сказочным сном, но никак не реальностью.

После очередного ужина меня как всегда небрежно запихнули в камеру, и я снова в какой раз улегся на скрипучую кровать. От нечего делать я начал бить по этим рисункам, которые мне так надоели, и услышал голос. В этот момент я мысленно сказал себе: «Ну, все, Алекс, вот ты и сошел с ума». Но голос был таким реальным:

— Эй, привет, ты кто?

— Алекс, — ответил я, — а ты?

— А я Рикки. Если честно, я из королевского рода. Только никому не говори об этом, хорошо?

— Конечно, о чем речь, — уверил я его.

— Значит, теперь ты — мой сосед?

— Точно. Ты не знаешь, как долго мы здесь пробудем?

— Как долго? Парень, забудь про это слово! Как долго! Все, приехали, это конечная остановка в твоей жизни. Ты хоть знаешь, куда ты попал?

— Если честно, то нет.

— Это не просто психушка. Это психушка для тех, у кого уже нет, и никогда не будет шансов.

— Но я совершенно здоров!

— Ты уверен? За что тебя?

— За гоблинов. Но все это правда!

— Вот видишь. А меня за королевского наследника. Но это не столько из-за самого наследника, сколько из-за того, что он из параллельного мира.

— Что ты сказал?

— То, что слышал.

— Ты сказал, из параллельного мира?

— Ну, да. Точнее, из седьмого, слышал о таком?

— Да. Но туда я не дошел.

— Правда? Так ты бывал там? Вот здорово! Хоть с кем-то поболтать можно! А меня какая-то баба прямо с седьмого выбросила.

— И ты так же оказался в той больнице?

— Да, сначала я оказался в больнице, а потом меня уже направили сюда.

— Кстати, разговариваешь ты не как псих.

— А с чего ты взял, что я псих?

— Ни с чего. Я тебе верю, меня самого эта баба выбросила, правда уже со второго мира.

— Вот сука! А этот старик.… Если увижу его, порву на части.

— Это ты о Ревендульфе?

— Да, о ком же еще? Ты его тоже знаешь?

— Ну да, он меня туда отправил.

— Ах, да, он всех туда отправляет. Старику три тысячи лет, а он все воюет. Сейчас уже сил нет, вот и отправляет туда первых попавшихся. И что самое главное, все там уверяют тебя, что ты — из королевского рода, рассказывают всякие интересные истории.

— А что, это все не правда? Про короля Эланда и его вторую жену Карамдель, кажется.

— Что? С чего ты взял, что у него была вторая? Вот гад, вроде король, а по бабам ходит!

— Мне Торнед рассказал, его племянник. Правда, он умер несколько тысяч лет назад.

— И как он тебе рассказал?

— Каждый год он встает из ада и мстит за себя и за короля Эланда.

— Да, слышал, из всех зверски убили. Жалко старикашку, но сам виноват.

— А что ты знаешь про камни?

— Это те, которые старик всем раздавал?

— Точно. Так ты знаешь про них что-нибудь?

— Уверяю тебя, не больше, чем ты.

— А почему он у меня на земле не работает?

Я услышал удивленный вздох:

— Ух, ты, у тебя есть камень?

— Ну да, а что такого?

— У меня его сразу забрали. Как ты его пронес?

— В гипсе.

— Слушай, парень, да ты просто молодец! Давай уговор, если я расскажу тебе, как настроить камень, ты возьмешь меня с собой. Я здесь уже пять лет торчу, знаешь, как надоело?

— Хорошо, я возьму тебя. Давай, говори.

— Нет, брат, скажу, когда встретимся.

— Как же мы встретимся? Я тебя не знаю.

— Узнаешь. У тебя какой номер?

— Тысяча четыреста пятьдесят четыре.

— У меня ровно тысяча. Все говорят, что у меня счастливый номер, но я никакого счастья пока не вижу. Завтра я найду тебя в столовой.

— Я буду ждать. Спокойной ночи.

Как обычно меня рано разбудили и повели на водные процедуры. Там уже собралось немало психов, и я, как все стоял в очереди и слушал этот ад. Каждый старался рассказать свою историю, притом, каждый хотел, чтобы его услышали. При этом создавался такой ужасный шум, при котором невозможно было не сойти с ума.

— А ты просто не слушай их, — сказал мне знакомый голос, — все они психи, в отличие от нас.

Я обернулся и увидел его.

— Привет, я — Рикки, — представился тощий мужичок с узкой бородкой и короткой стрижкой.

— Очень приятно, я — Алекс, — я пожал ему руку, — как ты меня нашел?

— А вот так, — он повернулся и на его спине я увидел надпись «1000».

— Понятно. Э…

— Расскажу в столовой, — сказал он, — здесь слишком много ушей.

Тем временем мы потихоньку продвигались вперед. В конце концов, и нам представилась возможность умыться. А потом мы пошли в столовую. Среди тысячи столиков он нашел свой с табличкой «1000» и, взяв ее, сказал:

— Давай, веди к своему столу. Мы подошли к моему столику, который еще никто не успел занять.

— Итак, начнем, — сказал он.

Тут к нам подошли двое и попытались сесть.