Марисса Майер - Мгновенная карма [litres]

– Она сказала, что раскрашивала что-то и упала с лестницы.

Мое сердце пропускает удар.

Держись. Морган .

Черт!

– Ладно, ладно. – Квинт машет рукой. – Я сам разберусь. Иди, занимайся бассейнами. А я начну кормить.

– А… – Роза кивает в мою сторону.

Квинт мрачнеет.

– Посмотрим.

Роза, должно быть, знает, что больше ничего от него сейчас не добьется. И наверняка чувствует враждебность между нами. Она благодарно улыбается Квинту и выходит во двор. Я замечаю Шону около одного из бассейнов, где она записывает что-то в блокнот.

– Ну, – говорит Квинт, как только Роза оказывается вне пределов слышимости. – У меня много дел. Увидимся, Пруденс.

Он поворачивается в сторону длинного коридора.

– Постой! – Я бросаюсь следом за ним. – Я переделаю этот проект, нравится тебе это или нет, и я не уйду отсюда, пока не получу необходимую научно обоснованную информацию, чтобы составить наилучший план развития экотуризма, какого еще не видели в Калифорнии.

Он поворачивается так стремительно, что я едва не врезаюсь в него второй раз за утро. Его густые брови плотно сдвинуты, отчего выражение лица кажется почти суровым. Я с удивлением понимаю, что он злится. Не бесится. Не сердится. В нем бушует настоящая злость.

Но Квинт Эриксон никогда не злится!

Я отступаю на шаг назад, хотя и не могу этим гордиться.

– Ты когда-нибудь слушаешь то, что говорят другие?

Я недоуменно моргаю.

– Так вот, если ты плохо слушала: сегодня мы приняли нового подопечного! А это значит, что маме и ветеринарному врачу есть чем заняться. Также внезапно выяснилось, что нам не хватает персонала, так что мне нужно вычистить два десятка бассейнов и накормить почти сотню животных, и мы с тобой оба знаем, что ты пришла сюда не для того, чтобы возиться с ведрами рыбьих потрохов.

Я морщусь.

– Кроме того, мистер Чавес очень ясно дал понять, что согласится на пересмотр нашей презентации только в том случае, если это будет коллективная работа, а никакая сила во вселенной не заставит меня потратить еще хотя бы минуту на работу с тобой .

Я теряю дар речи. Его дыхание прерывается, щеки багровеют. Такого Квинта я еще никогда не видела, и я не сразу понимаю, что… он не просто злится, хотя я явно чем-то его расстроила. Нет. Он переутомлен .

Беззаботный, беспечный Квинт Эриксон действительно серьезно относится к этой работе.

Я стою столбом. И тогда он поворачивается и уходит. Его слова эхом отдаются вокруг. Никакая сила во вселенной …

Я пытаюсь разбудить собственный гнев. Квинт не может вот так просто уйти. Он должен помочь мне с проектом. Должен хотя бы дать мне шанс.

Я сжимаю кулак, призывая ту самую силу, потому что он ошибается. Может быть, мироздание убедит его переделать этот проект вместе со мной. Или, по крайней мере, накажет его за то, что он такой придурок.

Мои плечи напряжены, кулаки сжаты. Я жду.

Пока… что-то твердое не обрушивается мне на голову.

– Ой! – испуганно вскрикиваю я. Щетка с длинной ручкой, которая висела на паре настенных крючков, падает на пол. Я потираю ушибленное место.

– Что такое? – раздается голос Квинта.

Я оборачиваюсь и вижу, что он остановился и хмуро смотрит на меня. Как будто думает, что я сама ударила себя, чтобы привлечь его внимание.

Если бы.

– Эта щетка только что напала на меня.

Он фыркает. Довольно-таки издевательски, и я нахожу это явно несправедливым. В конце концов, это его инвентарь ударил меня. И больно!

На самом деле, я знаю, что это была не щетка. За этим стоит нечто гораздо большее.

Что ты затеяло, мироздание ?

– Может, вызвать врача? – предлагает Квинт.

Я хмуро поднимаю щетку и вешаю ее обратно на крючки, проверяя, надежно ли она закреплена, прежде чем поспешно отступить. Убедившись в том, что щетка не делает резких движений, я перевожу взгляд на Квинта.

– Послушай. Я знаю, учебный год был ужасным. Мне так же, как и тебе, не хочется переделывать этот проект. Но я не могу иметь в аттестате тройку!

– Это не моя проблема. – Он снова поворачивается, чтобы уйти.

– Я предлагаю тебе сделку! – уже почти кричу я.

Квинт останавливается, потирая лоб.

– Меня не интересует…

– Ты поможешь мне с докладом. Немного, но достаточно, чтобы показать, что мы работали вместе. Расскажи мне подробнее о Центре, а потом мы потратим несколько минут на мозговой штурм, чтобы у нас появились идеи, как привязать его к местному туризму…

Он закатывает глаза.

– Отлично. Мозговой штурм. Мое любимое занятие.

– Взамен, – продолжаю я с колотящимся сердцем, – я буду работать здесь… неделю. Каждый день. Бесплатно.

Он искоса смотрит на меня.

– Именно. Потому что… волонтерам обычно не платят. Тебе это известно, надеюсь?

Я вздрагиваю:

– Конечно, известно. Я просто хочу сказать… у вас не хватает людей, вы зашиваетесь…

– Я не зашиваюсь.

– Но твоя мама определенно измотана.

На это у него не находится возражений.

Я прижимаю руку к груди.

– Я здесь. Я могу работать. Ты же знаешь, в работе на меня можно положиться. – Я решаюсь. – Я могу таскать ведра с рыбьими потрохами, да все что угодно.

Он пристально смотрит на меня, и я чувствую, что лед тронулся.

Я пытаюсь улыбнуться. Я опасно близка к мольбе, но для меня сейчас важнее всего услышать его «да».

Но он не говорит «да». Вместо этого он заявляет:

– Четыре недели.

Я усмехаюсь.

– Четыре недели? Каждый день? Хм, нет. Я думаю, что законы о детском труде…

– Не каждый день. – Он задумывается. – Четыре дня в неделю.

– Два.

– Это всего лишь восемь дней, на один день больше, чем в твоем первоначальном предложении.

Я пожимаю плечами.

– Четыре дня в неделю, – повторяет он. – Столько работала Морган. Надеюсь, к концу твоего тюремного срока она вернется.

Я кривлю рот. Четыре недели. С Квинтом.

Кошмар. Ну да ладно, зато впереди приз.

– И что взамен? – спрашиваю я.

Квинт вздыхает.

– Можем переделать этот дурацкий проект.

Улыбка расползается на моих губах, и я уже готова завизжать от радости, когда он делает гигантский шаг ко мне и поднимает палец.

– Но на этот раз мы действительно будем работать вместе.

О, поверить не могу . Это он собирается читать мне лекцию о командной работе? Тот, кто даже не появлялся в половине случаев?

Но я так близка к цели, поэтому не решаюсь затронуть эту тему. Посмотрим, насколько он будет вовлечен в работу, когда мы начнем. Все, что мне нужно, это чтобы он поставил свою подпись под окончательным проектом, но сейчас не время обсуждать детали.

– Хорошо. – Я хлопаю в ладоши. – Договорились.

Он смотрит на меня, кажется, целую вечность, прежде чем что-то меняется в его лице. Его губы слегка кривятся. Взгляд темнеет и становится почти жестоким.