Даниэль Зеа Рэй - Егерь

– А я не боюсь! – Роденика ударила себя кулачком по колену.

– Бойся Мастеров, детка. Они знают об этом пророчестве и боятся нас. А когда сильные мира сего бояться, ничего хорошего ждать не стоит.

– Но чего им бояться меня?

– Не тебя, милая. Они боятся твоей Тьмы. Никому не ведомо, что скрыто за ней. И если предначертано тебе стать Хозяином для кого-то, то этот кто-то станет Повелителем для твоей Тьмы, то есть Темным.

– Опять ты вдалбливаешь ей в голову всякий бред!!! – голос отца гремел на всю комнату, заставив Роденику сползти с коленей бабушки и спрятаться за диван.

– Я рассказываю ей о пророчестве нашей семьи.

– О проклятии нашей семьи! – отец в гневе подошел к бабушке. – Не смей внушать ей, что она особенная. Она не особенная!

– Поэтому ты боишься ее? – спросила бабушка, вставая с дивана. – Потому что она совершенно обычный ребенок?

– Нет больше власти Егерей, что была у наших предков. Теперь правят Мастера. Чем раньше она это поймет, тем меньше ошибок допустит в будущем.

– Ты правильно делаешь, что боишься свою дочь, Гест, – засмеялась бабушка. – И правильно делаешь, что не позволяешь ей путешествовать. Вдруг среди чужеземцев она повстречает одного особенного, который покорит ее Тьму?

– Я запрещу ей гостить в твоем доме, мама! Ты дурно влияешь на нее!

– От судьбы не убежать, Гест. Если Роденике суждено повстречать Темного, она встретится с ним. Ежели нет, то род наш продолжит существование в ожидании того самого Егеря, который поставит точку во всем этом беспределе.

– Мама, я еще раз предупреждаю тебя… Не смей настраивать Роденику против Мастеров!

– А ты не смей повышать на меня голос, щенок!

Роден пронзило током с головы до пят. Она смотрела на мертвое тело мужчины. Мужчины-чужеземца по имени Темный. Мужчины, которого она любила. Она, Егерь из рода Егерей. Она, изуродовавшая собственное тело после того, как ее сломали. Она, маявшаяся на протяжении всей жизни в поисках чего-то, чего сама не осознавала. Ждавшая чего-то… Чего-то особенного. Чего-то волшебного. Встреча с Мастером казалась волшебством. Отношения с Мастером волшебством никогда не были. Хотела ли она вообще выходить замуж? Вряд ли… Она хотела работать. Семейная жизнь ее нисколько не привлекала, а вот работа манила, как свет мотылька. Поцелуи всегда были поцелуями. Секс был сексом. Она списывала недостаток эмоций на свою Тьму. Она любила Мастера. Любила, как вообще умела любить. И убила. Мастера убила, а вот Темного убить не смогла… Она много раз видела его фотографии. Она изучала его, как изучала всех членов его семьи. И ни разу в голову ей не приходила мысль назвать его Темным. Однако, при первой же личной встрече взглянув в его измененные глаза, Роден ощутила знакомый холод и безысходность, как будто она смотрела на собственное отражение в чужом теле и в этом теле давно ничего не жило, кроме всепоглощающей Тьмы. Он сам назвал себя Темным. За язык никто не тянул. Учитель знал о пророчестве. Не мог о нем не знать. Учитель давал подсказки, и она следовала им. В тот день, когда она встретилась с Темным в доме Ромери, в тот момент, когда она смотрела в его глаза, пытаясь понять, что он увидел и почему вообще это увидел, что-то изменилось. Что-то проснулось внутри. Непонятное. Непостижимое. Как будто больше никогда не будет так, как было прежде. И внутри у нее уже не одна Тьма. И на очнувшегося Егеря смотрит не Темный, а Зверь, глаза которого горят синим. И нет желания начать охоту, как и нет нужды защищаться. Он не нападет на нее. А она его не убьет. Находясь рядом с ним, она начала испытывать и другие эмоции. Семь лет внутренней тишины сменились какой-то феерией. Как будто доселе она вообще не умела радоваться. Как будто радости в ее жизни никогда не было, точно так же, как и настоящего вожделения. Того самого, которое дурманит рассудок и заставляет творить глупости. Из-за которого она упивалась его губами и телом словно падшая на дно порока. И это было сладко. Цели, средства, ходы… Все смешалось, обрело форму и стало единым. Играть с ним, злить, успокаивать, возбуждать, вести за собой… Все давалось легко. От поцелуев кружилась голова. А оргазмы становились все более неконтролируемыми и взрывными. Роден пропустила свое волшебство. Не заметила, как обрела его. А теперь он мертв. До него всего три минуты назад. Три минуты как полтора часа. Полтора часа как целая жизнь.

Роден прижала ладони к груди и сконцентрировалась. Доселе она никогда намеренно не прыгала назад. Никогда не пыталась овладеть этим даром или воспользоваться им в своих целях.

– Делай, твою мать!!! – осипшим голосом повторила она его слова и вспыхнула.

Полтора часа назад.

Стефан раз за разом перематывал запись. Он сидел в каком-то кресле, на борту какого-то корабля, который вез его в пустоту. Эмоций вообще не осталось. Он просто смотрел на нее, живую. Смотрел раз за разом, как будто это могло ее вернуть.

– Мой Император, – голос поверенного звучал очень тихо. – Данные о взрыве подтвердились. Спасатели и военные подтягиваются к месту событий. О жертвах пока информации нет. Дроны прочесывают местность. Если засекут выживших при сканировании, нам сообщат.

Стефан перевел взгляд с поверенного на повторяющуюся запись. Завибрировал браслет. Звонил Зафир. Стефан ответил на вызов. Повисло молчание.

– Где ты сейчас? – первым нарушил тишину Зафир.

– Кого ты выбрал, Зафир?.. …Кто из них для тебя оказался важнее?

– Стефан…

– Он знал, что ты выберешь Егеря. И Сафелия об этом знала. Так куда ты направлялся, когда сказал, что выбираешь Сафелию?

– Стефан, ты не в себе.

– Куда ты ехал, твою мать!!! – рявкнул он.

– Роден – ключ ко всему, – стараясь говорить спокойно, продолжал Зафир. – Спасем Роден – спасем и Сафелию.

– Я тебя понял… – Стефан отвернулся от изображения Зафира. – Увижу твою шлюху живой – убью на месте. А тебя сошлю.

– Ты еще пожалеешь, что сказал мне это… – с горечью произнес Зафир.

– Слово Императора! – произнес Стефан и отключил связь.

Полтора часа спустя.

Пространство вокруг исказилось, пространство вокруг озарилось светом. Время покатилось назад. Вот она припадает в груди Темного. Вот лежит рядом с ним. Давит ботинком на его шею, возвращается по лестнице вверх, попадает в клетку. Она видит его, замершего за свечением ее капкана. Его! Живого! Сил нет. Она теряет контроль. Она в клетке, видит, как Зафир уходит, чтобы спуститься вниз. Нет! Нет! Она протянула руку к нему, чтобы остановить и в этот момент он обернулся. Она вновь в западне. Он должен отключить электричество и попасть в капкан. Цикл замкнется. Зафир погибнет, а она так и будет продолжать прыгать назад, чтобы вновь оказаться взаперти, чтобы раз за разом видеть, как он оставляет ее.