Владимир Забудский - Путь к звёздам

Задумавшись, он недовольно наморщил покатый лоб и нехотя буркнул:

— Разве что эта чёртова невесомость.

Станция «Gateway» на орбите Луны.

Бар «Лунатик».

16 ноября 2125 года. На Земле — 08:00 по Гринвичу.

Довольно долгое время администрация «Gateway» сохраняла практически нулевую толерантность к употреблению алкоголя и любых наркотиков на космической станции. Даже во время марсианской экспансии, многие участники которой, люди многогранные и экстравагантные, были не прочь хильнуть или курнуть, запрет продолжал строго соблюдаться, а единичных нарушителей — сурово наказывали.

Ситуация переломилась лишь в 2100-ых, на фоне развёртывания активной добычи гелия-3 на Луне. Станция всё больше разрасталась и становилась больше похожей на город, чем на режимный космический объект. А шахтёры были особой публикой, которой было чхать на «сухой закон». Нарушения стали настолько частыми, а контроль за их соблюдением стал таким обременительным, что легализация стала казаться меньшим злом. Руководство станции, скрепя сердце, одобрило открытие первого заведения, на территории которого разрешалось легально употреблять спиртное и марихуану — клуба «Реголит».

«Реголит», находящийся у верхней площадки лунного космолифта, существовал до сих пор. Это было колоритное злачное местечко, посещение которого входило в программу практически всех космотуристов. К счастью для работников станции, которые любили пропустить стаканчик-другой в приличной обстановке, не попадая в толпу пьяных лунных старателей, на «Gateway» появились и заведения более культурного характера, такие как «Лунатик». Здесь можно было утолить жажду без большого риска внезапно наблюдать на примере людей за соседним столиком, как происходит в невесомости процесс блевания.

Когда Саша с Мари и её молодой коллегой Рут Ндиди заплыли в заведение, там, как всегда, царила весёлая атмосфера. В баре находилось на вид с полсотни посетителей. Выделялась большая компания космотуристов, которые заказывали музыку и шумно дурачились в пространстве для «космотанцев». Большая часть гостей были работниками станции, пришедшими выпить небольшими компаниями или даже в одиночестве.

Выражение «посидеть в баре» не было тут вполне применимо. Большая часть посетителей скорее не «сидели», а «висели», закрепившись у барной стойки или у столиков с помощью специальных креплений. Сами столики, по большому счёту, тоже были скорее данью барным традициям, чем необходимостью. Для удобства посетителей, особенно тех, кто находился под действием алкоголя, стойка и все столики были расположены на одной из поверхностей — условном «полу», хотя с тем же успехом они могли бы быть установлены на любых других.

Бары, расположенные на территории общего пользования, были в числе редких мест на станции «Gateway», где могли близко пересечься сотрудники конкурирующих между собой проектов (за исключением «Синьцзы», персоналу которого руководство строго запрещало покидать свой сектор «Сигма»). Как правило, они могли легко узнать друг друга по цвету униформы.

Корпоративные правила обоих проектов строго-настрого запрещали не только контактировать с конкурентами (неписанный закон вежливости предписывал работникам обоих проектов не обращать друг на друга внимания), но и вообще обсуждать любые вопросы, связанные с проектами, за пределами «родных» секторов. Слишком велик был риск попадания ценных данных не в те уши.

Насколько строго соблюдался этот запрет — было отдельной темой, при затрагивании которой лицо Наоми Санчез багровело от злости.

Как всегда в те моменты, когда рядом проплывала бело-чёрная униформа «Star Bridge», Тёрнер невольно всматривалась в лица, надеясь и опасаясь, что увидит среди них лицо Хилл. Они не игнорировали друг друга полностью все эти годы. Даже делали вид, что между ними всё как прежде, отправляя друг другу поздравления с праздниками (проверенные, согласно протоколам, их корпоративными СБ). Но всё же встретиться лицом к лицу после стольких лет… Тёрнер не была уверена, что она знает, как они обе себя поведут в такой ситуации.

— Спасибо, что согласилась выбраться сюда, Саша, — тем временем, произнесла Мари благодарно, подплывая к укромному столику в уголке зала. — Ты ведь знаешь, как я люблю опрокинуть по коктейльчику. Но в последнее время никак не удаётся выкроить ни минутки.

За 5,5 лет Мари практически не изменилась. Это была всё та же блондинка средних лет с некрасивым, но чем-то милым носатым личиком и причёской, из-за которой её хотелось силой затолкать в парикмахерскую. Мари оставалась всё такой же «своей в доску» для всех, с кем была знакома, невзирая на должности и заслуги, и не упускала случая пошутить, в том числе и над собой. С первого взгляда никто бы и не сказал, что эта женщина курирует одно из самых масштабных и высокобюджетных научно-исследовательских подразделений «Терра Нова» — биологический блок, объединяющий десятки исследовательских направлений, над которыми работали более двухсот штатных научных сотрудников, не считая внешних консультантов.

— Это тебе спасибо, что нашла-таки время, — ответила Тёрнер.

Саша очень любила встречи с Мари. И дело было не в возможности выпить и отдохнуть от работы в приятной компании. Они обе всё равно были слишком помешаны на своей работе, и говорили друг с другом в основном о ней.

Их встречи напоминали соприкосновение двух параллельных, но взаимосвязанных миров. Пока все помыслы Саши были волей-неволей сосредоточены на вопросе «как нам туда добраться», помыслы Мари крутились вокруг вопроса «что нас там ждёт» (а точнее — лишь на одном, но едва ли не наиболее важном его аспекте). Они обе обычно были погружены в эти вопросы с головой. И им обеим было полезно хоть иногда выныривать из своих мирков и обмениваться впечатлениями, чтобы увидеть более широкую картину.

Саша была хорошо осведомлена о работе биологического, а также смежных экологического и медицинского блоков исследований (несмотря на множество реорганизаций и переименований, сотрудники по старинке именовали их БЭМБИ). Осведомлённости Тёрнер способствовали не только и не столько официальные отчёты и сводки, большая часть которых была доступна сотрудникам с её уровнем допуска, сколько регулярное живое общение, как с Мари, так и с её коллегами, включая ведущего эколога Биби Джутхани и ведущего медика Эмму Гоффман.

Жизнь на Земле-2 являла собой практически безграничное поле для изучения.

Пакеты данных, переданные «Лиамом» на Землю в 2120-ом году, содержали подробную информацию о результатах более чем трёх лет исследований. За это время исследовательские зонды с «Пионера» успели проникнуть во все основные биомы планеты, за исключением самых экстремальных и труднодоступных. Там они провели подробную видеосъёмку, достаточную, чтобы сгенерировать достоверные фрагменты этих биомов в виртуальной реальности. Также они собрали множество биологических образцов. Самые любопытные из них в дальнейшем были изучены в биолаборатории «Пионера». «Лиаму» удалось даже полностью расшифровать генетический код некоторых примитивных форм жизни. Это были чрезвычайно важные и ценные сведения. Они произвели в сообществе учёных-биологов эффект разорвавшейся бомбы. И всё же они были крайне поверхностны.