Владимир Забудский - Путь к звёздам

— Разумеется. Даже если бы Мейер, за чьей спиной ты провернула эту операцию, взбесилась настолько, что захотела бы убрать тебя из правления — никто не стал бы выносить сор из избы в столь важный для проекта час. Ты останешься на своей нынешней должности до самого отбытия, или, по крайней мере, до тех пор, пока подготовка к нему не потребует твоего отстранения от прочих обязанностей. Что касается тех исключительных полномочий, которые ты имела до сих пор… Не сомневаюсь, что Моника немедленно урежет их и возьмёт тебя в ежовые рукавицы. Но с этим разбирайся сама. Кроме того, ты ведь сама сказала, что тебя не интересует власть, не так ли?

— Я была готова к недовольству Мейер. С ней я всё улажу, — заверила Мария.

— Понимаю спокойствие, с которым ты это говоришь, — насмешливо отреагировал Рикардо. — Человеку с твоими способностями, прошедшему мою школу, не нужны должности и формальные полномочия, чтобы обрести реальное влияние. Ты всегда заставишь всех плясать под свою дудку, если рядом нет никого, кто имеет иммунитет от твоих чар. А такие люди весьма редки.

— Я уже сказала, что у меня нет планов бороться за власть, Рикардо. Я отправляюсь туда не для того, чтобы заниматься там тем же, чем занималась всю жизнь тут. Я хочу выйти из этой игры.

— Ты правда так думаешь? Если так — то ты ещё гораздо наивнее и зеленее, чем я полагал.

— А может быть, я просто не такая, как ты? — огрызнулась Мария.

Но Рикардо встретил её слова новой насмешкой.

— Вот каким самообманом ты успокаиваешь своё уязвлённое самолюбие? Но в душе ты знаешь правду. Ничто не приносит удовлетворения, соизмеримого с тем, что даёт способность влиять на события и судьбы, быть игроком на глобальной шахматной доске. Кто однажды вкусил этот плод, тот никогда больше не насытится теми, с позволения сказать, «мечтами», которые правители испокон веков бросали, словно кости, посредственностям, дабы они не задумывались, как жалка и убога их роль в истории. Мелкие материальные блага, неосязаемое счастье или сладкая ложь о жизни после смерти — всё это может служить целью жизни только для ничтожеств. Ты знаешь это не хуже меня. Иначе — ты никогда не достигла бы успехов в управлении нашим холдингом. Нет, ты хочешь не выйти из этой игры, дорогая, а победить в ней. Не отличаться от меня, а сравняться со мной и превзойти меня. Ты склонила голову, потому что твои интриги провалились и ты оказалась в моей власти. Но даже в эту самую минуту ты уже планируешь реванш. И я уверен, что если бы ты отправилась в свободное плавание, о котором просишь, то через полсотни лет на Землю пришло бы сообщение о том, что ты успела сделаться императрицей той далёкой планеты.

Мария так и не ответила на его слова. Может быть, потому что знала, что Рикардо не оценил её ответ и не признал бы права на существование за иной истиной, чем его собственная. А может, понимала, как неубедительно возражение прозвучит из её уст, и в глубине души боялась, что оно покажется лживым даже ей самой.

За людей говорят прежде всего дела. И за годы своей жизни Мария Гизу многое сказала своими делами. Она возвысилась вместе с Рикардо, и с удовольствием управляла вместе с ним их растущей империей, не смущаясь из-за того, что та построена на множестве костей. Если первые кости, лежащие в фундаменте, были положены туда ещё в её детстве, то более поздние были на её совести в той же степени, что и на совести Рикардо. Выйди она к людям и расскажи правду абсолютно обо всём, что ей довелось совершить самой и покрывать своим молчанием — её бы забросали камнями, даже не зная о том, что она клон. И вряд ли справедливый суд, существуй он в этом мире для богатых и влиятельных, оправдал бы её из-за её сомнений и сожалений.

Дорого ли стоит сожаление о поступке, если ты с наслаждением пользуешься благами, которые обрела в результате? Дорого ли стоят сомнения после того, как решение уже принято? Искренни ли они вообще, эти сомнения и сожаления? Или она, как и Рикардо, лишь ищет зацепки, чтобы лицемерно обелять себя в своих собственных глазах?

— Даже если ты прав, — наконец ответила она, чувствуя иррациональную злость из-за того, куда привели её мысли. — То не тебе меня судить.

— А что, похоже, будто я сужу? Наоборот, мне понятен и нравится ход твоих мыслей. Но не обольщайся. Экспедицию возглавит человек, заткнуть которого за пояс не удастся даже тебе.

Океанская яхта «Bebe Maria». Залив Сан-Маркус около берегов Бразилии.

17 ноября 2125 года. 19:55 по местному времени (22:55 по Гринвичу).

Рикардо Гизу не участвовал в соревновании миллиардеров за самую крупную яхту. Вместо этого он заказал себе одну из самых быстрых.

Судно длиной «всего» 33 метра обтекаемыми очертаниями своего корпуса напоминало разведывательный самолёт или космический корабль. Рядом с мега-яхтами арабских шейхов и русских олигархов «Bebe Maria» смотрелась катерком, вполне соответствуя своему имени. Но ни одна из помпезных громадин не способна была рассекать волны со скоростью 83 узла, практически невиданной для гражданских наводных суден.

Из панорамного окна несущего её к цели беспилотного вертолёта Саша видела яхту, которая неподвижно покоилась на спокойных водах живописного залива. На берегу виднелась неплотная застройка, окруженная пляжами и тропической растительностью. Глядя, как тёмно-синие глянцевые бока яхты поблёскивают под заходящим над Атлантикой солнцем, Саша невольно вспомнила прошлый закат, который ей доводилось наблюдать над нагорьем Тибести. Рука сама потянулась к ушибу на затылке, который был тщательно обработан и прикрыт сейчас красиво уложенными волосами. Брильянт на кольце на её безымянном пальце блеснул в лучах заходящего солнца так же, как блестели прошлым вечером песчинки в жаркой пустыне.

Слишком быстро она перенеслась из одного мира в другой.

Странно было ощущать на себе почти невесомую ткань летнего платьица вместо тяжелого скафандра. Сложно было спокойно любоваться на этот мирный закат менее чем через сутки после того, через что она прошла. Даже шум вертолётного винта не способен был заглушить в её ушах эхо многочасовых хрипов, которые издавала задыхающаяся девушка по имени Эмили с разорванным горлом. А умиротворяющая синева океана не успокаивала глаз, которые все эти часы напряженно следили за суетой «космопехов» вокруг своего жестокого израненного товарища, Зенади, помогая ему дожить до больницы. Ей определённо было здесь сейчас не место. Но она сама настояла на том, чтобы не переносить эту встречу.

Рикардо ожидал её в одиночестве на палубной посадочной площадке. На нём были летние сандалии, бриджи и расстёгнутая рубашка, отлично создающие образ заправского яхтсмена. Зачёсанные назад, как львиная грива, чёрные волосы, и аккуратная щетина таких же волос, покрывающая его щёки и грудь, контрастировали с белизной одежды и зубов.