Франсис Карсак - Робинзоны космоса [сборник litres]

– Для дела, в котором меня опередили. Я сам хотел поддержать старика Обмии, устроив уже для него несколько невинных чудес, но кто-то оказался проворнее меня.

– А у вас хватит сил для ночной вылазки? Ваша голова…

– Ерунда. Я выспался. Если ранение в голову сразу же не оказалось смертельным, значит оно пустячное. Меня оно беспокоит даже меньше, чем этот рубец на щеке. Тем не менее я отдохну, пока все тихо. Прошу вас, проследите за раздачей оружия. У меня в сарае шестьсот винтовок. Разбудите меня, когда стемнеет.

– Вы действительно хотите истребить всех жрецов Беельбы?

– А почему я должен колебаться? Если бы у меня хватило на то мужества, я бы вообще передушил все их семя!

С наступлением сумерек Стелла на цыпочках прошла мимо двери Тераи, все еще не желая его будить. Приглушенные рыдания заставили ее остановиться и заглянуть в комнату через приоткрытую дверь. Тераи сидел на кровати, держа в руках колье Лаэле, и плакал.

– Вы поняли, Стелла? Если мы не вернемся через три часа, взрывайте этот подземный ход!

Он уже наполовину спустился в освещаемое одними лишь факелами подземелье, и она видела только его изнуренное лицо под окровавленными бинтами, которыми была обмотана голова.

– Вы больше не боитесь, что я вас предам?

Он устало улыбнулся:

– Нет, не боюсь, хотя и сам не знаю почему. Ну все, парни, пошевеливайтесь!

Один за другим десять кеноитов, вооруженных карабинами, револьверами и рогатинами, исчезли в черной дыре. За ними, как жуткий призрак, проскользнул Ээнко, весь покрытый засохшей кровью, которую он поклялся не смывать до тех пор, пока его сестра не будет отомщена. Тераи чуть замешкался.

– Желаю удачи! – проговорила наконец Стелла.

– Благодарю, она мне понадобится!

И он последовал за своими людьми. Вскоре все они очутились в небольшой ротонде.

– Ээнко, Гидон, Текер, Тохи, вы идете со мной, – приказал Тераи. – Остальные – шагах в десяти позади нас. Не уроните взрывчатку!

Они продвигались по узкому извилистому туннелю, прорубленному в мягком известняке; на стенах отчетливо виднелись следы от ударов кирки. Местами со свода звонко шлепалась в лужицы капель, местами, напротив, стены были сухими и пыльными. Пройдя метров триста, Тераи остановился:

– Мы почти у цели. Следуйте за мной без малейшего звука. Стрелять только в случае крайней необходимости – они нужны мне живыми.

Еще через несколько шагов туннель пошел вверх, и вскоре они уперлись в прикрывавшую его каменную плиту. Тераи нащупал в углу рычаг, и плита с легким скрежетом повернулась. С револьвером в руке он бросился вперед. В низеньком зале сидели пять кеноитов; на их лицах отразился ужас, но он тут же уступил место облегчению, когда они узнали Лапрада.

– Обмии! Что ты тут делаешь?

Старый жрец поднялся:

– Прячусь, Россе Муту! Мы единственные выжили в этой бойне, да и то лишь потому, что находились в храме, когда началось побоище.

– А входная дверь?

– Если бы они ее нашли, нас бы уже не было в живых.

– Как это произошло?

Обмии пожал плечами:

– Очень быстро. Мы услышали выстрелы на плацу. Я знал, что они захватили твою жену, и подумал, что ты намереваешься ее отбить. Тебе это удалось?

– Нет!

– Тогда мне жаль Болора, – проговорил старик с улыбкой, в которой не было и тени сожаления. – Вскоре толпа хлынула к нашему храму, прося убежища. Мы открыли двери. А через несколько минут нас осталось только пятеро!

– Они все еще в храме?

– Не думаю. Мы смотрели через «божье око». Они размолотили там все, что могли, осквернили алтари и ушли.

– Почему ты не пришел по туннелю в мой дом?

– Не знал, кто в нем хозяйничает.

Теперь подземный ход стал еще круче, и постепенно пол превратился в ступени, вырубленные в скале. Наконец Тераи и его спутники остановились в тупике под горизонтальной плитой, но сбоку открывался колодец, из которого свисала веревочная лестница. Тераи вскарабкался по ней до узкой и низкой галереи. Дальше он стал двигаться еще осторожнее, стараясь не шуметь, и остановился над небольшим отверстием в потолке верхнего храма. Оно было проделано как раз на месте зрачка бога Клона, чье изображение парило под сводом центрального зала.

Храм, едва освещенный жалкими огоньками уцелевших лампад, казался безлюдным. Тераи долго вглядывался в темные углы, потом достал из кармана монетку и опустил в отверстие. Монета зазвенела, отскакивая от каменных плит, – до них было метров двадцать… Никакого движения, тишина. Тераи вернулся к своим спутникам:

– Храм пуст. Следуйте за мной!

Вокруг было тихо и пусто, лишь темные пятна на каменных плитах отмечали места, где погибли под ножами фанатиков жрецы Клона. Центральная дверь из черного дерева с золотыми скрепами была полураспахнута; укрывшись за ней, Тераи выглянул наружу. Храмовая площадь, залитая бледным светом одинокой луны, сверкала всеми своими беломраморными плитами, отполированными босыми ногами верующих. Метрах в ста справа, за рощицей высоких колибантонов, черным силуэтом на фоне луны высилась зубчатая стена императорского дворца. По стене, то появляясь между зубцами, то исчезая, медленно прохаживался часовой.

– Черт бы его побрал! – проворчал Тераи. – До теневой стороны отсюда метров двадцать, не меньше…

Он пожалел, что не захватил с собой лук, но потом подумал, что с такого расстояния и при столь неверном свете даже Ээнко не смог бы наверняка поразить цель. Тераи взглянул на небо. Гряда облаков медленно приближалась и через некоторое время должна была заслонить луну.

Они принялись ждать. Когда луна скрылась за облаками, они выскользнули из храма, обогнули угол и затаились в тени контрфорса второй половины храма, посвященной богине Беельбе. Главный вход наверняка охранялся, и, поскольку их успех целиком зависел от внезапности, о штурме нечего было и думать. Тераи припомнил, как выглядел фасад, ощупал стену и скоро нашел ногу статуи Белини, сподвижницы Беельбы. Он подтянулся, вскарабкался на плечи статуи, затем на ее голову и одним рывком поднялся на широкий карниз. Оттуда он скинул вниз конец веревки. Через несколько минут все его спутники были рядом с ним.

Они осторожно прошли по карнизу, скользкому от плесени и помета священных птиц, и взобрались по контрфорсу на плоскую крышу. Никто ее не охранял. Отсюда был виден весь город: пожары все еще бушевали, багровые столбы пламени подсвечивали снизу черные полосы дыма, который стлался над крышами, как низкие грозовые тучи. Тераи пригляделся, определяя очаги пожаров. Дворец принца Икстчи, самого верного сторонника Клона в придворных кругах. Казарма стражи внешних стен. Лабазы купца К’Гонды и рядом – объятые пламенем пять домов его друзей. И еще множество далеких пожаров в разных частях города. Поджоги? Следствие землетрясения? Тераи хмуро смотрел на эти зловещие костры.