Франсис Карсак - Робинзоны космоса [сборник litres]

– Вот она – раса убийц Колехайнена!

И Ергушов, наклонившись, подхватил тело на руки.

– И все же это была Уэуэна!

– Я объясню вам все, когда мы присоединимся к остальным. Пойдемте! Теперь на счету каждая секунда. Не знаю, защитят ли нас серебряные сеточки, если все они направят против нас свою волю!

Перескакивая через две ступеньки, они взбежали по лестнице: впереди – растерянный Ривьер, следом за ним – задыхавшийся под весом трупа – несмотря на всю свою силу – русский.

– Войдите первым и раздайте им сеточки! Это избавит нас от лишних криков.

Увидев побелевшее лицо Ривьера, Ирен и американец молча напялили сеточки на голову.

– Что за отвратительную штуковину вы притащили, Ергушов? – воскликнул Купер.

– Похоже, старина, это была Уэуэна, – ответил Ривьер. – Григорий, может, вы наконец объясните, в чем дело?

– О, все очень просто. Вас загипнотизировали. Эти существа обладают странной способностью представать перед каждым в виде воплощения того, что ему кажется самым лучшим и прекрасным на свете, идеала добра и красоты! Боюсь даже представить, что случилось бы, не будь я казаком… Как вы знаете, я слегка занемог, но как только почувствовал себя лучше, взял второй летательный аппарат и тоже отправился в разведку. Как-то раз я приземлился в поле, рядом с каким-то земледельцем. Эти существа почти человекообразны, но на деле они – всего лишь рабы, вьючные животные и убойный скот. Затем, в то же утро, я слетал в другой город и встретил там ваших «ангелов»! По крайней мере, такими их увидел Беллини, которого я взял собой! У нас, в России, об «ангелах» никто даже не слышал, но все-таки, как вы знаете, я – казак, и пусть дни казачьей славы давно канули в Лету, мы сохранили любовь к лошадям. Для меня, Ергушова, астронома Социалистического союза, нет ничего лучше и прекраснее здоровой и норовистой кобылы! И тут я вижу, как ко мне приближается восхитительный жеребец! Но в тот же самый момент мой спутник-итальянец воскликнул, что видит ангела, я счел это странным и тотчас же поднялся в воздух. Сверху, глядя в бинокль, я увидел этих существ такими, каковы они на самом деле, – монстрами!.. Тогда я вернулся на звездолет, и вместе с Колом мы попытались придумать, что можно противопоставить этой гипнотической силе. Мы изготовили несколько сеточек из различных металлов, и я отправился их испытывать. Защищает лишь вот эта – серебряная. Я вернулся в лагерь, собираясь отправиться к вам, узнал, что Колехайнена обнаружили мертвым, и вышел с вами на связь. Вот и весь рассказ.

Ергушов склонился над трупом и лезвием кинжала раздвинул рогообразные губы, обнажив сложный биологический механизм: три пилы, состоявшие из трех дугообразных рядов мелких зубов, образовывали треугольник с изогнутыми краями. Стальным кончиком лезвия Ергушов привел зубы в действие.

– Вот вам и естественный трепан [35] Трепан – инструмент для трепанации. этих вампиров! Им они пробивают лоб птиц… или же людей! Затем высасывают мозг. Я сам видел, как они это делают, во время второго визита в их город – тогда на мне уже была серебряная сеточка!

– Но значит, когда Тлииит и Уэуэна просили нас взять их с собой на Землю…

– А, так они обращались к вам с этой просьбой? Похоже, они еще более опасны, чем я думал. Они захватили бы звездолет или же потом, на Земле… Они уже грезят завоеваниями! Если бы они смогли соединить наши технические достижения со своими познаниями в области психотехники, то быстро стали бы властителями Вселенной! Нам нужно немедленно вернуться на Землю, собрать флотилию космических кораблей и, возвратившись, уничтожить их раз и навсегда! Наш звездолет будет здесь через несколько минут. Я бы прилетел на нем, если бы главный механик не счел необходимым демонтировать один из вспомогательных моторов. Вполне возможно, придется вступить в бой: в этом случае, Ривьер, вам во что бы то ни стало нужно улететь, забрав с собой этот труп или любой другой. Без доклада биолога и доказательств нам никогда не поверят! В один прекрасный день существа из менее удачливой расы, в которой нет казаков, прилетят на эту планету, и тогда… Как только звездолет будет здесь, все спускаемся. А пока нам лучше оставаться здесь, чтобы не встревожить их раньше времени. К тому же неизвестно, каким оружием они располагают…

Потянулись долгие минуты ожидания. Ергушов и Купер несли вахту у дверей, в то время как Ривьер пытался успокоить Ирен, сделавшуюся мертвенно-бледной от страха.

– Не волнуйся, дорогая! Мы выкрутимся, благодаря Ергушову и его предкам-казакам. Вернемся на Землю и больше никуда не полетим. У нас будет маленький домик в твоих Альпах, а во дворе мы поставим большую статую Тараса Бульбы!

– Очень надеюсь, но мне так страшно! О, какой ужасный сон! И эти картины, эти картины, которые казались нам такими чудесными!..

На стенах теперь виднелись лишь пятна неистовых цветов.

– Внимание, прибывает «Арго»! Готовы? – крикнул Ергушов.

В воздухе, несмотря на толстые стены, ощущалась вибрация силовых полей.

– Он должен сесть рядом с разведывательными аппаратами! Вперед!

Они ринулись в коридор. В конце его, столпившись, ждали существа; белый свет изобличил все их уродство.

– Давайте-ка расчистим проход! – прокричал астроном.

К трескотне автоматов добавилось сухое щелканье фульгураторов. Воздух наполнился зловонным запахом озона и сгоревшей плоти. Они пробежали по трупам и агонизирующим телам.

Когда они выскочили во двор, в небе уже обрисовалась темная масса медленно опускавшегося звездолета, но в полумраке толпились целые полчища рабов, вооруженных луками и стрелами.

– Тем хуже для них! Нужно пробиваться! Стреляйте!

Огонь автоматов выкашивал рабов десятками, но те не отступали, отвечая градом стрел. Одна из них вонзилась в грудь Куперу, и он упал.

– Мне конец! Уходите!

– Ирен, возьмите образец! Ривьер, прикройте!

Могучий казак наклонился, подхватил американца на руки и бегом припустил к звездолету, который теперь поддерживал их огнем легких орудий. Просвистела очередная партия стрел, Купер вскрикнул и обмяк на руках Ергушова.

– Черт, на сей раз – прямо в сердце! Тем хуже! Ривьер, берите образец и бегите вместе с Ирен! Я вас прикрою!

Они бросились вперед, но были разделены нахлынувшей волной гуманоидов. Сам не понимая как, биолог очутился под фюзеляжем звездолета. Его схватили и потянули вверх чьи-то руки.

– Оставьте меня! Отпустите! Ирен! Ирен!

Шум битвы перекрыл громовой голос русского:

– Я позабочусь о ней, я ее вижу!.. Сейчас!..

И почти тут же, с внезапной яростью и неистовой злобой, Ергушов завопил:

– Отстаньте от меня! Прочь!.. Снова этот гипноз!

Внезапно Ривьеру показалось, что все это – безумный сон, что этого сражения никогда не было, что все идет к лучшему. Он бросил последний взгляд на заварушку. Прижатый к стене Ергушов метал гранату за гранатой, вопя: