Андрэ Нортон - Королева Солнца [сборник litres]

Та-та-та-там… Барабанный ритм подхватили поющие голоса. Люди, сидя на корточках, медленно раскачивались из стороны в стороны. Тау стиснул запястье Дэйна. Молодой человек, вздрогнув, оглянулся. Глаза корабельного врача горели. Он наблюдал за происходящим, как Синдбад за добычей.

– Рассчитай объем груза для первого трюма!

Этот удивительный приказ, отданный еле слышным шепотом, так поразил Дэйна, что тот подчинился. Первый трюм… В нем три отделения, можно разместить груз общим объемом… Тут Дэйн понял, что на какое-то мгновение освободился из плена сети, которую плели барабаны, ритмичное пение и раскачивающиеся головы. Он провел языком по губам. Так вот как это бывает! Тау часто рассказывал, как люди при подобных ритуалах впадают в транс, а сегодня Дэйн впервые по-настоящему понял, о чем шла речь.

Откуда ни возьмись на террасу танцующей походкой вышли двое, одетые только в юбки из звериных хвостов, длиной до колен. Черные хвосты с белыми кисточками на конце покачивались в такт шагам. Головы и плечи этих двоих покрывали отлично выделанные головы животных; в раскрытых пастях виднелись изогнутые клыки. Мех в черно-белую полоску, остроконечные уши – не собачьи и не кошачьи, а нечто среднее.

Дэйн тихонько пробормотал две давно и прочно вызубренные торговые формулы и постарался вычислить курс самантианских каменных монет к галактическим кредитам. Однако на этот раз защита не сработала. Между танцорами возникло четвероногое существо, похожее одновременно и на кошку, и на собаку, только это уже была не просто голова – еще и грациозное туловище не менее восьми футов длиной, переступающее на мягких лапах; красные глаза горели жаждой убийства. Существо двигалось неспешно и надменно, помахивая хвостом с белой кисточкой. Дойдя до середины террасы, оно вскинуло голову, словно бросая вызов. И тут из клыкастой пасти раздались слова – Дэйн не знал их смысла, но слова эти, несомненно, были понятны людям, кивающим в такт гипнотическому стуку барабанов, – та… та… там…

– Потрясающе! – восхищенно выдохнул Тау.

Корабельный врач подался вперед, упираясь руками в колени, и глаза у него горели чуть ли не так же хищно, как у говорящего зверя.

А зверь тоже пустился в пляс, следуя за ритмом, который задавали его спутники в масках. Наверняка и зверь был человеком в шкуре животного, но иллюзия была настолько совершенной, что Дэйн невольно схватился за нож. Из уважения к местным обычаям они оставили гипноизлучатели во дворце, однако нож у пояса – вполне допустимая деталь одежды.

Незаметно вытащив нож, Дэйн приставил острие к ладони, кольнул и немедленно почувствовал резкую боль. Этот способ сбросить чары тоже посоветовал Тау. Но черно-белый зверь танцевал по-прежнему, ничем не напоминая человека.

Он запел высоким пронзительным голосом. Слушатели, что сидели ближе всего к Асаки и капитану Джелико, начали на них внимательно поглядывать. Дэйн почувствовал, как напрягся Тау.

– Сейчас что-то будет… – еле слышно прошелестел врач.

Дэйн заставил себя отвести взгляд от раскачивающейся кошкособаки и стал наблюдать за певцами, а те исподтишка следили за своим предводителем и его инопланетным гостем. Терранин знал, что главного лесничего связывают с подчиненными узы вассальной клятвы. Но чью сторону выберут люди, если дойдет до противостояния между Ламбрилло и Асаки?

Рука Джелико, лежащая на колене, чуть заметно передвинулась так, что пальцы почти касались рукоятки ножа. А руки главного лесничего внезапно сжались в кулаки.

– Так! – прошипел Тау.

Корабельный врач двигался уверенно и стремительно. Проскользнув между кресел, он остановился прямо перед пляшущей кошкособакой. Но он не смотрел ни на причудливое существо, ни на двоих в масках. Вскинув руки и словно отстраняя – а быть может, приветствуя – нечто на склоне горы, Тау выкрикнул:

– Хоуди, элдама! Хоуди!

Люди на террасе, все как один, обернулись и посмотрели в ту сторону. Дэйн вскочил, выставив перед собой нож, словно шпагу, и стараясь не задумываться, много ли толку от крошечного лезвия против неторопливо надвигающейся громадины.

Между могучими бивнями покачивался темно-серый изогнутый хобот. Уши раскинулись в стороны, ноги величественно сминали вулканическую почву. Тау шагнул вперед, по-прежнему вскинув руки, – теперь уже было ясно, что это приветственный жест. Хобот задрался ввысь, будто здороваясь с человечком, которого чудовище могло бы растоптать, даже не замедлив шага.

– Хоуди, элдама! – повторил Тау, и хобот взметнулся вновь.

Двое владык земных приветствовали друг друга как равных. Возможно, уже тысячу лет слон и человек не встречались вот так, один на один, а до этого их встречи заканчивались битвой не на жизнь, а на смерть. Сейчас же между ними ощущался мир и взаимное признание силы. Не только Дэйн это почувствовал – все люди на террасе отшатнулись, почуяв незримую связь между врачом и существом, которое он призвал.

Держа руки над головой, Тау резко хлопнул в ладоши. Зрители изумленно ахнули. Там, где только что стоял огромный зверь, ничего не осталось – только нагретые солнцем камни.

Тау развернулся навстречу другому зверю – но кошкособаки тоже больше не было. На ее месте глухо рычал и скалил зубы тощий человечек. Жрецы-помощники отступили назад. Инопланетник и шаман остались лицом к лицу.

– Магия Ламбрилло сильна, – спокойно проговорил Тау. – Приветствую тебя, Ламбрилло с планеты Хатка!

Он протянул руку дружественным жестом.

Рычание смолкло. Человечек совладал с выражением лица. Обнаженный, он был облачен в присущее ему чувство внутреннего достоинства. В нем ощущалась и сила, и гордость, перед какими отступил бы даже физически более внушительный главный лесничий.

– В тебе тоже есть магия, чужеземец, – отвечал шаман. – Где ходит ныне та тень с длинными зубами, что ты вызвал?

– Там, где когда-то ходили и жители Хатки. Люди твоего племени, Ламбрилло, давным-давно охотились на тень, что я вызвал, и она была их добычей.

– Значит, ныне, чужеземец, она может взыскать с нас долг крови?

– Ты это сказал, не я. Ты показал нам одного зверя, я – другого. Кто скажет, который окажется сильнее, когда они выйдут из мира теней?

Ламбрилло двинулся вперед, бесшумно ступая босыми ногами по каменным плитам. Вытяни он руку сейчас, мог бы коснуться врача.

– Ты бросил мне вызов, чужеземец.

Спрашивал он или утверждал? Дэйн не смог бы ответить.

– Зачем мне состязаться с тобой, Ламбрилло? У каждого народа своя магия. Я пришел не для битвы. – Тау смотрел прямо в глаза хатканину.

– Ты бросил мне вызов. – Ламбрилло пошел прочь и вдруг оглянулся. – Чужеземец, сила, что служит тебе опорой, может обернуться сломанным посохом. Вспомни мои слова, когда тени обретут плоть, а плоть станет прозрачной тенью!