Антон Конышев - Поехали!

– Ты тоже готовил его, почему ты не предупредил, что иллюзия сильно меняет?

– Я говорил! Я всегда говорю об этом и предупреждаю, но разве знаешь, как сложится калейдоскоп событий в следующий раз? Конечно, любовь, дружба, дети – это классика. Но когда радуются выбитым зубам… Согласитесь, это трудно предвидеть!

– Ещё раз говорю тебе, не все хотят остаться. В любом случае выбор – это право каждого. Кроме того, кто тебе сказал, что нельзя передумать? Я изредка читаю их отчёты…

Земля. Такая завораживающая. Такая таинственная и притягательная. Именно такой она запомнилась мне. Именно такой я её в последний раз увидел. Именно такой я надеюсь увидеть её вновь, когда моя миссия подойдёт к концу.

Сидя дома и глядя в ночное небо на миллионы звёзд, засеявших небесное полотно, многие мечтают о том, как покинут этот пыльный, перенаселённый шарик, грезят о дальних рубежах Млечного пути и о тайнах, сокрытых за его пределами. Но лишь оказавшись за миллиарды световых лет от дома, начинаешь с теплотой вспоминать тот самый клочок земли, с которого и началось Человечество и который многие из нас пытались так спешно покинуть…

Полёт сознания прервал будильник, сигнализирующий о необходимости очередной отправки отчёта на станцию "Соул Зеро". Станцию, от которой уже год не было ответа, но прописанный регламент заставляет вновь и вновь неукоснительно следовать инструкциям и направлять отчёт за отчётом. Туда, куда-то в пустоту, в надежде однажды получить ответное "принято".

"16 августа. День 1583. 15:00. Исследовательский модуль "Соул II". Функционирование систем в норме. Уровень кислорода и органических ресурсов в норме. Состояние экипажа…".

Что я должен вкладывать в этот параметр? Состояние экипажа… Если руководствоваться стандартными наборами характеристик обслуживающего станцию персонала, то мои физические показатели в норме. Да, пожалуй.

"…в норме. Отправить".

На приборной панели замигала лампочка индикатора отправки. После нескольких секунд, тянущихся, по ощущениям, целую вечность, выскочила вполне ожидаемая надпись "Не доставлено. Попробуйте позже".

Чёртова солнечная буря. После крупной вспышки, произошедшей около года назад, связь с центральной станцией прервалась. До моего сектора, к счастью, этот всплеск не добрался, только вот радостного в этом было мало. А всё потому, что в этой части космоса я был один. Теперь один…

Программа «Соул» должна была пролить свет на сигналы, которые стали получать исследователи десять лет назад. Природа их была не ясна, но все были уверены, что это не какие-то помехи, наводимые электромагнитными полями и солнечными бурями. Попытки определить источник не увенчались успехом. Каждый раз сигналы поступали с разных сторон.

Военные всюду видят угрозу, а когда они неспособны понять природу этой угрозы, она становится в их глазах ещё более опасной. Но медаль имеет две стороны, и в данном случае наличие большой опасности послужило поводом для инвестирования больших средств в запуск программы по изучению этой потенциальной угрозы.

Лучшие умы человечества привели нас к программе «Соул» – комплексу спутников-сателлитов, объединённых центральной координационной базой, записывающей показания наблюдений своих "глаз и ушей".

Всего нас было двенадцать. Двенадцать спутников и двадцать четыре космонавта, по два на каждый из сателлитов. Мы должны были наблюдать и докладывать. Наблюдать и докладывать. Это всё, что от нас требовалось. Никто не надеялся встретить представителей инопланетной расы. Никто не верил в существование великой и ужасной призрачной угрозы, от которой бросало в холодный пот военных. Они видели угрозу и платили деньги на исследование этой угрозы. Мы же с радостью брали их деньги и подыгрывали, делая вид, что искренне верим.

Скепсис не покидал нас, но постепенно, отдаляясь всё дальше от дома, саркастические усмешки сходили на нет. А причиной тому были всё те же сигналы, каждый новый случай возникновения которых сопровождался какой-то чертовщиной.

Моим напарником был Джек Брайер. Славный парень. Настоящий профессионал и талантливый инженер. Каждый вечер мы болтали о жизни на Земле, о наших семьях, о планах на будущее. Он рассказывал о том, как поведёт сына в школу, когда вернётся обратно, а я рассуждал о женитьбе на той, имени которой пока не знал. Знал лишь, что она есть. Где-то там, среди десяти миллиардов таких же, как и я. Людей из плоти и крови, которым катастрофически не хватало места.

Это и было одной из причин, по которым я вызвался на эту миссию. Я устал. Устал от тесноты, от грязи, от вечной борьбы за место под солнцем. Хотелось тишины и покоя. Размеренной рутины. И на "Соул II" этого было в избытке.

Никто из нас, ни я, ни Джек, не верили в существование разумного посылателя таинственных сигналов. Но в день, когда Джека не стало, я перестал быть в этом так уверен.

Это был обычный день. До безобразия стандартный. Я только передал вахту и отправился передохнуть, принять душ и поспать. И вот в какой-то момент по телу пробежал пронизывающий холод, а в голову разрядили порцию ультразвуковых колебаний. Не особо сильных, но даже этого хватило, чтобы меня охватила первобытная паника.

Вбежав в комнату наблюдения, я увидел Джека, лежащего без сознания.

Инфаркт. У человека с отменным здоровьем и без малейших признаков сердечной недостаточности. Чем это можно было объяснить? В тот момент только мы из двенадцати спутников столкнулись с этой аномалией. Отчёт был отправлен. Данные получены. Миссия продолжалась.

С того момента началась моя одиночная вахта. Выбросить Джека в открытый космос я не мог, хоть иногда и хотелось. Не по-человечески как-то. Да и были на этот случай строгие порядки. Тело обязательно нужно было доставить на Землю и передать родственникам. К счастью, на станции был отдельный отсек для этих целей, который был надёжно изолирован в её недрах.

Никогда не любил мертвецов. Было в них что-то пугающее, что-то отталкивающее. А когда сам находишься сродни рыбе в консервной банке, за стенками которой лишь бескрайняя пустота и холод вакуума, то при подобном соседстве начинаешь подмечать вещи, которых нет, и стоит один раз переступить порог рациональности, как рассудок начинает свою коварную игру, раскрашивая окружающий мир в психоделические краски, наполняя его неприглядными деталями, от которых не избавиться по собственной воле.

Чем дальше каждая из станций отдалялась от нашего дома, тем чаще начинали происходить необъяснимые явления. Каждый раз это проявлялось по-разному. Иногда это были голоса людей, которых давно не было в живых. Иногда я видел образы, навеянные воспоминаниями из прошлой жизни. Иногда чувствовал прикосновения. Но это всё были мелочи, которые списывались на долгое пребывание в одиночестве, средство от которого было в тех самых «недрах», в криокамере.