Максимилиан Жирнов - Вирусный флигель

– Можно?

– Да забирай! Ты что, не можешь такой же соорудить в регенераторе?

Вилли помотал головой:

– Не в этом дело. Когда-то на Земле я работал регрессором. Мы с Бруно Хортоном пытались спасти огромную, почти на четверть планеты, страну…

– Это интересно, но время поджимает. Можно покороче? – перебил Хантер. Его терзала мысль о предстоящем поединке. Но изобретателя лучше не пугать.

Вилли слизнул с ложки шарик, зажмурился и проглотил его:

– Однажды я сидел в таком же ресторане в телебашне. Представляешь, только что отгремела война, погибли миллионы людей, а они построили такое… Я парил высоко в небе и наслаждался мороженым, глядя в глаза самой прекрасной девушке на свете.

– Дари Хнекорович? – не удержался Хантер.

– Да ты что? – Вилли чуть не уронил шарик мороженого на пол. – Я о ней тогда и не подозревал. Просто пригласил… кого встретил. Она согласилась. Потом она ушла и больше я ее не видел. А наши с Бруно усилия пошли прахом. Страна рухнула, и настали смутные времена. И я улетел с Земли. Навсегда.

Хантер отпил глоток сока и коснулся руки барона:

– Когда поединок-то? Вечером? Не на полное же брюхо драться.

– Поединок? – переспросил Лефё с явным оттенком превосходства и бросил взгляд на экран. – А он уже состоялся!

Хантер поперхнулся соком и закашлялся. Вилли хлопнул его по спине.

– Что-то не так? – озабоченно воскликнул барон.

– Не понимаю. Как это – состоялся? Когда? Что здесь вообще происходит?

Лефё ответил терпеливо, глядя на собеседников, как на пришельцев с другой планеты:

– Только что. Это же гуманный бокс, как вы не понимаете? Или на побережье живут дикие, совершенно непроходимые тупицы? Нельзя же не знать элементарных вещей! Ваши параметры сканируют, вносят в компьютер, и он вычисляет результат, исходя из полученных данных. Я переведу: прежде чем вас нокаутировали, вы продержались восемь раундов. Ваш более выносливый друг – одиннадцать.

Глаза Вилли стали похожи на оставшиеся в чашке шарики мороженого:

– А как же азарт боя? Бушующий в крови адреналин, обмен ударами?

– Травмы, – продолжил барон. – Когда-то давно, по старинной легенде, состязания боксеров проходили по-настоящему, контактно. Бывало, спортсмены погибали на ринге. Но лишать жизни другого человека… даже случайно, немыслимо. Тогда на помощь пришел технический прогресс. Он решил проблему за нас.

– Зачем тогда вообще устраивать соревнования? – бросил Хантер. Попадание было в десятку.

– Тренировки же остаются, – ответил барон. Разговор явно утомил его. – Нам нужна пропаганда здорового образа жизни. Физические нагрузки укрепляют тело и дух.

– То есть из спорта вы оставили только тупую и нудную рутину? И полностью исключили, к примеру, удачу новичка?

– Компьютер вычисляет бой с учетом возможных случайностей. Точность – до четвертого знака после запятой. Я все сказал. Если вы закончили, мы идем в раздевалку и возвращаемся в гостиницу.

Вилли быстро доел мороженое и запил его соком. Хантер поднялся и вслед за бароном направился к лифту.

Вечером Хантер уже собирался идти спать в летающую машину, как в дверь постучали. На пороге переминался с ноги на ногу Вилли.

– Я хотел бы тебе сказать одну важную вещь… – начал он.

– Ты влюбился в горничную? Заходи! – пригласил его Хантер.

Вилли сел на кровать:

– Да ну тебя. Дело слишком серьезное, чтобы шутить. Ты помнишь, слова барона?

– О тренировках?

– Нет. Раньше. Он сказал: прогресс решил проблему за нас. Это не прогресс, Хантер! Кто-то другой, со стороны, навязал им нынешние порядки. Подарил все, что у них есть – машины, компьютеры. Научил производить и пользоваться. А потом стер им память обо всем, что было раньше них. Может быть, даже перезапустил цивилизацию!

– Зачем же барон рассказал нам об этом?

– Он проговорился. Наверное, сейчас они с Жильдой очень жалеют об этом. Но ничего уже не вернешь!

Неожиданно Хантер понял: своим острым, как отточенное лезвие клинка, умом, его новый друг видит намного дальше него самого. Вот только не слишком часто изобретатель обнажает холодный меч разума, предпочитая казаться недалеким и ограниченным. Наверное, так ему удобнее и проще жить. Но кто сказал, что в регрессоры берут неучей и тупиц?

Хантер потрепал Вилли по плечу:

– Завтра будем разбираться. А пока надо поспать. Хочешь, оставайся здесь, – пилот вышел на улицу и направился к летающей машине.

Кто-то слабо тянул Хантера за ногу. Он открыл глаза. На постели сидел взъерошенный Вилли. Хантер отмахнулся от него, как от назойливой мухи, и накрыл голову подушкой.

– Там это… барон хочет нас видеть. Он в ресторане. Кажись, не в себе! Такую чушь порет! – сбивчиво пробормотал Вилли.

Хантер кое-как натянул мятую форму, плеснул в лицо ледяной водой и побрел в гостиницу.

Лефё терпеливо ждал за столиком в отдельной кабинке. По сторонам от него, как два истукана, стояли два невзрачных типа в серых костюмах. Местные спецслужбы?

– Присаживайтесь, – сказал барон, указывая на кресла напротив. – Сегодня у вас знаменательный день.

– По-моему, ничего такого, – возразил Хантер, безуспешно пытаясь устроиться поудобнее. Проклятое кресло было такое же мягкое, как и перина.

– Не буду тянуть резину. Сегодня вы должны сразиться с Чемпионом. Оба из вас или один – без разницы, – оскалив белые зубы, улыбнулся Лефё. – Бой, разумеется, насмерть.

– А если мы не будем драться? – робко возразил Вилли.

– Тогда вас подвесят на крюке. За ребро. Уверяю вас, это исключительно неприятная процедура. Как правило, она заканчивается мучительной смертью.

Изобретатель побелел, как полотно:

– Видишь, Хантер… я же говорил… это средневековое безумие… – только и смог прошептать он.

– А как же гуманизм? Вы говорили, что нельзя лишать человека жизни? – спросил Хантер.

– Из любого правила случаются исключения. Эту традицию мы соблюдаем с начала времен, – барон помрачнел, но говорил спокойно, будто рассказывал гостям о достижениях местной науки. – Вы же прилетели с побережья для участия в схватке с Чемпионом, верно?

Вилли раскрыл было рот, но Хантер не дал ему вымолвить ни слова:

– Каким оружием разрешено пользоваться?

Лефё просветлел:

– Вот это уже деловой разговор. Можно пользоваться всем, что сможете унести или увезти. Никаких ограничений.

Хантер бросил взгляд на Вилли:

– В «Трине» есть что-нибудь? Плазменная или нейтронная пушка?

– Ничего, – прошептал изобретатель. – Пустые слоты. Я даже противометеоритное орудие не поставил. Мы же не собирались далеко.

– Кто такой Чемпион и как он выглядит?

– Разве вы не видели в проспекте? – удивился Лефё.